— Как почему? Они ведь ядовитые!
— Потому и ядовитые, что больше нет у них ничего, кроме зубов. Ни лап, ни крыльев.
Якоб кивнул, промолчал.
Идиотский разговор. Сэйт, ты чего? Какого ты болтаешь с ним?
Но поделать с собой я ничего не мог. Странное чувство заполнило меня, как наркотические смолы заполняют альвеолы. Показалось, будто я знаю этого тщедушного человечка давно, всю свою вечность. Вся суета китайского квартала вдруг отдалилась, показалась глупой декорацией. Вот сейчас придут грузчики и вынесут фанерные стены с нарисованными домами, скучающий у бордюра рикша вынет пачку «Примы», а появившийся режиссер разгонит массовку…
— Все понимаю, — прошептал Якоб, — но боюсь их больше всего на свете.
Неожиданно для себя я признался:
— А я высоты боюсь.
Якоб улыбнулся с печалью, снова уставился на змей.
Так, Сэйт, возьми себя в руки!
Я вздохнул, снова оглянулся и едва сдержал нервный смешок — рикша у тротуара и вправду закурил. «Приму»!
— Пора, Якоб. — Я обернулся к своей цели. — Я здесь, чтобы забрать твою Душу.
— Что? — вскинул испуганные глаза Якоб.
Я не ответил. Быстро, чтобы не передумать, ударил его в живот.
Китайский квартал исчез во вспышке! В ушах взорвалась башня из стекла, звон настолько сильный и частый, что звуки теснятся, наползают друг на друга.
Моя рука все глубже погружалась в тело Якоба Штрауде. Странно, но при этом его лицо продолжало жить, хотя я уже почти физически ощущал, как меняется и прекращает функционирование его ID-матрица, расщепляясь на отдельные файлы.
«Принудительный обмен данными!»
Испуг исчез из взгляда Якоба, теперь там было понимание. Настоящее, всепрощающее, как у святого, которого приносят в жертву каннибалы. Он псих или суицидник?!
«Дополнительный канал открыт, начинаю фрагментацию ID-матрицы».
Мир вокруг замер, вся суета китайского квартала куда-то исчезла, будто это и впрямь декорации. Фанерные дома, люди из папье-маше, бутафорская жизнь.
«Внимание! Получено предупреждение от департамента полиции: вам приказано оставаться на месте. Вам инкриминируют использование вредоносных программ и…»
Не слышу. Ничего не слышу. Лицо Якоба все ближе, я погружаюсь в него полностью. Возникло знакомое ощущение падения, по спине скользнул холодок ужаса, будто под ногами бездна.
Стеклянный звон перерос в цифровой, улица предстала передо мной сразу с двух точек: я вижу Якоба и смотрю его глазами. Его тело стремительно теряет цвет, внутри загораются яркие вспышки. Но это не привычные вспышки обрывов нитей марионетки. Скорее, это жизненные процессы, как электрические импульсы между нейронами.
Страх нахлынул внезапно, будто я провалился посреди цветущего луга в зловонную трясину! Резким щелчком мир «выключился», и я исчез…
…В руке очередная «мусорная» еда из бургерной неподалеку. В последнее время я питался только «продукцией» оттуда…
Не понимаю, откуда пришло это знание, я просто смотрю его, как смотрят фильм…
…Падение продолжается, как и зловонное удушье топи, куда я все больше погружаюсь. Только, в отличие от настоящей топи, я вижу не грязно-желтое мутное солнце из-под толщи болотной воды, я вижу атомные вспышки через потоки информации и цифр…
…Если задуманное получится, это искупит все потраченные усилия, бессонные ночи и порчу здоровья. А если нет, то, значит, так и надо. Кому нужны бесполезные люди со своими бесполезными жизнями? Как говорил мой преподаватель: мужчина должен жить счастливо, но и не забывать об исторической полезности, успеть совершить в жизни то, что поможет всем остальным людям. Только такая жизнь считается полноценной, не даром мы помним Менделеева, Ницше, Декарта и Аристотеля, а простых людей забываем уже на следующий день…
…Мне кажется, что выбраться из этой бездны-топи уже не получится. Слишком глубоко и внезапно. Слишком…
Нужно выбираться отсюда!
Бежать!
Спасаться!!!
Электронный протяжный скрип в ушах напомнил мне, кто я такой. Усилием воли я рванул прямо сквозь белые вспышки молний.
«Дефрагментация завершена».
Я с трудом выдохнул, мне почудилось, что во рту остался кислый привкус болотной воды. В глазах медленно тают неясные образы, какие-то слова, декорации. Очень медленно проступает улица в китайском квартале, людской гомон. И я понимаю, что лежу на асфальте, обхватив голову руками. Через меня перешагивают, жизнь кипит, и никому нет дела до одной маленькой смерти.
Только грязный мальчик в обносках рядом с кришнаитами прекратил танцевать и указывает на меня пальцем. По его губам я прочел слова: «дьявол» и «призрак».
С великим трудом я поднялся, на меня тут же натолкнулись, обругали пьяницей. Я не ответил, сердце все еще колотилось, на лбу выступил пот.
Якоб Штрауде исчез. Его личность переместилась на мой сервер, а в реальности он, наверное, сейчас проснулся перед недоумевающим компьютером, что взволнованно коннектится и пищит: «Обрыв соединения!»
Я выпрямился, змеи из террариумов, как одна, таращатся на меня, в их глазах я замечаю свое отражение. Док Браун растрепан и… напуган?
Новая мысль резанула, но додумать мне не дали. Компьютер сообщил растерянно:
«Внимание! Ошибка в программе!»
Неприятное предчувствие целлофановым льдом скользнуло по внутренностям.
— Подробности! — рявкнул я так, что от меня шарахнулись.
«Потеряны архивные данные ID-матрицы! Соединение было сброшено. Копирование не удалось».
Что за …?!! Не может Душа никуда исчезнуть!!
— Проверить протокол совершенных процессов за последние десять минут!
«Указанного протокола не существует. Действий не совершалось».
Я уже открыл рот для ругательств, когда заметил странное движение в толпе. Похоже, что разбираться у меня уже нет времени…
3
Из толпы выскочил здоровенный китаец с мачете, рубивший рыбьи головы у лотка. Я заметил на лезвии прилипшие чешуйки и слизь.
«Внимание! Обнаружена вирусная угроза!»
Китаец замахнулся, грязное лезвие с шипение обрушилось на меня. Я дернулся в сторону, как раз вовремя: мачете просвистело так близко, что я ощутил сильный запах рыбьей крови и ила.
«Внимание! В дополнительном канале отказано. Подключаю основной».
Китаец заверещал, двинулся на меня, не переставая рубить перед собой воздух.
— Кольт!!
