В отеле Рой протянул менеджеру свои документы (и тысячу бат) и получил ключ. Заодно договорился, что оставит за собой номер на лишний день. Можно ненадолго задержаться, посмотреть достопримечательности. Он еще не бывал на Пхукете.
Рой вставил электронный ключ в считывающее устройство, загорелся зеленый огонек. Он вытащил карточку и повернул ручку. Медленно открыл дверь, готовясь увидеть в ванной разлагающееся тело Бена. Но в номере было пусто. Ни Бена, ни тактического комплекта. Лишь одежда развешена в шкафу, а на полочке в ванной лежат зубная щетка и электробритва.
Рой не очень понимал, что именно нужно делать, однако просмотр множества фильмов подсказывал: необходимо тщательно осмотреть комнату и личные вещи Бена. Он начал с карманов пиджака и брюк. Обнаружил чеки из нескольких ресторанов. В штанах — пригоршню мелочи, почти две сотни бат. Четыре пузырька дезинфицирующего лосьона для рук и листок бумаги со странным списком. Рой вчитывался в слова, не в силах понять их значение. На листке значились: «Мауи (гольф круглый год), Нассау (банки), Вермонт или Аляска (может быть)».
Рой решил, что нужно быть последовательным. Он вытащил из шкафа небольшой чемодан Бена, просмотрел все отделения, положил его на кровать и принялся складывать уже изученную одежду. Он заглядывал в каждый карман, щупал швы и лацканы на пиджаках и рубашках, пояс каждой пары брюк. Даже носки выворачивал. Белье (любимые американцами тесные белые плавки) бросил на пол.
Он пересмотрел всю одежду, открыл каждый шкафчик и полочку, залез в мини-бар (взял банку пива), заглянул за телевизор и плюхнулся в огромное мягкое кресло, но тут же понял, что необходимо обыскать всю мебель, и матрас, и даже бачок в туалете, потому что в кино там часто что-то прячут.
Он схватил кресло, опрокинул его вверх ногами и проковырял дырку. Ничего, лишь набивка. Потом перевернул матрас, опустился на колени и заглянул под кровать. И там обнаружил чемодан.
Рой вытащил чемодан в центр комнаты и склонился над ним. Потянул язычок молнии, испытывая тошнотворное опасение, что внутри окажется Бен, разделанный на кусочки и частями упакованный в пластиковые пакеты. А потом (с невероятным, небывалым облегчением) обнаружил в чемодане миллион долларов наличными.
Рой встал с пола, уселся в кресло и налил себе еще пива, не отрывая взгляда от кучи денег. Рой не знал, ни откуда они взялись, ни чем занимался здесь Бен… Одно он знал наверняка: в Бангкок он не вернется.
Хайдеггер сидел в шезлонге, потягивал коктейль и говорил по мобильному телефону. Он был занят делом: пытался минимизировать урон, убедить звукозаписывающую компанию, что, несмотря на некоторые осложнения, альбом Торка станет мега-хитом. При этом чувствовал он себя несколько не в своей тарелке. Люди вокруг отдыхали, расслаблялись, забывали о проблемах. А он орал в телефон на какого-то сонного придурка в Лос-Анджелесе. Хайдеггер вдруг вспомнил, что ему давно пора в отпуск. Звукозаписывающую компанию он почти уболтал. Но теперь, когда ясно, что не будет ни глянцевых фотографий, ни огромных статей в журналах, стало понятно: музыкальные потуги стареющего басиста никого не заинтересуют.
Хайдеггер громко хлопнул крышкой раскладного телефона — что ж, он сделал все, что мог, — и со вздохом откинулся назад. Взглянул на пляж, на синие-синие волны, на обнаженных женщин, разморенных солнцем… и подумал: «А не остаться ли мне на пару дней?»
