рядом, успела лишь негромко пискнуть.
— Помедленнее! Вы с ума сошли! — воскликнула она, когда экипаж с грохотом пронесся по прямой, усыпанной гравием дорожке в редко посещаемой людьми части Гайд-парка.
Макс рассмеялся. Он, безусловно, исполнил бы ее просьбу, если бы посчитал протест искренним. Но ее громкий смех и сияющая улыбка говорили об обратном.
Немного привстав, он подстегнул коня, который поскакал галопом.
Белое страусиное перо на шляпке Дафны раскачивалось на ветру. Максу понравилось, как она потянулась к нему и взяла под руку, чтобы обрести равновесие.
Она реагировала в точности так, как он рассчитывал, — разумеется, он был слишком опытным кучером, чтобы подвергать невесту реальной опасности. Иллюзии было вполне достаточно.
Коляска быстро катилась по дорожке, вьющейся между высоких сухих деревьев.
— Макс! — вскрикнула Дафна.
Она впервые назвала его по имени. Это не могло не взволновать. По крайней мере раздражающего напряжения между ними больше не было.
— Да, Дафна? — ответил он и покосился на нее веселым взглядом.
Она указала вперед.
— Осторожно!
— Что?
Они на высокой скорости преодолели небольшой подъем, и оба колеса на какое-то время оторвались от земли. Дафна негромко вскрикнула и крепко вцепилась в его руку. На самом деле они провели в воздухе чуть больше времени, чем Макс планировал.
Он весело рассмеялся, кабриолет снова оказался на земле, а они — на сиденье.
— Ох! — воскликнула Дафна и прижала руку к груди. — Кажется, мы летали!
Макс ухмыльнулся:
— Хотите повторить?
— Вы сумасшедший, — сообщила Дафна, но ее улыбка сказала ему о многом. Девушка, безусловно, поняла, что он все сделал специально и полностью контролировал ситуацию.
— Если и так, то это вы свели меня с ума, мисс Старлинг. Только вы.
Ее глаза сверкнули, судя по всему, слова маркиза не оставили Дафну равнодушной. Макс натянул поводья, и черный мерин послушно перешел на спокойную рысь. Блестящая шкура животного на жаре уже начала покрываться пеной, да и к тому же они въехали в более оживленную часть парка.
Дафна отпустила руку жениха и слегка отодвинулась. Макс сосредоточил внимание на дороге. По крайней мере он попытался это сделать. Но ощущение близости очаровательной девушки пробудило в нем инстинкты, и воображение разыгралось не на шутку.
Пока не время.
Наступил час, когда общество выбиралось на прогулки по Гайд-парку. Здесь можно было встретить элегантных наездников, богатые экипажи, изысканно одетых пешеходов. Гуляющие прохаживались парами или небольшими группами вдоль Серпентайна.
Дафна помахала рукой в ответ на вежливое приветствие.
Макс ловил удивленные взгляды. Они впервые появились в обществе вместе.
Именно этого он и добивался, да и Дафна, вероятно, понимала, что их ждет. Если у нее были какие- либо сомнения, она не должна была соглашаться на прогулку.
Тем не менее Макс ощутил, как напряглась его спутница, осознав, что они только что дебютировали в обществе в роли пары. Трудно было представить, какая волна слухов поднимется этим же вечером. Ему было не привыкать к скандалам, но он искренне надеялся, что на Дафну не будет оказано слишком уж сильное давление. А тут еще адская жара…
Тонкая струйка пота потекла по его затылку и впиталась в шейный платок.
— Похоже, сегодня в парке больше народу, чем обычно, — заговорил Макс, желая нарушить неловкое молчание, которое вернулось, когда Дафна заметила, что за ними пристально наблюдают.
— Да. Теперь, когда окончилась война, люди стали чаще гулять, — ответила она и грациозно кивнула какому-то мужчине. Тот остановился и проводил их взглядом. — Вам повезло, что вас не было в городе в июле, когда в газетах стали печатать списки жертв битвы при Ватерлоо. — Неожиданно она пристально взглянула на него. — Кстати, мой друг рассказывал, что вы там были. И видели сражение.
— Какой друг? — Макс нахмурился, вспомнив многочисленных охочих до славы офицеров, называвших его Великим Путешественником, не ведая, что его задача — спасение жизни Веллингтона. Он поморщился, зная, что ничего хорошего о нем она услышать не могла. Внезапно ему захотелось рассказать ей правду о своих подвигах. Но разумеется, она об этом никогда не узнает.
Тщеславие — это не для него.
— Наверняка вы говорите об одном из этих несносных офицеров, — проворчал он. — Бьюсь об заклад, они просто подлизывались к вам.
— Что я слышу, лорд Ротерстоун? — игриво спросила она и кокетливо улыбнулась. — Неужели вы ревнуете?
— Разумеется, а вы что думали?
— Вам не о чем беспокоиться. — Она слабо усмехнулась. — Все это мне рассказал не офицер. Это была юная леди, моя самая близкая подруга. И если я решу выйти за вас замуж, вам придется быть с ней любезным.
— Неужели?
— Точно. Она мне очень дорога. Это мисс Карисса Портленд.
— Я должен быть любезным с девицей, которая распространяет обо мне сплетни? Интересно. А откуда мисс Портленд известно, что я там был? Она была на балу герцогини Ричмондской в Брюсселе?
— Нет, Карисса была здесь. Но она все знает, потому что — надеюсь, это останется между нами, мой дорогой лорд Ротерстоун, — потому что мисс Портленд — шпионка.
— Что? — Макс взглянул на свою собеседницу с неподдельным изумлением, но она только рассмеялась.
— Карисса всегда знает все и обо всех. Не знаю откуда. Боюсь, она плетет интриги, чтобы добывать сведения, но я никогда ее об этом не спрашивала. Ее информация часто бывает своевременной — как, например, о вас.
— Вот как? — Он был захвачен врасплох и изрядно позабавился ее объяснением. Весело рассмеявшись, он снова сосредоточился на дороге. — Вы должны непременно представить меня этой леди-шпионке. Возможно, я смогу научиться у нее новым способам получения информации.
— Не думаю, что я стану это делать. Она вас боится. А вы не ответили на мой вопрос. Вы на самом деле были свидетелем сражения при Ватерлоо?
Макс поерзал на сиденье.
— Во всяком случае, какой-то его части.
— Какое оно было?
— Такое зрелище не скоро забудешь. — Он легонько хлестнул коня по крупу.
— Не надо оберегать мою женскую чувствительность, — сказала она. — Я англичанка и имею право знать.
Он пожал плечами, убежденный, что знать следует далеко не все.
— Припомните ваш самый страшный ночной кошмар и умножьте его на десять тысяч. Получится Ватерлоо.
Дафна молча смотрела на маркиза, осознавая услышанное.
— Говорят, это величайшая победа Англии, но… пятьдесят тысяч погибших с обеих сторон после двух дней сражения? Представить невозможно.
Макс ничего не ответил.
Какое-то время Дафна молчала, погрузившись в свои мысли.
— Извините, я вовсе не хотела испортить нашу прогулку. Самое главное, что люди сплотились, чтобы помочь друг другу в трудные времена.
— Так и должно быть.
