талантливого механика, всегда получалось хорошо – изобретение чего-то нового. Если бы не его маниакальная зацикленность на своей чудовищной идее, эти способности могли бы развиться совсем в другом направлении, а так… от них проистекал только сплошной вред.
В этом и убедился один местный подросток, Сергей, проникший в подвал. Ловушка сработала четко: мальчишке начисто снесло полголовы. Камышев обнаружил его труп ранним утром и поспешил перенести тело на одну из дальних улиц, замел все следы. Но Петр не успокоился. Кто-то другой мог разузнать, что хранится в подвале на самом деле!
Тогда Андрей предложил перевезти органы в какое-нибудь закрытое на капитальный ремонт здание. Работы там обычно идут медленно и вяло, можно не опасаться чьего-то повышенного внимания к себе. Петр согласился – и очень вовремя: вскоре нагрянул участковый с обыском. И это – буквально через день после того, как они вывезли сосуды и бросили в подвал всякую дачную рухлядь!
Не обошлось без проблем: в спешке они потеряли портрет Лены, где она получилась даже лучше, чем на фотографиях. Петр долго искал рисунок, но – безрезультатно. Скорее всего, бумажку просто унесло ветром. О том, что портрет мог кто-то обнаружить, Камышевы даже не подумали.
Их «дело» шло своим чередом. Добрались они и до Риты Крыловой. О том, что она связана с какими-то брачными аферами, Петр не знал, его это и не интересовало. Они с Андреем просто подкараулили ее после работы. Камышев-старший даже извинился перед ней – он просил прощения у многих своих жертв. Но он никогда не отступался и выполнял свой замысел до конца.
Случались и ошибки. Они убивали не тех людей – им не повезло, они оказывались тезками «нужных» жертв; убивали случайных свидетелей или некстати оказавшихся рядом родственников выживших детей. «Посторонних» они старались щадить, как пощадили и Сальери. Но если кто-то видел их лица, ни о какой жалости уже и речи не шло. Свою идею они ставили выше обычной человеческой жизни.
Так, постепенно, дошел черед и до Вики. Они знали, что у нее есть шрам на шее и что ей делали переливание крови. О том, что фамилию она сменила, – не ведали. Отсюда – задержка и лишняя жертва. Но в итоге они вычислили «нужную» Вику.
Петр даже не предполагал, что что-то может пойти не так. Они готовились к очередному перебазированию своей «коллекции» – из-за того, что обнаружили на лестнице кровь Оли. Однако это их даже не очень разозлило, ведь «миссия» подошла к своему логическому завершению… По крайней мере, для старшего поколения семейства Камышевых все заканчивалось на этом. Андрей останавливаться не желал, не планировал, поэтому его конфликты с отцом участились. Но пока что он открыто не бунтовал.
Схема сбилась из-за смутных сомнений Галины в «истинности» их «пути». Именно эту струнку в ее душе сумела затронуть Вика и перевернуть в свою пользу. Правда, этого оказалось бы недостаточно, если бы вовремя не подоспели Марк и Сальери, избавившие Вику от главной угрозы – Андрея. Галина пострадала от руки мужа – ее доставили в больницу с побоями и тяжелым сотрясением мозга.
Лишь она одна стала в этой дикой истории свидетелем. Правда, женщине это не помогло: врачи всерьез опасались за ее жизнь – несмотря на все их старания, организм отказывался идти на поправку. Галина все чаще говорила с кем-то «невидимым», оставаясь в палате в одиночестве. Однажды медсестре удалось расслышать имя Лена, но больше она ничего не разобрала в бормотании старухи.
Андрей Камышев тоже ожидал суда в больнице. Его жизни ничто не угрожало, однако один из металлических штырей вошел в тело на редкость неудачно, практически разрушив коленный сустав. В больнице ему ногу ампутировали ниже колена. Оставалось лишь гадать, была ли в этом такая острая необходимость, ведь врачи прекрасно знали, с кем они имеют дело.
Петр, попавшийся в собственную ловушку, выжил, но все же надолго на этом свете не задержался. В первый же день в больнице он покончил с собой. Как именно – Рина не уточняла.