Такако сидела в номере, прислушиваясь к звукам дьявольски медленного телефонного соединения, и гадала, что теперь говорить людям. Она по-настоящему злилась. Ну, почему они такие идиоты? Неужели не понятно, что она не просто журналист? Она, черт возьми, настоящий художник своего дела! Ах, какой сценарий она состряпала — шедевр, пожалуй, лучшая работа всей жизни! А теперь чувствовала себя точно Микеланджело, который только что закончил роспись Сикстинской капеллы и вдруг узнал, что Папа хочет навесной потолок с шумоизоляцией.
Такако полезла в чемодан в поисках витаминного коктейля. Может, это было плацебо, а может, витамин В, или экстракт гинкго, или маточное молочко, но кисло-сладкий напиток неизменно заряжал ее энергией, прояснял голову. А сейчас поддержка требовалась особенно. Впереди долгий-долгий день.
Торк лежал навзничь почти целый час, а массажистка снимала его напряжение, разминала затекшую шею и плечи, размыкала тиски стресса и исцеляла головную боль. Шейла в безопасности; можно обо всем забыть. Пусть живет, как хочет. И кто он такой, чтобы ей запрещать? Он больше не мог ничего ей дать, лишь огромные отступные, предусмотренные брачным контрактом. Если повезет, он уже никогда не услышит ни о похитителях, ни о правительственных чиновниках. Без газетной шумихи вокруг воссоединения счастливой семьи никаких новых дисков не будет, но какая разница? Важна ведь музыка, а не публичный цирк, и если на звукозаписывающей студии с этим не согласны, ему плевать. Ни жены, ни группы, ни нового диска. В пору, казалось бы, расстроиться, но на самом деле он испытывал настоящее счастье, чувствовал себя на много фунтов стройнее и на много лет моложе. Даже готов был простить Стива и Бруно за то, что они развалили «Метал-ассасин».
Он закончил все дела, выполнил все обязательства. Был свободен, мог делать все, что угодно. Завидное положение! Не многие люди могут, если угодно, побездельничать. А он именно этим и займется. В глубине души он знал, чего хочет. Он хочет рока. Он — именно такой.
Торк понял, что пора взять жизнь в свои руки, строить ее по-своему. Об этом говорил и психолог в санатории. На это направлена и вся групповая терапия. Все всегда твердят: «Нужно быть честным с самим собой». С другой стороны, они не призывают человека отпустить тормоза. Не думают, что «по-честному» можно быть рокером, только если лабать со всей дури, врубить установку на полную, так, чтобы ураган тяжелого метала выбивал окна по всей округе. Они имеют в виду «Будь как все». Однако Торк наконец-то узнал, какой он на самом деле, понял, как доставить себе настоящее удовольствие и что нужно ответить всем этим психам, твердившим, что он — секс-наркоман.
Вот что он скажет.
Торк удовлетворенно заурчал. Ему нравился тайский массаж, свободные хлопковые пижамы и то, как кто-то растягивает все твои мышцы, точно на занятиях йогой, а самому ничего не нужно делать. Он получал полноценное, глубокое расслабление и в то же время растущую эрекцию. Возбуждение. Предвкушение и хеппи-финиш.
Венди и Мэрибет, обнаженные, лежали на кровати поверх покрывала. Несмотря на жару и недавний секс, девушки не спали. Наоборот, в воздухе клубилось какое-то беспокойство, что-то звенело, точно комар, готовый ужалить и высосать всю страсть вместе с кровью.
Они лежали, сплетая руки и ноги, обнимая друг друга, вздыхая, но не решаясь заговорить, разрушить чары, произнести что-то не то или, наоборот, то самое, и боялись все испортить.
И все-таки кому-то нужно было начать.
— В Лос-Анджелесе есть отличные тайские рестораны. Ты будешь чувствовать себя как дома.
Венди взглянула на Мэрибет.
— Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?
Мэрибет кивнула, понимая, что продолжать не следует, что этого достаточно, но не могла остановиться и сама не верила, что говорит. Слова противоречили всем ее жизненным установкам, всем планам и правилам.
— Я люблю тебя.
— И я тебя люблю!
— Как это будет по-тайски?
Глава 18
