Казак из будущего. Нужен нам берег турецкий!

дворце султана выведывет, заодно его баб… – Атаман глянул на супругу Татаринова и, после заминки, подобрал соответствующий обстоятельствам синоним: – Хм… обихаживает. То в морскую свинью превращается, турецкие каторги портит…

– А я слыхал, что он сквозь стены умеет проходить и самое дорогое из сокровищниц выносить. Летает же по ночам, превратившись в филина…

Так, на веселой волне, подошел к концу тяжелый для попаданца день.

«Хорошо, конечно, что все закончилось благополучно. Но вопрос усиления охраны теперь стоит очень остро. И настраивать их надо не только против явных врагов и сомнительных личностей, но прежде всего против своих. Предают всегда свои – древняя истина, для меня сейчас особенно актуальная. Не явись так быстро Петров и Татаринов, порубили бы меня с моей хилой охраной… казаки-то с верховскими атаманами прибыли сплошь опытные, бывалые, в бою такие трех молокососов каждый стоят. Ладно, «предупрежден – значит вооружен». Прорвемся».

Рикошет от прогрессорства Азов, зима 7147 года от с.м. (зима 1637/1638 года от Р. Х.)

Возвращался Аркадий с учений злой и расстроенный. Очередная его попытка внедрить штык провалилась с оглушительным треском. А сколько было надежд… Именно на штыки он сделал ставку в попытке вывести местное пешее воинство из-за возов в поле. При помощи нескольких ветеранов тридцатилетней войны выучил сотню новичков маршировать. Душа радовалась при взгляде на их передвижение строем, скоординированные перестроения по свистку.

«Получали – веселились, подсчитали – прослезились, – как раз про мою затею сказано».

Ребята со штыками на облегченных ружьях вчистую проиграли показательные соревнования опытным казакам с саблями. Вроде бы и тренировались много, и ходили строем хорошо, но… Попаданец сплюнул с досады, когда вспомнил, как легко развалили строй ветераны с саблями. Играючи. Подошли к строю в свитках и кафтанах из домотканого сукна бородачи и усачи в ярких заграничных шмотках. С улыбками, веселыми прибаутками и матерными подколками, своих соперников они всерьез не воспринимали. Сразу бросилось в глаза, что молодежь по сравнению с ними перенапряжена, свои ружья с тупыми деревянными штыками (во избежание несчастных случаев) ребята держали, сжимая до хруста в пальцах. Взмахнули казаки саблями (самыми настоящими, остро наточенными, в их способности удержать руку от опасного удара сомневаться не приходилось), и рассыпалась ровная шеренга. Не было ни малейших оснований сомневаться, что янычары или спешенные сипахи повторят подобный фокус в бою.

«Да… вот точно, что я не Суворов, воспитывать чудо-богатырей не умею. Помнится, и он упоминал об индивидуальном преимуществе турок над русскими в бою. Но в строю-то его солдаты от тех же янычар отбивались, несмотря на их огромное численное преимущество. Значит, возможно такое. Но каким образом? Кто может научить, если штык еще не изобретен?»

Из-за провала экспериментов со штыками пришлось срочно возвращаться к использованию традиционного длинномерного холодного оружия. Казацкие пики много короче европейских, не четыре- пять, а около двух с половиной метров, но в тесном строю с ними можно уверенно отбиваться от «саблистов». Правда, те же ветераны выходить в чисто поле не видели нужды, им привычнее в таборе отбиваться, переломать подобные традиции вряд ли удалось бы. Аркадий и не пытался. Опыты делались с молодежью, новики и молодыки еще казацких навыков войны не имели и охотно учились всему новому. Он поднял вопрос об организации полков нового строя перед Хмельницким и Татариновым, те пока колебались.

«Дьявольщина, как хорошо шла прогрессорская работа у героев альтернативок… сколько полезного и нужного они успевали внедрить за кратчайшие сроки. Н-да… понимал же, конечно, что авторы завираются, но что настолько… или просто у меня голова пустая, а руки из известного места – не плеч – растут? Или, может быть, местность для прогресса неподходящая?»

Попаданцу захотелось повыть на Луну. Или просто на небо, слишком многое в последнее время не получалось, катастрофически малыми и неполными оказывались собственные знания, извлечение их из дырявой памяти с помощью Васюринского выходило не всегда… Хреново было. Все.

