— Просто захотел тебя увидеть.
— Что-то случилось?
Вот как действует женская интуиция?
Я прохожу к столу, падаю в черное кожаное кресло, оно поглощает мое тело, подстраиваясь. Не чувствую ничего, хотя, наверное, должно быть удобно.
В глазах Алисы беспокойство. Я с нежностью рассматриваю ее лицо, мне хочется погладить пахучие черные волосы.
— Ничего не случилось, — говорю я. Мне больно видеть в ее лице беспокойство. — Просто захотел увидеть тебя.
Она кивает с неуверенностью. Волнение исчезает, уступая место тишине. Наконец она кивает на серебристый бок кофейника.
— Хочешь кофе? Только заварила…
Я качаю головой. Я вижу этот кофейник насквозь. Он состоит всего лишь из цифр и символов. Этим кофе невозможно напиться, это мираж.
— Скажи, — говорю я тихо, — ты давно была в рилайфе?
Наверное, что-то в моем голосе не так. Алиса с вновь появившимся волнением заглянула мне в лицо, я услышал тревогу в ее голосе:
— Сэйт, что происходит?
— Ответь, пожалуйста.
— Конечно, была, каждый день бываю. Все там были.
— И каково там?
Она помедлила.
— Я не понимаю.
— Расскажи мне о реальном мире.
— Ты пьян? — спрашивает она с опаской и чуть отодвигается. — Ты принимал наркотики?
Снова качаю головой.
— Со мной все нормально. Я не в трипе. Расскажи мне о реальном мире.
Алиса беспомощно пожимает плечами.
— Что рассказать?
— Там закончилась осень? Мне надоел дождь.
Мне кажется, что сейчас она меня пошлет. Но Алиса кивает замедленно, тихо шепчет:
— Осень давно закончилась. А сегодня выпал первый снег…
Я закрываю глаза, когда в горле появляется ком. Теперь я с острой и рвущей болью уверовал. Меня нет. Все, чем я жил, ложь. Нарисованная и созданная мною ложь.
— Сэйт?! Сэйт! Не уходи…
Я ухожу…
Пустота виртуального неба теперь не отзывается голосами. Теперь здесь мертвая, ненастоящая тишина. Я бы даже сказал — могильная. Ведь этот участок Сети не что иное, как моя могила…
Мне страшно.
Дикий, первобытный страх запустил в меня отравленные нити. До беззвучного крика мне хочется вырваться из нарисованного обмана! Хочу увидеть настоящий мир. Настоящую жизнь.
Но разве можно выйти через нарисованную дверь несуществующему человеку?..
Есть только один способ это проверить…
6
Я создал виртуальность, иллюзию, и все поверили в нее. Теперь каждый житель на планете носит частичку моей мечты. А я — их.
— Я понимаю, Дикарь, — шепчу я. — Понимаю, почему люди называют набор данных Душой. Именно с большой буквы…
Мои слова летят в пустоту, Дикарь мне не отвечает. Да и не может он ответить, его разум в другой фантазии. А здесь я беседовал сам с собой. С несуществующей аномалией, Сетевым Дьяволом, Создателем Грез…
Город под ногами дрогнул, стал приближаться. Странно, но я теперь не боюсь падать. Да и не падаю я, а всего лишь иду к нарисованной двери. Иду, чтобы выйти.
Теперь для меня не составляет труда переместиться куда угодно. Я понимаю принципы работы кремниевых плат, как инженер Якоб Штрауде. Знаю технологии перемещения, как спец по маршрутизаторам Иван Фатеев. Взломаю любую защиту Сети, как программист Николетта Досумбаева. Я знаю все, что знали эти фрагментированные кусочки одной личности — Евгения Калугина, создателя картонного божества на каминной полке — виртуальности. И меня невозможно остановить, ведь я еще и Сетевой Дьявол, аномальный призрак из подвала «Москвы-2»…
Город все ближе. Под ногами быстро вырастает знакомый район, я уже различаю улочки, свой дом, аллею, где я выгуливал Макса. Созданный моей умирающей личностью мир — посмертная иллюзия. Виртуальность в виртуальности: двойное дно в Сети.
Я вижу свет в окнах моих соседей — их не существует, они тоже иллюзия. Иначе б откуда я знал все об их жизни, о чайлд диджитал?
Еще через миг падения я уже вижу каждую трещинку на асфальте. На улице идет снег. Мелкие снежинки методично и неторопливо скрывают подмерзшую грязь, отработанные гильзы, разбитый асфальт. Мне почудилось, что и не снег на улице вовсе. Мне показалось, что это время мастерски скрывает правду, как скрывало на протяжении последних лет. И пойди потом докопайся, как все было по-настоящему.
Но теперь уже ничего не скрыть. Я узнал правду. Я помню все.
Легко, будто сквозь облако дыма, я пролетаю через бетонные перекрытия своего дома-гроба…
— …Закончили, господин Астахов.
В моей квартире погром. Кабинет разворочен. На взрыхленной кровати лежат обугленные системные блоки, сервер и сломанная дека. Люди Вуду-Z шарят по комнатам, с безразличием переступая через труп Макса, ищут любые носители информации. У меня сжалось сердце при виде верного друга, его рыжей шерсти, слипшейся от крови. Но тут же сознание подло шепчет: «Иллюзия!»
— Вы уверены? — Вуду-Z вышел из кабинета, спросил требовательно: — Все обыскали?
Перед ним тянется один из головорезов, рявкает:
— Так точно, господин Астахов! Все данные, съемные носители, записи и компьютеры, все у нас…
Голос Вуду-Z стеганул:
— Проверьте еще раз! В Сети не должно остаться ничего, что хранит отпечаток Сетевого Дьявола.
— Но…
— Что?
Головорез подавился возражением, выдавил с трудом:
— Разве не будет в Сети вайпа? Все равно ведь сотрем все, когда будет запуск «кибер-сети»…
— Не твое дело! — рявкнул Вуду-Z. — Выполнять!
— Слушаюсь!
Невидимым призраком я подплыл к Максу, к горлу подступил ком. Позади в руках Вуду-Z появился мобильник.
— Приготовьте отдельный сервер… Да, пустой сервер! Или вы хотите загрузить данные Сетевого Дьявола на рабочий сервак «Москвы-2»?! Нам нужно изучить эту аномалию, а не плодить ее! Все, ждите передачи данных…
Под моей ладонью остывший трупик пса, я вздрагиваю каждый раз, когда пальцы натыкаются на
