время. Он выступил из-за подсвечника, опустился на одно колено, натянул тетиву и прицелился в левое ухо Снежка, ближайшее к нему.
«Это лучшее, что я сделал в жизни», — подумал он, стреляя прямо в ухо.
Снежок завизжал от боли и бросился на кухню.
— Метко попал! — воскликнул Стюарт. — Ну прекрасно! На сегодняшнюю ночь хватит!
И он послал воздушный поцелуй спящей птичке. Еще через несколько минут вконец обессиленный мышонок забрался в кровать — сил не было, но зато теперь он мог спокойно уснуть.
Глава IX. На волосок от смерти
Маргало так понравилось в доме у Литлов, что она решила еще немного погостить и отложила срок своего возвращения на волю. Они очень подружились со Стюартом, и Стюарту его подружка с каждым днем казалась все краше. Втайне он надеялся, что она никогда его не покинет.
Как-то раз, когда Стюарт совсем уже оправился от бронхита, он взял новые коньки, надел лыжные штаны и пошел на поиски катка. Не успел он отойти от дому, как увидел ирландского терьера.
Он мигом вскарабкался на железные ворота, прыгнул в бак с кухонными отбросами и спрятался в пучке сельдерея. Пока он отсиживался там, ожидая, когда уйдет собака, подъехала машина санитарного управления и двое рабочих подняли бак. Стюарт почувствовал, что он неожиданно взмыл куда-то в воздух. Заглянув через край, он сообразил, что еще мгновение — и его вместе со всем содержимым бака перекинут в большой грузовик.
«Я разобьюсь, если прыгну», — подумал он. Поэтому он снова спрятался и решил ждать.
Рабочие швырнули бак в машину, стоявший там третий рабочий перевернул бак вверх дном и вытряхнул. Стюарт вниз головой на полметра зарылся в мокрые скользкие отбросы. Вокруг были одни нечистоты, источавшие ужасный запах, — над ним, под ним, со всех четырех сторон. Гигантский мир отбросов, мусора и вони. Это был сплошной ад. Ему на штаны налипло яйцо, на шапку — масло, рубашка пропиталась мясной подливкой, ухо был забито мякотью апельсина, а вокруг пояса обвилась банановая кожура.
Все еще держа в руках коньки, Стюарт попытался выбраться на поверхность. Ноги вязли.
— Меня вырвет, прежде чем я успею отсюда выбраться, — сказал он себе.
Ему не терпелось поскорее очутиться наверху, так как он боялся, что его засыпят новой порцией отбросов из следующего бака. Когда он, измученный и пропахший насквозь, наконец вылез и свежий воздух, он увидел, что машина больше не объезжает дворы, а быстро едет без остановок.
Стюарт взглянул на солнце.
«Мы едем на восток, — подумал он. — Интересно, что бы это могло значить?»
Ему было никак не выпрыгнуть из грузовика, так как борта были слишком высоки. Оставалось одно — терпеливо ждать.
Когда они добрались до Ист-ривер, довольно грязной, но полезной реки на восточной границе Нью- Йорка, грузовик въехал на пирс. Дав задний ход, он подошел вплотную к барже и выгрузил в нее помойку.
Вместе с отходами вверх тормашками полетел и Стюарт. Он со всего размаху ударился обо что-то головой, потерял сознание и около часа пролежал как неживой.
Когда он пришел в себя и огляделся, то увидел, что кругом сплошная вода. Баржа на буксире шла в открытое море.
«Ну вот, случилось самое ужасное из того, что могло случиться, — подумал Стюарт. — Похоже, что это мое последнее путешествие на этом свете». Он знал, что отходы возят за двенадцать миль и сбрасывают в Атлантический океан. «Кажется, я ничего не могу тут поделать. Остается только ждать смерти и встретить ее безбоязненно, как и подобает мужчине. Но все же мне не хотелось бы умереть с яйцом на штанах, в шапке, перепачканной маслом, и в рубашке с пятнами мясной подливки. К тому же и ухо забито апельсином, а на животе нашлепка банановой кожуры».
Мысль о смерти настроила Стюарта на печальный лад. Он вспомнил отца, мать, брата, Маргало и Снежка и стал думать о том, как он их всех любит (всех, кроме Снежка) и что у него прекрасный дом, особенно по утрам, когда свет пробивается сквозь занавески и домашние только просыпаются и начинают шевелиться. Глаза у него наполнились слезами, он представил себе, что больше никогда не увидит своих. Он все еще горько плакал, как вдруг тихий голосок произнес у него над ухом: «Стюарт!»
Он поднял голову и посмотрел сквозь слезы, и — о чудо! — на брюссельской капусте сидела Маргало.
— Маргало! — закричал Стюарт. — Как ты сюда попала?
— Очень просто, — ответила птичка. — Я смотрела утром в окно, когда ты уходил из дому, и, к счастью, увидела, как ты попал в грузовик. Я тут же вы летела через окно и последовала за грузовиком на тот случай, если тебе понадобится помощь.
— Еще никогда и никого в жизни я не был так рад видеть, — сказал Стюарт. — Но как же ты мне поможешь?
— Мне кажется, тебе надо уцепиться за мои ноги, — сказала Маргало. — Я могу долететь с тобой до берега. Во всяком случае, стоит рискнуть. Сколько ты весишь?
— Восемьдесят граммов, — ответил Стюарт.
— В одежде?
— Ну естественно, — ответил стыдливо Стюарт.
— Тогда я, наверное, тебя донесу.
— Ну а вдруг у меня закружится голова? — спросил Стюарт.
— Не смотри вниз, тогда не закружится.
— А вдруг меня затошнит?
— Ну так затошнит, — сказала птичка. — Все лучше, чем смерть.
— Да, ты права, — согласился Стюарт.
— Тогда цепляйся. И летим!
Запихнув коньки под рубашку, Стюарт крепко ухватил лодыжки Маргало.
— Готово! — крикнул он.
Взмахнув крыльями, Маргало поднялась в воздух, и вместе они полетели над океаном, держа путь к дому.
— Фу — сказала Маргало, когда они были высоко в небе. — Как от тебя ужасно пахнет, Стюарт.
— Я знаю, — сказал Стюарт мрачно. — Надеюсь, тебя не очень мутит от этого запаха.
— Я еле дышу, — призналась она. — И сердце выскакивает из груди. Тебе нечего бросить, чтобы мне было легче тебя нести?
— Я, наверное, мог бы бросить коньки, — сказал Стюарт.
— Коньки?! Я даже представить себе не могла, что у тебя под рубашкой коньки. Тяжесть какая! Быстро бросай их, а не то мы оба упадем в океан и погибнем.
Стюарт бросил коньки и смотрел, как они падали, пока их не поглотили серые волны.
— Так-то лучше, — сказала Маргало. — Теперь все в порядке. Я вижу башни я трубы Нью-Йорка.