Две недели убил на выплавку марганца из руды (пи… пи… пиро… в общем, не случайно эта пакость с «пи» начинается). Времени, сил, древесного угля потратил много, ничего толкового не добился. То есть нельзя сказать, что ничего не получил, находил потом в тигле среди спекшейся массы руды капельки светлого металла, не железа, не серебра, вероятно – марганца. Но даже в самых удачных попытках весили они меньше пяти процентов от массы, заложенной в тигель.

«КПД хуже, чем у паровоза. Да и удовольствие растирать в пыль эту не самую мягкую руду… даже если на рабов скинуть – слишком медленно и затратно получится».

Фактически потерпев очередное фиаско, отложил работу с марганцем на потом. И высказывание, что отрицательный результат – тоже результат, не утешало ни в малейшей степени. Оставалось надеяться, что когда заработает доменная печь, то в металл марганец из руды будет переходить нормально.

Многократные попытки соорудить из селитры и нефти что-то взрывоопасное, вероятно, также провалились. Аркадий и сам не был уверен, вполне возможно, какой-то из экспериментов и не был провальным, но где взять детонаторы? Многие виды взрывчатки нуждаются в чем-то более резком, чем черный порох, для инициации взрыва. Хоть дело чрезвычайно важное, пришлось отложить и его. Какой смысл делать взрывчатку, если не можешь ее взорвать?

«Близок локоть, да не укусишь!» – точно сказано. Вот вспомнил, положим, какие ингредиенты нужны для производства гремучей ртути. Кстати, без всяких колдунов вспомнил, сам. И что? Капсюлей как не было, так и нет, и в ближайшее время их появление не предвидится. Потому как этот чертов рецепт рассчитан на покупки всего необходимого в химическом отделе магазина двадцать первого века. В Диком поле века семнадцатого ничего подобного нет в принципе. Так что мечты о капсюльном оружии можно смело переводить в разряд отдаленных, если не вообще неосуществимых. И так почти во всем».

Регулярные обломы в прогрессорской деятельности были вполне ожидаемы и не катастрофичны для главной цели попаданца – предотвращения Руины. Пока к этому сделано только несколько робких шажков, ничего исторического совершить не удалось. Взятие Азова и разгром османского флота радовали, но необратимыми их не назовешь. И в реале казаки не раз щипали османский флот, крепости их брали, да что толку? Ресурсы Османской империи огромны. Она легко переживет не одно поражение, восстановит флот и будет присылать войска для отвоевания крепости до тех пор, пока не добьется своего. Мало их разбить раз или два, надо наносить удар в сердце этого людоедского государства.

«Черт! Я так сам себя в депрессуху загоню. Будем делать, как советуют пиндосы – мыслить позитивно. Азов с моей помощью куда как с меньшими потерями взяли? Взяли. Крым от турок очистили? Очистили. Набегов на Русь в этом году было в разы, если не на порядки меньше, это ведь тоже – достижение? Ха, еще какое! Флот галерный у казаков появился, чего никогда не было. Много есть достижений. А ведь я здесь меньше года, авось, если не прибьют, еще чего наворочу. И с распространением пуль Минье я правильно подсуетился. У турок винтовок почти нет, они и перенять их в ближайшее время не смогут. Так что хоть я и не Пушкин, а натурально – сукин сын и молодец! Или как он там себя после написания Годунова обзывал?»

Как это ни смешно, но старательные воспоминания о достижениях, а их при тщательном анализе своей деятельности попаданец обнаружил немало, помогли отогнать плохое настроение. У ворот своего дома обнаружил то ли маленькую толпу, то ли большую кучку людей – человек тридцать-сорок. Судя по издаваемому шуму – таки толпу. Разобрать, что там они орали, сразу несколько человек одновременно, было сложно. Аркадий и не стал пытаться. Спрыгнул с коня, громко свистнул, привлекая к себе внимание, спросил:

– Что за шум, а драки нет?

И немедленно получил то, что попросил. Драку.

– Это он! – заорал кто-то в толпе хриплым басом.

– Точно! Москаль-чародей! Бей его! – поддержал баса дискант.

В полном соответствии неразрывности слов с делами кучковавшиеся у ворот незнакомые попаданцу казаки ломанули на него. Быть бы ему тут же затоптанным, да с одной стороны его прикрыл Фырк, весьма