ОШИБОЧНЫЙ день, не были изменены фальсификаторами. Благодаря чему святцы счастливо донесли до нас ПОДЛИННЫЙ ГОД гибели малолетнего царя Дмитрия Ивановича. А именно — 1564 (или 1563) год, который ИДЕАЛЬНО СОГЛАСУЕТСЯ С НАШЕЙ РЕКОНСТРУКЦИЕЙ РУССКОЙ ИСТОРИИ ЭПОХИ «ИВАНА ГРОЗНОГО».
Первоначально данный подлог потребовался царю Василию Шуйскому в 1606 году. Но затем им ловко воспользовались Романовы, см. ниже.
Более того, Романовы прямо участвовали в подлоге. Мощи царевича Дмитрия поехал открывать в Углич не кто иной, как Федор Никитич Романов, будущий патриарх Филарет. Тогда он был еще ростовским митрополитом. «По воцарении Василия Шуйского Филарет ездил в Углич открывать мощи Дмитрия Царевича» [988:00], статья «Филарет, российский патриарх».
Кстати, в сан ростовского митрополита Филарета (Федора) Романова возвел не кто иной, как царь Дмитрий Иванович — тот самый, которого Романовы впоследствии неблагодарно назовут самозванцем: «30 июня 1605 г. Лжедмитрий возвел Филарета в сан ростовского митрополита» (там же). Как мы видим, Филарет сначала был на стороне «Лже»-Дмитрия, потом переметнулся к Шуйскому. Но затем снова ловко перешел на сторону Дмитрия (которого историки с определенного момента называют уже не Лжедмитрием, а «Тушинским вором»). Тот сделал его уже не митрополитом, а патриархом. Затем патриарх Филарет стал держать сторону поляков.
«В 1609 г. Ростов подвергся нападению тушинцев; Филарет, запершийся с народом в соборе, был схвачен и после различных поруганий с бесчестием отправлен в Тушино. Однако Тушинский вор ПО МНИМОМУ СВОЕМУ РОДСТВУ С ФИЛАРЕТОМ НАЗНАЧИЛ ЕГО ПАТРИАРХОМ ВСЕЯ РУСИ. В качестве нареченного патриарха Филарет рассылал грамоты по церковным делам в области, признававшие власть Тушинского вора, а после бегства вора в Калугу участвовал в переговорах тушинцев с польским королем о приглашении последнего или его сына на русский престол» [988:00], статья «Филарет, российский патриарх».
Филарет Романов ловко менял покровителей, выжидая возможность самому захватить власть.
Обратите внимание, что «Тушинский вор» считает Филарета Романова СВОИМ РОДСТВЕННИКОМ. Так оно и было. Напрасно историки считают это родство «мнимым». Родство было самое настоящее. Как мы покажем ниже, «Тушинский вор» — это все тот же Дмитрий Иванович, он же «Лжедмитрий», сын царя Ивана Ивановича. Его отец Иван Иванович был сыном царя Ивана Васильевича от Анастасии РОМАНОВНЫ, дочери Романа Захарьина, родоначальника рода Романовых. Филарет же был внуком Романа Захарьина по прямой линии. Поэтому Дмитрий Иванович и Филарет действительно были родственники, троюродные братья.
На рис. 9.5 показан фрагмент якобы надгробия Дмитрия Ивановича из Архангельского Собора Московского Кремля. На музейной табличке приведен текст: «В лето 7099 месяца майя в 15 день убиен бысть благоверный царевичь князь Дмитрей Иванович в Углечи…». Скорее всего, это новодел. Нашу гипотезу о подлинном месте захоронения царевича Дмитрия (а именно, в Египте) см. в книге «Расцвет Царства», гл. 7:5.
3.2. Боярский заговор против царя Бориса
Мы не будем подробно повторять известную историю прихода Дмитрия = «Лжедмитрия» к власти. Подчеркнем лишь, что это — явный боярский заговор против царя Бориса. Бориса отравили. «13 апреля (1605 года —
3.3. «Лжедмитрий» — настоящий царевич Дмитрий, сын царя Ивана
Воспитанные на романовском курсе русской истории, мы обычно глубоко убеждены, что «Лжедмитрий» действительно самозванец, некий безвестный Гришка Отрепьев. Историки романовской эпохи настолько часто и упорно твердили об этом, что теперь это уже кажется самоочевидным. Ниже мы скажем — для чего они это делали.
Но то, что вроде бы так очевидно сегодня, спустя почти четыреста лет, было почему-то совсем не очевидно современникам «Лжедмитрия». В самом деле, с самого начала борьбы Дмитрия за престол, ВСЕ, КТО ЕГО ВИДЕЛ, ПРИЗНАВАЛИ В НЕМ ЦАРЕВИЧА. И польские аристократы, и польский король, и русские бояре, и крупные стечения народа в Путивле и других городах и, наконец, ЕГО СОБСТВЕННАЯ МАТЬ — царица Мария Нагая. К этому времени — инокиня Марфа [777], [183], т. 2. Находясь еще в Путивле, Дмитрий «рассылал повсюду грамоты, призывая русский народ под свои знамена. В его руках находилось 18 городов и население в 600 верст с запада на восток признавало его действительным царевичем. В Путивль Димитрий вызвал настоящего Отрепьева и показывал его народу» [183], т. 2, с. 113.
«Первым делом по прибытии в Москву, Димитрий принял меры по возвращению матери инокини Марфы из заточения» [183], т. 2, с. 116. Оказывается, еще при царе Борисе она была опрошена И ЗАЯВИЛА, ЧТО СЫН ЕЕ ЖИВ, после чего она была заключена в Троице-Сергиеву Лавру под строгий надзор [183], т. 2, с. 116. Дмитрий встретил в Москве свою мать при большом стечении народа. «НИКТО ТЕПЕРЬ НЕ СОМНЕВАЛСЯ, ЧТО НА МОСКОВСКОМ ПРЕСТОЛЕ НАСТОЯЩИЙ СЫН ЦАРЯ ИВАНА. Инокиня Марфа была помещена в Вознесенском монастыре и была окружена исключительными заботами. Димитрий бывал у нее каждый день и оставался по несколько часов» [183], т. 2, с. 116. Более того, оказывается еще и раньше, до бегства в Литву, Димитрий тайно встречался со своей матерью Марией Нагой в монастыре на Выксе. Об этом говорит известная летопись «Иное сказание» [777], с. 159. Эти сведения комментаторы, конечно, расценивают как «СОВЕРШЕННО ФАНТАСТИЧЕСКИЕ» [777], с. 159. Напрасно. Мы же тут ничего фантастического не видим. Скорее всего, так оно и было. Наша концепция ставит все на свои естественные места.
3.4. Романовы — авторы версии о самозванстве Димитрия
Зачем им это потребовалось?
То, что мы сейчас объясняем, вроде бы лежит на поверхности. Почему же историки отказываются верить МНОГОЧИСЛЕННЫМ утверждениям современников, что Дмитрий — настоящий сын царя Ивана, и объявляют всех ОЧЕВИДЦЕВ либо обманутыми простаками, либо притворщиками? Вспомним, что русская
