Вечером они, оседлав лошадей, выехали вдвоем из лагеря. Они оделись как охотники: короткие туники, сандалии на ремнях вокруг икр, плащи. Взяли луки и колчаны со стрелами, ножи.
Большого труда стоило стражам запретить сопровождать их. Мон-монкейтор Айлис, отвечающий за безопасность Великой Ал-Ма хотел было нарушить ее приказ, и снарядил пятерых кейторов Борра. Но царица сделала запрещающий жест рукой, и Айлис ворча, не посмел ослушаться. Они вдвоем выехали из Тарса.
— В какую сторону поедем? — спросила Милана.
— Туда, где нас никто не узнает.
— На запад! — решила Милана. — Там есть несколько крупных поселений. Кого-нибудь обязательно встретим. Ночью это не трудно. Костры видно далеко.
— Нет, — возразила Гарат, — кого-нибудь не надо. Только молодые тинийцы, и никто другой.
В конце августа, когда лето идет к закату, темнеет быстро. Милана и Гарат не спеша ехали по равнине. В небе появилась полная луна, которая ярко освещала окружающую местность.
Они ехали, весело переговариваясь, пока обе, одновременно не заметили свет одинокого костра.
— Еще есть время отказаться от нашей затеи, — сказала Милана.
— Нет! — твердо возразила Гарат. — Поехали.
Недалеко от костра их встретил лай собак.
— Кто идет? — раздался окрик.
— Мы заблудились! — ответила Милана первое, что пришло в голову.
Кто-то прикрикнул на собак и лай стих.
Собаки-друзья в те времена встречались редко. Их было мало, и они использовались лишь для защиты стад от волков и шакалов. Никому бы и в голову не пришло держать собаку в своем доме или выводить декоративную породу, что бы носить ее под мышкой. Люди Прошлого смотрели на всех животных только с точки зрения пользы для себя и никак иначе.
Милана и Гарат подъехали к костру. Увидев, что у огня сидят тинийцы, две девушки слезли с лошадей.
— Идите, ситоры, к огню! — пригласил их пастух, совсем молодой парень и принял лошадей за узду. — Я стреножу их! — предложил он, важно объявил: — Я умею делать это!
Невдалеке раздалось ржание лошади, лошади Гарат и Миланы ответили.
«Откуда тут лошади»? — подумала Милана.
У костра сидели трое. Один мужчина, без сомнения росс, лет тридцати пяти с правильными чертами лица, одетый в синюю тунику и мягкие кожаные сапожки. Его длинные волосы были прихвачены на лбу синей лентой. Это был явно не пастух, а скорее всего кейтор. Двое других, одетые в белые туники и штаны были молодыми тинийцами лет тридцати, но и они не походили на пастухов. Они слишком уверенно держали себя. Так ведут себя люди, чувствующие свою силу. Милана наметанным глазом сразу заметила бугры мышц, на покрытых узлами вен руках.
«Тоже воины», — поняла она. — «Пастух здесь всего один. Тот, что увел наших лошадей».
— Соли! — поздоровалась Милана.
— Хай! — повторила приветствие Гарат.
— Соли-соли! — ответили вразнобой им сидящие вокруг костра мужчины. — Присаживайтесь к костру, ситоры!
Им предупредительно расстелили бараньи шкуры, на которые они присели, предварительно сняв с себя колчаны со стрелами и луки.
— Охотились? — улыбнулся один из тинийцев.
— Сбились с дороги, — объяснила Милана. — С рассветом вернемся домой.
— А вы не простые охотницы! — обратился к девушкам росс в синей одежде.
— Откуда ты знаешь? — спросила с вызовом Гарат.
— Я никогда не видел женщин верхом на лошадях. Простые охотницы вряд ли смогут иметь таких животных.
Милана рассмеялась:
— Но тогда и ты тоже не пастух! Наверное, монкейтор? Угадала?
— Монкейтор, — не стал спорить росс. — Меня зовут Ктир! А какие имена вы носите?
