— Почему нет?
— Потому что меня не интересуют ваши кулинарные способности.
Он помедлил, ожидая продолжения.
— То есть, я думаю, это не лучшая идея, если вы имеете в виду романтический ужин. — Что-то ее не туда повело, кажется.
Самодовольная улыбка заиграла у него на губах.
— Разве я упомянул о романтике? Я сказал — ужин. Еда. Пища.
— Я…
— Послушайте, вам надо есть, так? Вы сами говорили, что я должен вносить свою долю. Вот я и пытаюсь осуществить задуманное. Это моя доля, вам не придется оплачивать даже стоимость продуктов.
Мэллори закусила губу. О Боже, она чувствовала себя последней дурой. Ужин — это просто еда, и ничего больше. Размечталась об интимном ужине. Но ведь так и было. С тех пор как она последний раз обедала с мужчиной, прошло много времени. Возможно, поэтому она разочаровалась, когда капитан Тейт упомянул об ужине как о его вкладе в работу по дому.
— Тогда ладно.
— Хорошо. Я возьму креветки, свежие помидоры, хлеб, салат, грибы…
— Ого! Это не ужин, а недельный запас продуктов.
Он засмеялся, откидывая белокурые волосы привычным жестом руки.
— Но я имел в виду не только сегодняшний ужин, Мэллори, это самое малое, что я могу для вас сделать. — В тот момент, когда он произносил ее имя, его улыбка пропала. Он кашлянул. — Эта ситуация… Ну, она может продлиться несколько дней. Нам стоит заключить перемирие…
— Эй, Мэллори Гарретт!
«Спасена!» — подумала Мэллори, оборачиваясь. Она бы узнала голос миссис Каватини где угодно. Над ее соседкой — высокой, чуть сутулившейся женщиной — их общие знакомые подшучивали, говоря, что свои пятьдесят девять она отмечает вот уже двадцать лет. Мэллори думала, что будь старушка ее бабушкой, не пришлось бы той все воскресенья проводить у окна, ожидая родственников, которые так и не приезжали. Мэллори часто поглядывала на соседний дом и спешила навестить соседку, если в ее гостиной не горел свет.
Мэллори широко улыбнулась, заметив ошеломленное выражение лица капитана, и помахала старушке в ответ, когда та направилась к ним из отдела моющих средств.
— Не произносите ни слова, — тихо предупредил капитан.
Мэллори презрительно взглянула на него через плечо:
— Это миссис Каватини, моя соседка. Вы хотите сказать, что я ее не знаю?
— Да, хочу, — сквозь зубы процедил он.
— Я не могу… — прошептала она в ответ. — Она не поймет меня.
— Хотите, чтобы я отвез вас в отель?
Улыбаясь миссис Каватини, Мэллори говорила, почти не разжимая губ:
— Она поймет, что что-то не так, и позвонит в полицию.
— Хорошо, хорошо. Но ни слово о запуске.
— А как я объясню ваше присутствие?
— Скажете, что я ваш брат.
— Я еще и лгать должна?
— А вы в отель хотите?
— Во всяком случае, она знает, что я единственный ребенок. — Мэллори вновь помахала женщине рукой, украдкой разглядывая карман на ее розовой, связанной крючком кофточке как идеальное место, куда можно сунуть записку.
— Вы осмелитесь сказать ей, кто я на самом деле?
— С чего это? Она сама может прочитать ваше имя на нагрудном кармане.
Капитан взглянул на свой костюм. Мэллори усмехнулась. Так! Он слишком взволнован, потерял контроль над собой. Теперь он знает, каково это — не владеть собой.
— Тогда я сделаю так, чтобы ваша соседка не смогла этого разглядеть, — заключил Дерек и обхватил ее за талию. Кейти сидела у него на другой руке.
Мэллори слабо охнула. Ее спина тесно прижата к его груди. К тому летному костюму, который сидел как влитой и под которым ничего не было.
Она ощущала жар его тела.
— Боже, Мэллори! — Миссис Каватини оперлась на тележку, чтобы выровнять дыхание. — Не ожидала увидеть тебя здесь в середине дня. Почему ты не на работе, детка?
— Исполняю обязанности присяжного заседателя, — объявила Мэллори бодро. Рука капитана сильнее обхватила ее. Быть может, он не оценит ее чувство юмора, но именно так сам объяснял ее боссу отсутствие Мэллори Гарретт на работе. Почему же не предложить эту версию соседке? Она толкнула Дерека в бок.
Миссис Каватини кивнула, видимо, ожидая, что ее представят. Мэллори молчала. Пусть капитан сам выкручивается.
— Вы, должно быть, миссис Каватини? — из-за уха Мэллори раздался мягкий голос Дерека. — Мэллори много мне о вас рассказывала.
Польщенная женщина склонила голову к плечу.
— Должно быть, она мне тоже про вас рассказывала, сынок. — Она пыталась уловить подтверждение во взгляде Мэллори, но безуспешно. Тогда заглянула в их тележку. Две упаковки мужского белья лежали рядом с кремом для бритья и лезвиями. Глаза ее расширились. — Но Мэллори не говорила, что вы живете вместе.
— О нет, — начала было Мэллори. Временами миссис Каватини любила поговорить, особенно с теми, кто готов был слушать. Меньше всего Мэллори нужны были слухи о романе, которого не существует. — Нет, это совсем не так.
— Но разве он не твой?..
— …Двоюродный брат, — перебила ее Мэллори.
— Бойфренд, — сразу произнес капитан.
Мэллори сглотнула:
— Он мой двоюродный брат, Бобби Дин Чонси. Из Мемфиса.
Миссис Каватини нахмурилась:
— А он сказал — бойфренд.
Капитан прислонился виском к голове Мэллори.
— Двоюродные брат с сестрой, которые целуются. Знаете, какие мы, южане, — сказал он, намеренно растягивая слова.
Миссис Каватини пожала плечами.
— Ну, если вы это так называете… — Она потянулась и ущипнула Кейти за нос. — Ну а как ты сегодня поживаешь, ангелочек?
Девочка засмеялась.
— Мы едем в о-тель, — объявила она.
— Да? — выдохнула миссис Каватини.
— Так говорит Де-век. Он говорит, что хочет отвезти мамочку в о-тель.
Мэллори попыталась успокоить ее:
— Кейти…
— Де-век говорит, что нам нельзя разговаривать с вами.
Мэллори фальшиво засмеялась:
— Дети иногда такую ерунду говорят, не так ли?
— Знаете что, мисс Кабини? — Кейти заговорщицки склонилась к ней. — Де-век не носит плавки…
Миссис Каватини нахмурилась и поправила слуховой аппарат.
— Не носит что?
