— Потому что надоело. Вы все танцевали под ее дудку. А потом ты решил подчинить ее — да не тут-то было, так ведь? Зачем тебе это было нужно? Она была нужна тебе? Она, а не я. Нет. Я все знаю. Я нашла эту папку — да, ту, что ты прячешь в крышке стола. Ты же узнал фотографию? Потому что сам их делал... — он срывается с места, она поднимает револьвер и целится в меня. Я понимаю: она выстрелит. В ее глазах столько ненависти — она сделает это. Я бросаю нож, одновременно гремит выстрел, и Вишневецкий падает. Если бы он не пытался достать Карину, пуля пробила бы мне грудь, а так он поймал ее сам. Жаль. Они оба были нужны мне живыми. У девки нож торчит из горла. Мои ножи летят туда, куда я захочу.
-—Керстин... — голос Олега. Он смотрит на меня. Хочет что-то сказать?
—Кто такая Керстин? Как ее найти?
— Ты — Керстин...
Егo голова падает с глухим стуком. Я знаю: он мертв.
9
— Так вы утверждаете, что они убили друг друга? — Этот не в меру ретивый лейтенант Волошин уже до смерти мне надоел. Другой версии у него нет, но он продолжает строить из себя лейтенанта Коломбо.
— Вы уже в четвертый раз спрашиваете меня об этом. Что вас смущает?
— Слишком уж все гладко получается. Чересчур удобно.
Да, парень, ты прав. Я сделала все, чтобы тебе было удобно. Они так близко упали, а его рука была еще теплой и достала до рукояти ножа... Там только его отпечатки пальцев, я же не идиотка. Я облегчила тебе жизнь, а где благодарность? Нет, вместо этого я стала объектом грязных подозрений!
— Но это — правда. Все, что здесь произошло, для меня абсолютная неожиданность. Вы, наверное, уже знаете: я сегодня первый день на работе. Принесла эскизы новой коллекции, вот эти. Поговорила с фотографом, потом зашел Олег... — я очень убедительно всхлипываю. Во мне гибнет великая актриса.
— Что было дальше?
— Но вы уже спрашивали меня! Неужели я еще раз должна буду пересказывать этот кошмар?!
— Извините, Юлия Павловна, но такова процедура.
Нет, процедура не такая, я точно знаю.
— Зашел Олег, мы поговорили...
— О чем вы говорили?
— О показе в Таллине, о выплате пособия Сабине, нашему фотографу — у нее недавно родился ребенок... О том, что нужно временно нанять другого фотографа, о договоре с Варшавой, куда вместо меня ездила Вика... Лейтенант, вам это и вправду нужно? Наша внутренняя кухня?
— Продолжайте.
— Хозяин — барин... Если вам это как-то поможет... Потом Олег начал ссору — он предлагал уволить Сабину — мол, ребенок будет болеть, толка от нее не будет... Я довольно резко ему возразила. Понимаете, лейтенант, я не могу так поступить. Ведь они с Феликсом работали на меня много лет. Так что мы немного поссорились и он начал переходить на личности. А потом влетела эта дура с пистолетом...
— Это был револьвер.
— Возможно, какая разница. Я не разбираюсь. Олег спросил, зачем она взяла его пистолет...
— Револьвер.
— Да, лейтенант, но мне без разницы. Нет, не надо, не объясняйте, мне неинтересно.
— Ну, хорошо, — он встает и начинает ходить по комнате. — Вы согласны помочь нам в проведении следственного эксперимента?
— Сейчас? Нет, я не могу, я... мне надо немного полежать. Я поеду домой.
— Нет, не сейчас. Скажем, где-то послезавтра. Когда будет заключение патологоанатома и заключение экспертизы. А сейчас надо поехать в управление, где у вас возьмут отпечатки пальцев и занесут в протокол показания.
— Так вы что, битый час мучили меня вопросами, а теперь оказывается, что я снова должна рассказывать весь этот кошмар?
Я начинаю закипать. У меня нет времени на эти глупости. Я устала и хочу есть. Я не хочу ехать в милицию, где со мной могут сделать что угодно.
— Но я должен был расспросить, а официальные показания...
— Так и начинали бы сразу с официальных показаний. Или вы считаете, у меня других дел нет, только кататься с вами по управлениям? Я два месяца не была на работе, у меня куча дел и ужасная головная боль...
— А где вы были целых два месяца? — Ну, все, следственные таланты этого парня мне ясны. Интересно, у меня есть адвокат?
— Я попала в аварию, и мне делали сложную операцию на открытом мозге. Мне снять парик? — Лучше не надо, парень, для твоей же пользы.
— Извините. Это можно проверить?
Он, наверное, совсем дурак, если спрашивает об этом. Все, что я говорю милиции, можно проверить. По крайней мере когда я ссылаюсь на других. Все остальное проверить невозможно, и тебе придется поверить мне на слово. Это же надо! Я проходила у него свидетелем по делу об убийстве скунса, а он даже не поинтересовался, кто я и что.
— Конечно. Вы можете позвонить моему доктору... Где-то здесь у меня есть его визитка... А впрочем, не надо, вот и он сам.
В комнату заходит Виталий. По его лицу я понимаю, что он уже все знает. Вот только откуда? Я слышу, как Светлана что-то кому-то доказывает, ее взволнованную речь поддерживает неизвестный мне мужской голос. Кому она там присела на уши? Я хочу домой. Я голодна. У меня болит голова. Кто-нибудь объяснит мне, что тут за сумасшедший дом?
— Юля, вы в порядке? — Его глаза вглядываются в мое лицо. Нет, я не в порядке. Я убила девку, которая была мне нужна живой.
— Нет. Что вы здесь делаете?
— Светлана подняла по тревоге всех — меня и вашего адвоката, Артура Олеговича. Ей кто-то позвонил на работу и все рассказал, какой-то Феликс.
К людям нужно относиться по-людски, тогда можно рассчитывать на доброе отношение. Странная мысль.
— Так это мой адвокат там?
— Да. Приехал полковник Самойлов, здешнее начальство. Не каждый день такое случается...
— Граждане, попрошу не говорить на иностранном языке.
Это несчастный лейтенант Волошин подал голос. Он, конечно, хороший человек, но может устроить мне кучу неприятностей. Что он там сказал об иностранном языке?
Мои глаза встречаются с глазами Виталия. Он все знал. Он специально так начал разговор, а язык мой — враг мой. Я потеряла над ним контроль на какой-то миг, под влиянием стресса. Он воспользовался этим. Что теперь будет? Не убивать же мне каждого, кого я подозреваю в двойной игре? А если это игра на моей стороне?
В кабинет наконец входят все участники спектакля: седой человек в коричневом отлично сшитом костюме, и это в такую жару!.. Светлана, немного разгоряченная после спора, и некто в форме. Сразу видно: старый служака, все свои регалии получил еще в советской милиции. Кто его знает, что за птица?
— Юлька, ты совсем зеленая, — милая Светкина манера разбила тишину.
— У меня болит голова. Я хочу домой.
— Вы не можете поехать домой, — это полковник.
— Почему? Я уже все рассказала лейтенанту. Мне больше нечего добавить. Кстати, кто вы такой?
