— Так это правда? Я еду? — ахнула Арабелла.
— Да, и она умоляет, чтобы я поскорее тебя прислала, потому что, похоже, ее сын, лорд Бридлингтон уехал на континент и она совсем загрустила, оставшись совершенно одна в этом огромном доме. Милая моя, я даже и не просила ее, но она предложила отвезти тебя на один из приемов во дворце!
Эта головокружительная перспектива лишила Арабеллу дара речи. Она только смотрела на мать, а та перечисляла все ожидающие ее наслаждения.
— Все, о чем я только мечтала! Альма! Я уверена, что леди Бридлингтон получит туда приглашение для тебя, потому что знает всех патронесс! Концерты! Театр! И все светские развлечения: завтраки, ассамблеи, балы! Душенька, у тебя будет столько возможностей! Ты даже себе не представляешь! Да ведь она пишет, что… Но не будем об этом!
К Арабелле вернулся дар речи:
— Но, мама, как мы сумеем это себе позволить? Такие затраты! Ведь я не могу — ну, никак не могу — ехать туда абсолютно без одежды!
— Еще бы, — смеясь, ответила миссис Тэллант. — Это бы выглядело очень странно, милочка!
— Ну, мама, вы же знаете, что я имела в виду! У меня всего два бальных платья, и хотя они вполне годятся для ассамблеи в Хэрроугейте и поездок в гости, но я точно знаю, что они недостаточно модные для Альмака! Софи одолжила у миссис Кейтерхэм все ее «Ежемесячные музеи», и я видела, какие там моды, и это просто ужасно, мэм! Все должно быть отделано бриллиантами, или горностаем, или кружевом!
— Милая Арабелла, пожалуйста, без паники! Об этом я уже позаботилась, уверяю тебя. Ты ведь знаешь, что я уже давно вынашивала этот план. — Она увидела озадаченное личико дочери и опять рассмеялась. — Ну, неужели ты решила, что я отправлю тебя в свет деревенской простушкой? Надеюсь, я не так глупа! Я откладывала на это деньги уж и не знаю с каких пор.
— Мама!
— У меня есть собственный небольшой доход, знаешь ли, — объяснила миссис Тэллант. — Твой дорогой папа никогда не соглашался его принять, а настаивал, чтобы я тратила ею только на то, что мне захочется иметь.
— Ах, мама, нет, нет! — воскликнула, расстроившись, Арабелла. — Я лучше вообще не поеду в Лондон, чем введу вас в такие ужасные траты!
— Это потому, что ты прискорбно легкомысленна, милочка, — хладнокровно ответила ее мать. — Я рассматриваю это, как выгодное помещение денег, и, признаюсь, буду чрезвычайно удивлена, если результат не окажется очень хорошим. — Она помедлила и с несколько смущенным видом продолжила, тщательно подбирая слова: — Конечно, мне нет нужды говорить тебе, что твой папа — святой. Право, я уверена, что более хорошего отца и мужа просто не найдешь! Но он совершенно лишен практичности, а когда надо устроить в жизни восьмерых детей, надо обладать мирским здравомыслием, иначе я не представляю себе, что делать.
Арабелла кивнула: для нее не было новостью, что она — старшая из четырех дочерей — должна постараться хорошо выйти замуж. Они понимала, что в этом состоит ее долг.
— Мама, я постараюсь вас не разочаровать! — искренне пообещала она.
Глава 2
В откровенном разговоре все дети викария признавали, что маме наверняка было нелегко убедить папу согласиться отправить Арабеллу в Лондон. Однако викария не удивило приглашение леди Бридлингтон.
Итак, в четыре часа пополудни этого стремительного дня, когда викарий собрал свою семью за обеденным столом, он удивил их своим насмешливым замечанием по поводу запланированного Арабеллой путешествия. Даже Бетси не захотела бы путешествовать по заранее намеченному плану, так что он предполагал, что огорчит всех. Но после паузы об этом было сообщено, семья расположилась вдоль обеденного стола, Арабелла начала есть без особой спешки, орудуя ножом в тарелке, и викарий, бросивший мимолетный взгляд на то, как она обращается с крылышком цыпленка, заметил, сверкнув глазами:
— Я думаю, что Арабелле нужно бы научиться вести себя за столом до того, как она попадет в светское общество, а иначе она опозорит нас своей безрукостью. Как вам известно, дорогие мои, недопустимо ронять тарелку на колени соседу, как чуть было не случилось сейчас.