– Его дело, – вздохнула она. – Может, оно и к лучшему. Старикам обычно большой срок не дают, а этот бы и вовсе сразу в психушку на зоне отправился. Сынка-то его, я думаю, вменяемым признают…
Девочка Оля наконец-то вернулась домой. Ее ожидало лечение, выговор от родителей и, вполне вероятно, – официальная благодарность от имени полиции. Если бы не ее наблюдательность, поиски Вики зашли бы в тупик.
Вика серьезно не пострадала – в физическом плане. Ей смазали раны зеленкой и отпустили домой. А вот с психологической точки зрения… Тут дело обстояло сложнее. Первые пару дней Марк просто не отходил от нее, боялся ее даже на минуту одну оставить. Девушка ничего не говорила, не жаловалась ни на что, но иногда она просто обнимала его – сильно, болезненно крепко, и прижималась к нему, пока не утихала дрожь.
На третий день ей стало получше. Бесед «во спасение души» они по-прежнему не вели. Просто Вика вдруг обернулась к нему и улыбнулась:
– Спасибо.
– Я рад, что сумел тебе помочь.
Отвечая ей, Марк не лгал. На душе у него впервые было так непривычно легко, как будто все его старые ошибки аннулировались сами собой. Ему наконец-то удалось сделать что-то важное, и сделать правильно! Так что для него еще не все потеряно…
– Когда ты улетаешь? – полюбопытствовала Рина.
– Сегодня вечером.
– Ну, слава богу! Хоть отдохнем от тебя!
– Не слишком надолго лечу. Я улетаю только потому, что мне нужно в Германии срочно завершить кое- какие дела. Потом я вернусь сюда.
– Этого мне только не хватало… Предупреждаю: влезешь в очередное расследование – лично пристрелю! – заявила Рина.
– Я не ради нового расследования вернусь.
Настроение ее абсолютно не соответствовало погоде. За окном было тепло и по-летнему солнечно. Вика открыла нараспашку окно и устроилась на подоконнике. А на душе у нее было гадко, словно сегодня лил дождь и небо затянула сплошная пелена серых облаков. Хотя ей радоваться, по идее-то, полагается! И тому, что она живой из этого кошмара выбралась, и тому, что все закончилось. Если объективно на все взглянуть, она на редкость везучая дама! В первый раз это подтвердилось в случае с Игнатом. Он ведь и пришибить ее мог сгоряча! Ну а то, как сложились обстоятельства в том доме… это и вовсе – подарок судьбы!
Впрочем, если посмотреть на ситуацию с другой стороны, истинным везением было бы вообще не сталкиваться с этим. Не надо теперь думать о том, что, если бы она узнала о связи жертв друг с другом раньше, могла бы спасти Риту. А откуда ей было знать?! Столярова на свете давно нет, Демиденко ни о чем не подозревал, по крайней мере он не видел связи той аварии с убийствами!
Да еще и старик этот… Вике сказали, что он мертв. Она тогда жутко испугалась, что убила его. Когда она посмотрела вниз со второго этажа, вокруг его тела было столько крови… Марк тогда спустился на площадку и проверил, жив ли дед. Он был жив – и умирать не собирался! У нее тогда словно камень с плеч свалился… Кем бы он ни был, Вика не хотела его убивать. Ни его, ни вообще кого-либо. А он все равно умер. По собственному выбору. Вика не винила себя да и не горевала о нем, но на душе у нее все равно было неспокойно.
Хотя в целом прийти в себя ей удалось быстрее, нежели она ожидала. Она-то думала, что когда непосредственная опасность минует, стресс навалится и просто раздавит ее! Ничего подобного. Усталость была, страх – тоже, да и ночные кошмары не побрезговали «заглянуть» пару раз в ее сны. Но это вскоре прекратилось.
Она догадывалась, из-за кого. Вот только не знала, чувствовать за это благодарность к нему или нет. С одной стороны, Марк ей очень помог. Он был рядом, когда это требовалось, знал, когда следует ее поддержать, когда – промолчать, а когда – оставить ее одну. Никто еще раньше не чувствовал этого так точно, даже ее мать! А с другой стороны… она лишь ненадолго позволила себе забыть о том, что все это скоро закончится. Что у него есть семья, к которой он вернется – уже сегодня! Он будет там и забудет о ней. А когда вернется, может, опять захочет поразвлечься…
Если бы речь шла о ком-то другом, Вика даже и не возражала бы. Вон, у Сальери правильная философия – надо получать от жизни максимум удовольствия! В разумных пределах, конечно, но
