97
оказывается – нет! Просто, когда директор реабилитационного Центра
приходила в наш танцевальный клуб, чтобы побеседовать со мной (а ей обо мне
рассказала занимающаяся у меня дочка) – я уже успела убежать домой, дабы в
очередной раз «не получить по мордам» (это в 30 с лишним лет-то!) и не
прослыть «шлюхой» в глазах своего сына. А потом эта женщина – директор
центра – на три месяца уехала в Питер на курсы «повышения квалификации»,
так что и предложение о работе в их Центре пришло ко мне с опозданием. Но
лучше позже, чем никогда, ибо именно благодаря реабилитационному центру я
получила и возможность снять отдельное жилье, и безценный опыт, да и
множество друзей и единомышленников.
Тем более, что к тому моменту сыну исполнилось три года, и я смогла подать
документы на развод, ведь раньше, если ребёнку меньше трёх лет – развестись
было нереально. Да и мать с отцом уже «не бросались» защищать моего
«бывшего», не заметив в нем, да и в его родителях, рвения общаться с сыном (и
внуком) – хорошо, если разик в 3-4 месяца забирали его погулять в парке. Так
что после суда и нашего развода (за который мы даже выпили с Алексом по
бокалу вина в кафе!) отношения с моими предками стали налаживаться, а
«бывший» стал платить хоть копеечные, но алименты – их потом хватало как раз
на оплату детского садика для сына.
Всё потихонечку становилось если не нормальным, то, по крайней мере, не
«из рук вон» каким плохим. Да и общение с Маем делало меня сильнее и
спокойнее. Единственное но… Я после всей этой «катавасии» с Алексом
совершенно разочаровалась в мужчинах. И не только в бывшем муже, но и в
свёкре, который знал, что сын не даёт денег на воспитание его единственного
внука, и в отце, который пошёл на поводу у матери и свекрови. И это те, кто
считают женщин «вторым сортом»? Те, кто был уверен, что я «сломаюсь» и
попрошу у них помощи в «нужде»? Ну, они-то такие мне точно были не нужны.
Даже было их как-то жалко. И не более. Алекс это почувствовал во мне и
всячески избегал общения, «читая» в моих взглядах презрение и жалость к нему.
Что ж, я его понимала, наверное. Но не хотела вырастить таким своего сына.
Может, за то, чтобы он вырос другим – я и боролась?! Тогда это стоило всех
моих страданий, переживаний и слёз… Ну и того, что Алекс до сих пор считает
меня «истеричкой», испортившей его репутацию. Прямо как в песенке-частушке:
«от любви её загадочной стал он нервным и припадочным».
А вот съехать от родителей мне пришлось быстрее, чем я думала. Потому,
что отец «самораскодировался» и снова стал злоупотреблять алкоголем.
Однажды, вернувшись домой с работы, я застала очередную драку родителей – к
чему уже снова успела привыкнуть, но нигде не могла найти своего сына.
К счастью, была зима – и все окна были закрыты, поэтому я обыскала все
углы, шкафы и шкафчики, пока не нашла его в ящике с грязным бельём в
ванной, где он спрятался, боясь, что «дедушка и его побьет». Что удивительно –
высота этого ящика была почти в два раза выше роста сына! Как он туда «со
страху» забрался – мне до сих пор непонятно, тем более, что крышка
открывалась сверху?! Но мне, в отличие от моей матери, хватило и одного
такого раза, чтобы забрать ребёнка и навсегда уехать от родителей (хотя там до
98
сих пор моя жилплощадь), найти детсад рядом со съёмным жильём и жить без
