Я чрезвычайно благодарен вашим величествам, королю и королеве, за вашу сердечную поддержку и за то, как вы приняли меня в свою семью. А теперь, естественно, мои мысли обращаются и к моей собственной семье. К моим отцу и матери, моей сестре и её дочерям.
Мать, отец, всё моё детство, всю мою взрослую жизнь вы дарили мне свою безоговорочную любовь. Вы помогали мне своей мудростью, а ваши жизненные ценности вели меня и помогли обрести чувство собственного достоинства и уверенности в будущем.
Сегодня, когда мы ехали по улицам Стокгольма, люди встречали нас с радостью и теплом. Это воспоминание останется с нами навсегда.
Те годы, что мы с Викторией провели вместе, я чувствовал поддержку огромного количества людей, которых встречал на своём пути. Эта поддержка была для меня необыкновенно важной. Спасибо вам.
Я с глубоким уважением отношусь к обязанностям, которые вскоре на меня возложат. Нет сомнений, это станет серьёзным испытанием. Я приложу все усилия, что оправдать ожидания. Я приложу все усилия, чтобы поддержать мою супругу, кронпринцессу Швеции, в её важной миссии.
Моя дорогая Виктория, я так горжусь тем, что у нас есть. Я так счастлив, став твоим мужем. И я сделаю всё возможное, чтобы ты оставалась такой же счастливой, как сегодня.
Виктория, нет ничего превыше любви. Я так люблю тебя».
Да, в обычной жизни поцелуй не может превратить лягушонка в принца. Но взаимная любовь, долгая работа над собой, поддержка близких (и дальних) могут совершить такие чудеса, рядом с которыми сказочные чудеса меркнут.
Принц Уильям и Кэтрин Миддлтон
2011 год
Наверное, ни одна свадьба за последнее десятилетие не вызывала такого интереса, как эта. Вернее даже будет сказать, сама возможность такой свадьбы. Принц Уильям, старший внук королевы Елизаветы II, второй, после своего отца, принца Уэльского, в линии наследования британского трона, и «простая английская девушка», мисс Кэтрин Миддлтон.
Они встретились в 2001 году, когда оба учились в Шотландии, и между началом романа и свадьбой прошло десять лет. Все эти годы за Кэтрин, Кейт, ревниво наблюдали те, кого интересует жизнь британской королевской семьи, а таких людей — миллионы по всему миру. Это походило на гадание на ромашке, только вместо «любит — не любит» всех интересовало другое — женится или не женится? Да, за последнее время несколько европейских наследных принцев отпраздновали свадьбы с «золушками», но одно дело, к примеру, не такая уж древняя нидерландская монархия, и другое — британская. Великая страна с богатейшей историей и длиннейшим королевским династическим шлейфом. Когда настанет черёд принца Уильяма стать королём, короновать его будут в Вестминстерском аббатстве, где почти тысячу лет назад короновали Вильгельма Завоевателя. И что же за супруга будет рядом с ним?
Да, не все спутницы жизни английских королей и их наследников были особами королевской крови, но все они были аристократками, включая и мать самого принца Уильяма, леди Диану Спенсер. Да, на дворе третье тысячелетие, и нравы меняются — но настолько ли, чтобы в королевскую семью вошла дочь бывшей стюардессы и бывшего пилота, пусть они теперь и очень богатые люди? Достаточно ли одной любви?…
Одни считали, что да, и с нетерпением ожидали свадьбы. Другие же не без ехидства прозвали девушку принца Waity Katy, что можно перевести как «заждавшаяся Кейти». После свадьбы одни искренне радовались тому, что принц смог выбрать себе жену по любви, другие бурно обсуждали, как, наверное, Кейт нелегко было ждать все эти годы, как она изводилась в ожидании предложения руки и сердца, но вот, наконец, добилась своего. Одни сочувствуют новоиспечённой герцогине Кембриджской, поскольку на плечах будущей королевы-консорта всю жизнь будет лежать груз обязанностей и ответственности (какими бы приятными они ни казались кому-нибудь со стороны, обязанностями и ответственностями они от этого быть не перестают), и понимают, что войти в семью монархов той, кто рос в совершенно другой среде, мягко говоря, нелегко. Другие же не перестают возмущаться и стремятся подметить любую, с их точки зрения, оплошность в её поведении.
