добытых птиц и профессору С.-Петербургского университета М. Н. Богданову, определившему остальных, мелких, птиц, доставленных мною в музей Академии наук.
Глава первая. От Алтайской станицы до г. Кобдо
Приготовления к путешествию. — Алтайская станица и ее окрестности. — Выступление. — Долина р. Бухтармы. — Альпийская область ее верховий. — Горные массивы Канас и Табын-богдо. — Долина речки Ойгора. — Урянхаи. — Контраст во флоре. — Область р. Кобдо. — Геогностические заметки. — г. Кобдо.
22 июля 1878 г. я со своими спутниками прибыл в Алтайскую станицу Устькаменогорского уезда — исходный пункт нашей экспедиции — и приступил к окончательному снаряжению в далекий путь. Для перевозки тяжестей куплено было у местных киргизов 18 верблюдов, 3 вьючные и 4 верховые лошади; две юрты, арканы, чомы (вьючные седла для верблюдов) и другие дорожные принадлежности. Мукой и сухарями мы запаслись только на четыре месяца, надеясь в течение их достигнуть Внутреннего Китая, где нет надобности возить с собою жизненные припасы. Все эти приготовления заняли 9 дней, так что только 3 августа мы могли выступить в путь.
Алтайская станица расположена в широкой междугорной долине, ограниченной с юга Нарымским хребтом, а с севера второстепенным кряжем внутреннего Алтая. Нарымский хребет представляет высокий, круто подымающийся с севера луч Алтая и имеющий восточно-западное направление. В этом хребте, верстах в двадцати к юго-западу от станицы, находится небольшая снежная вершина Кус-гунды, а к востоку от нее, верстах в четырех — снежное поле, помещающееся в лощине, защищенной с юга скалами. Весь северный склон хребта покрыт густым лесом лиственницы и кедра, который занимает, сколько мы могли заметить, преимущественно высшие места в горных лесах, соседних альпийской зоне. Леса в этой части Алтая растут только на северных склонах гор, а южные покатости их безлесны: на них лишь кое-где можно видеть невысокие и тощие деревца лиственницы.
За Нарымским хребтом, верстах в шестидесяти к юго-за-паду от Алтайской станицы, лежит большое горное озеро Марка-куль, посещаемое ежегодно крестьянами деревень Медведки и Таловки, которые ездят туда весною недели на две ловить рыбу. Они устраивают в устьях впадающих в это озеро речек заколы тотчас, как только в эти речки зайдет из озера рыба для метания икры. Местные жители не совсем дружелюбно относятся к нашим рыболовам, а потому последние должны задабривать их старшин, привозя им табак, хлеб, топоры и другие необходимые предметы. В самом озере живут только ускучи; но в горных речках, впадающих в Марка-куль, водятся и хариусы.
С севера долина Алтайской станицы окаймлена невысоким кряжем, отделяющим ее от долин р. Бухтармы. Южный склон этого кряжа безлесен; на нем лишь кое-где виднеются одинокие чахлые деревца лиственницы. Северный же склон, обращенный к Бухтарме, лесист и значительно круче южного; следовательно, долина р. Бухтармы должна лежать ниже долины Алтайской станицы. Последняя орошается горной речкой Сарым-сакты, получающей начало на Нарымском хребте и впадающей слева в Бухтарму, верстах в двадцати ниже Алтайской станицы. В отрогах северного кряжа долины, на правом берегу помянутой речки, залегают гигантские толщи глинистого сланца, приподнятые серым крупнозернистым гранитом.
Из Алтайской станицы мы направились к востоку по долине, которая верстах в пяти от нее значительно суживается, но потом опять расширяется, и в ней местами встречаются киргизские пашни. Они в то время были покинуты своими хозяевами: в конце июля большая часть киргизов Алтайской и Чингизтайской волостей, кочующих в Нарымском хребте, ушла в китайские пределы с намерением поселиться там навсегда, но этому намерению, однако, не суждено было осуществиться: по недостатку за границей пастбищ и вследствие притеснения китайских властей, киргизы помянутых волостей осенью 1879 г. должны были возвратиться в свои места.