Арабелла покраснела и запротестовала. Софи, первой избавившись от шока после фразы отца, сообщила с чисто лондонской насмешливостью:
— Но, папа, я уверена, что это неважно — за всеми приборами в хороших домах следит прислуга!
— Я веду себя правильно, Софи, — со смирением сказал викарий.
— У леди Бридлингтон будет много слуг? — спросила ослепленная представившимся ей изобилием Бетси.
— По одному на каждую персону, — быстро ответил Бертрам. — Еще один будет всегда находиться позади Арабеллы, когда ей захочется погулять на свежем воздухе; еще двое должны стоять на козлах экипажа своей госпожи, еще десяток, осмелюсь доложить, будут построены перед фасадом, когда ее милость соблаговолит встречать гостей. Держу пари, что Арабелла, вернувшись к нам, забудет, как поднимать свой носовой платок, помяните мои слова!
— Я даже не представляю, как она войдет в такой дом! — недоверчиво воскликнула Бетси.
— Да и я тоже не представляю! — проворковала Арабелла.
— А я уверен, что она войдет, хоть вы не очень-то элегантно выразились, дети мои, совершенно как в свой собственный дом, — сказал викарий.
За этим упреком последовало молчание. Бертрам гримасничал через стол с Арабеллой, Гарри исподтишка тыкал ее локтем в ребро. Маргарет, чьи брови удивленно поднялись при словах отца, в конце концов заявила:
— Да, папа, но я не очень понимаю, как же она сможет сделать это! Это вовсе не похоже на то, к чему мы привыкли! Я не буду удивлена, например, если ей придется проводить приемы каждый вечер, и я уверена, что она не будет гладить белье, накрахмаливать рубашки, кормить цыплят — словом, делать все обычные домашние дела!
— Я подразумевал не совсем это, дорогая, — возразил викарий настойчиво.
— Она не будет делать никакой домашней работы вообще? — воскликнула Бетси. — О, как бы я хотела иметь богатую крестную!
Эта неуместная реплика способствовала появлению гримасы неудовольствия на лице викария; однако еще до того, как викарий приготовился произнести речь, вмешалась миссис Тэллант, приказала Бетси помалкивать и сказала дружелюбно:
— Да, и я думаю, что папа согласится с тем, что Арабелла — хорошая девочка и заслуживает одобрения больше, чем любая другая из вас. Я просто не знаю, как теперь буду заниматься хозяйством без нее, ведь я всегда и во всем могла положиться на нее. И что еще важно, — позвольте мне сказать все! — она никогда не показывала мне недовольное личико, не объясняла, насколько она устала, никогда не становилась угрюмой только лишь потому, что ей приходилось штопать старые вещи вместо того, чтобы купить себе новые.
Миссис Тэллант ожидала, что эта хорошо составленная речь будет должным образом воспринята тремя девицами, которым она, собственно, и предназначалась, но неожиданно ее слова произвели благоприятное впечатление на викария, чье лицо приобрело более мягкое и спокойное выражение. Он взглянул на Арабеллу, которая сидела вся красная, опустив лицо вниз, и сказал ласково:
— В самом деле, я склонен думать, что у нее наиболее сформировавшийся характер по сравнению со всеми вами, не имеющими ни разума, ни чувств. — Арабелла быстро взглянула на отца, ее глаза наполнились слезами. Он улыбнулся ей и сказал немного насмешливо:
— Если ее голос не будет столь похож на скрипящий смычок и она не станет употреблять в разговоре термины, которым, как я подозреваю, девочка научилась от своих братьев, и не собирается проказничать, как сорванец, — тогда я действительно смогу поверить: мы не услышим от леди Бридлингтон, что она тонет