— Лана! — ответила Милана, немного сократив свое имя. Гарат, услышав это, произнесла:
— Мое имя Аратта. Мы сестры. Обе мазленс. Но ты прав, кейтор, обе лошади нам не принадлежат!
— Так вы приехали из Карросс? Значит, — сделал вывод Ктир, — вы из окружения Альмаз Убебкава.
— Да. Мы знаем ее! — ответила Гарат. — А откуда вы?
— Из Карросс. Охраняем нашего повелителя Ронс Сватс-Сиронс.
— Где же он? — Милана огляделась по сторонам, но вокруг больше не было огней.
— Он находится в Тарс, — объяснил один из тинийцев. — Там он не нуждается в нас, поэтому мы решили немного поохотиться.
Милана поймала взгляд царицы Гарат и в голове услышала ее голос: «Мы остаемся. Немного страшно. Но я хочу этого».
— Хотите пить? — спросил один из тинийцев. — Воды? Или, может быть, вина? У нас есть.
— Вина! — попросила Гарат.
К костру неслышно вернулся пастух и присел у огня. Тинийцы достали мех с вином и наполнили большую чашу. Чаша пошла по кругу вокруг костра. Потом вторая. Третья. Четвертая. За разговорами Милана не сразу почувствовала, что хмель ударил ей в голову. Она весело смеялась, слушая болтовню Ктир. Гарат сидела напротив Миланы. Два тинийца-воина, что-то по очереди шептали ей на ушко, а Гарат хотя и краснела от смущения, но тоже беззаботно смеялась. Или они целовали ее?
Но тут Милана вдруг поняла, что тинийцы никогда не посмеют проявить к ним с Гарат свою страсть! Они были росски! Не тинийки. Надо было как-то дать им понять, что они ищут именно мужской страсти…
Милана поменяла позу. Она села, согнув в коленях ноги. Слегка развела ноги в стороны, так, что бы показать, что под туникой у нее ничего нет. Она поймала удивленный взгляд одного из воинов, который заметил ее движение. Милана посмотрела тинийцу в глаза и опустив вниз ресницы, еле заметно кивнула головой. Воин хорошо понял ее. Понял ее и молодой пастух, который незаметно наблюдал за ее действиями. Пастух встал, куда-то отошел и вскоре вернулся с куском широкого холста, который расстелил на траву недалеко за спиной Гарат.
Гарат не заметила приготовлений. Она удивленно вскрикнула, когда ее легко подхватил на руки один из тинийцев и понес в темноту. За ним следом направились второй воин и пастух. Милана улыбаясь, смотрела им вслед и вдруг почувствовала, что ее тело начали ласкать руки монкейтора Ктир…
С рассветом Милана и Гарат забрали лошадей и уехали, оставив мужчин у догорающего костра. Царица Гарат ехала молча, что-то обдумывая. Милана ее не расспрашивала, ожидая, когда ее подруга сама поделиться своими чувствами. Наконец Гарат заговорила:
— Милана, я поняла за эту ночь больше чем за прошедший монколосолан. Этот обычай тинийцев и есть вся их жизнь. Они живут в радости и мечтах! Их мечта — предстоящая впереди радость! Они постоянно прибывают в состоянии влюбленности. Это дает им вечную радость и мечту увидеть еще раз свою женщину. Они нашли в жизни золотое правило, которого нет ни у одного народа на Таэслис. Даже Россы его не имеют. Отнять мечту у тинийца невозможно. А если отнять, то это означает лишить его жизни. Они любят женщин больше чем себя и никогда не поймут иного. Для тинийцев пси-корпус — не обуза. Они рады, что он есть, что делает их женщин еще более значимыми в их глазах! Их женщины живут, так же как и мужчины. Убебкава права: пси-корпус губить нельзя. И она права, что когда во главе его должна встать ты. Пси-корпусом со дня его основания всегда управляли тинийки. Ты — росска, это многое будет значить для тинийцев, которые в этом назначении усмотрят уважение россов к своему народу! Это путь к сплочению ростинов! Понимаешь меня?