В 25 верстах к востоку от Алтайской станицы мы вышли в широкую долину р. Бухтармы, на урочище Чингизтай. В этой местности река часто разделяется на рукава, а берега ее покрыты талом и тальником. Далее от реки расстилаются обширные луга, покрытые высокой и густой травой. На урочище Чингизтай зимуют во множестве киргизы, заготовляя запасы сена, лето же проводят в горах. К северу от Бухтармы, против этого урочища, находится деревня Черновая, отстоящая в двух верстах от реки. Около нее есть теплые ключи. К югу от урочища Чингизтай тянется тот же Нарымский хребет, в котором в этом месте есть вершины со снежными пятнами.
При дальнейшем движении на восток по долине Бухтармы мы встретили в ней несколько живописных гранитных сопок, воздымающихся на равнинной местности. На склонах и у подножий их покоятся массивные отторженцы серого крупнозернистого гранита, а между ними растут деревья лиственницы, сосны и изредка ели, придающие этим сопкам очаровательный вид. Леса на северном склоне Нарымского хребта в этом месте еще гуще, нежели против Алтайской станицы, а на южном склоне хребта, тянущегося на севере от Бухтармы, их совсем не видно. В здешних лесах водится еще немало зверей: медведей, маралов, косуль; на скалистых горах и высоких безлесных плоскогорьях пасутся дикие бараны и козлы. Из мелких зверей в этих лесах живут соболи, куницы, бурундуки и белки, а в горных речках встречаются выдры. Во время стоянки на урочище Чингизтай к нам заходили крестьяне деревни Черновой, отправлявшиеся на Нарымский хребет осматривать капканы, поставленные на выдр. Эти крестьяне, называемые ясачными {41}, замечательные стрелки, и от них мы получили некоторые сведения об охоте в юго-западной части Алтая. На маралов они охотятся в марте по насту, когда снег с поверхности оледенеет и по нему можно ходить без лыж. Маралов же он не держит; проваливаясь, они портят о ледяную кору ноги и очень скоро устают, становясь добычею охотников, преследующих их с собаками. Случается, что целое стадо измученных таким образом животных истребляется в несколько часов; некоторых приводят живьем в деревни на арканах и продают промышленникам, содержащим домашних маралов [13]. Этот губительный способ охоты, по всей справедливости, следовало бы строго воспретить. Наиболее прибыльна добыча маралов в июне, когда у них не успели еще вполне окостенеть молодые рога, сбываемые, как известно, за высокую цену китайцам, употребляющим их в лекарства. В это время маралов бьют прямо с подхода или караулят на солончаках, посещаемых ими по утрам и вечерам {42} .
Соболей ловят преимущественно капканами, в которые кладут приманку — рябчика, куропатку или кусок заячьего мяса. Собольи шкурки продают на месте от б до 20 рублей. Лучшими соболями считаются в здешнем крае курчумские.
Выдр, живущих в значительном количестве в горных речках, ловят всегда капканами и не только зимой, но и летом, так как шкурка выдры, по уверению охотников, и в летнее время не много хуже зимней. Капканы на выдру ставят в воде против той тропочки на берегу, по которой она постоянно выходит на сушу, причем стараются отнюдь не изменять положения камней, карчей, сучьев и других предметов в воде и на берегу близ тропы, иначе выдра, заметив какую-нибудь перемену, в этом месте ни за что не выйдет на берег, а изберет другое. Цена выдры на месте от 10 до 12 рублей.
В 56 верстах к востоку от Алтайской станицы мы миновали крайнее русское селение в этой части Алтая — Урыльский казачий поселок. Он расположен на левом берегу речки Урыла, впадающей в Бухтарму немного выше устья. К западу от поселка простирается волнообразная равнина, испещренная пашнями, но высокое положение ее над уровнем моря (3350 футов) препятствует несколько успехам земледелия: весенние и осенние утренники нередко вредят посевам. К югу от Урыльского поселка тянется тот же Нарымский хребет, возвышающийся против него высоким и крутым валом, поросшим на северном склоне густым хвойным лесом. Восточнее этого поселка он носит название Большого Алтая, поднимается еще выше, и в нем нередко встречаются пики с покрытыми вечным снегом верхушками.
За Урыльским поселком дорога становится вьючною. Нарымский хребет отделяет в этом месте на север высокую и широкую отрасль Коке-даба, заставляющую р. Бухтарму описать большую излучину к