Да, Кэтрин вызывала интерес публики, когда встречалась с принцем, и интерес этот только возрос с объявлением помолвки. Теперь же, когда свадьба позади, а впереди жизнь в королевской семье, он и подавно не утихнет. Да, Кэтрин знала, что её ждёт. Но если принц Уильям счёл, что она достаточно хороша, чтобы стать спутницей его жизни, а королева Елизавета II, «первая леди» не только Англии, а можно сказать, и всего мира, сочла Кэтрин достойной своего внука, нам ли осуждать такой выбор? И нам ли его обсуждать? Тем более что он сделан. И 29 апреля 2011 года уже вошло в историю, как и все остальные королевские свадьбы Британии…
Когда 16 ноября 2010 года было официально объявлено о помолвке и предстоящей свадьбе, а на руке Кэтрин засверкало знаменитое кольцо, которым отец принца Уильяма тридцать лет назад обручился с его матерью, параллели между двумя союзами — Чарльз и Диана, Уильям и Кэтрин — просто не могли не начать проводить.
Однако предстоявшая свадьба отличалась от «свадьбы века», прошлого века, тем, что в брак вступал не наследник престола, как это было в случае Чарльза и Дианы, а только его сын — это означало, что событие, хотя и государственной важности, всё же рангом пониже. Что ж, наверное, это к лучшему — молодой паре предоставили чуть больше свободы, чем в своё время будущим родителям жениха.
Однако ажиотаж, поднятый вокруг платья невесты, очень напоминал суету вокруг платья леди Дианы. Редактор знаменитого журнала «Татлер» («Сплетник») однажды сказала: «Страна просто одержима этим вопросом. Это слухи в чистейшем смысле — не обидные, но увлекательные. Я уверена, что нас поддразнивают. Эту пару нам представляют как людей простых, открытых, но вместе с тем они самая опытная — в том, что касается отношений с прессой — молодая пара на планете, и они знают, как это захватывающе, когда никто ничего не знает». До самого последнего дня действительно никто ничего не знал, ни публика, ни журналисты, ни представители мира моды. Дизайнеры рисовали эскизы — как они бы нарядили невесту, членов семьи Миддлтон фотографировали возле витрин свадебных салонов, пресса обсуждала — на кого же в результате упадёт выбор невесты принца? На одного из тех дизайнеров, наряды от которых Кэтрин выбирала в последнее время? На кого-то из тех, кто в своё время создавал наряды для других свадеб в королевской семье?
И когда, наконец, невеста вышла из свадебного экипажа, миллионы телезрителей облегчённо вздохнули — конец тайне. Свадебный наряд Кэтрин создал дом моды, основанный всемирно известным британским кутюрье, великолепным Александром Маккуином. В ставках на то, кто же будет «автором» платья, которые азартно делались до свадьбы, Сара Бёртон, заменившая Маккуина на посту креативного директора дома после его смерти, была одним из фаворитов, но, разумеется, отрицала всё до самого конца.
И она, и те десятки мастеров, которые были вовлечены в процесс создания наряда, знали, что их работу подвергнут скрупулезному разбору, что миллионы зрителей по всему миру будут рассматривать платье в мельчайших подробностях. Не только восхищаться, но и критиковать. Находить параллели с другими свадебными нарядами (забегая вперёд, скажем, что находили — платье Кэтрин сравнивали и со знаменитым платьем Грейс Келли, и с платьем со свадьбы, известной относительно узкому кругу, итальянской аристократки Изабеллы Орсини, состоявшейся за два года до свадьбы Кэтрин, и с платьем принцессы Маргарет, сестры Елизаветы II, и так далее).
Но в целом платьем заслуженно восхищались — оно получилось не королевским (да и не должно было, ведь Кэтрин и не королева), а поистине платьем принцессы. Изящным, сочетающим, как ни банально такое выражение, классику и современность — именно то, что от него и требовалось. Облегающий, на
