Попытки выдать медитации под гитарную музыку за «концерты группы Santana» были последней каплей. Карлос и его жена Дебора в конце концов прекратили свои отношения с Чинмоем. Духовный лидер оказался довольно мстительным: «Он велел всем моим друзьям больше никогда не звать меня, потому что я должен был утонуть в темном море невежества из-за того, что оставил его».
Духовные вопросы продолжал и волновать Сантану, но он больше не связывался с сомнительными религиозными деятелями, предпочитая музыкальные откровения: «В этой жизни моей работой было дать людям духовный экстаз посредством музыки. На моих концертах люди плачут, смеются, танцуют. Если они достигли духовной кульминации, я сделал свою работу!» В 1985 году менеджер Билл Грэм в очередной раз вытащил старого друга из небытия, пригласив его выступить в сборном благотворительном концерте «Live Aid». Энергичное выступление доказало, что Сантана по-прежнему может считаться одним из самых впечатляющих концертных музыкантов современности. Теперь Сантану в качестве источника влияния называли такие разные артисты, как Принц и гитарист Кирк Хэммет из Metallica. В рамках гастрольного тура летом 1987 года Santana побывали и в Москве, где выступили на первом советско-американском фестивале «за мир во всем мире».
Но самое интересное было впереди. Карлос Сантана оказался героем одного из самых невероятных возвращений в истории рока. В 1999 году при участии Эрика Клэптона, Лорин Хилл, Everlast и других артистов он записал альбом «Supernatural» (1999). Никто не ожидал, что пластинка ветерана Вудстока разойдется тиражом 30 миллионов экземпляров и породит целых два хита Номер 1: «Smooth» и «Maria, Maria». Триумф Карлоса Сантаны достиг пика на вручении 42-й ежегодной премии «Грэмми» 23 февраля 2000 года. В тот вечер Сантана и его альбом «Supernatural» выиграли награду в девяти номинациях. Но, помимо всех наград и продаж, пластинка имела для умудренного опытом гитариста и высший смысл: «Это мой личный призыв к людям: помните свою божественную природу!»
Santana «Abraxas» (1970)
Columbia
Рок-сцена Сан-Франциско конца 60-х служила ареной для любых радикальных экспериментов, чему доказательство – ранние альбомы группы Карлоса Сантаны. Под цветастой обложкой знаменитог о художника Мати Кларвейна и названием, взятым из книги Германа Гессе, во втором альбоме коллектива скрывается такая же волнующая музыка. Латиноамериканская ритмическая текучесть конгов, бонгов и тимбалес соединилась в «Abraxas» с электрогитарой, тяжелыми барабанами и завываниями органа «Хаммонд». Непонятно, на какую полку музыкального магазина ставить этот альбом: рок, джаз, афро-ку бинская музыка, сальса, джаз-рок, но, куда ни поставь, классика останется классикой. Сдобренная элементами рока «короля сальсы» Тито Пуэнте песня «Oye Como Va» и блюз-рок «Black Magic Woman» авторства британского гитариста Питера Грина из Fleetwood Mac навсегда прописались в радиоэфире каждой рок-станции мира. Растущее мастерство Сантаны доказывают парящие соло в «Samba Pa Ti» и «Incident At Neshabur», но этот альбом – плод совместных усилий одаренной команды, где каждый смог проявить себя: Грег Роли со своими органными пассажами, ударная ритм-секция в лице басиста Дэвида Брауна, барабанщика Майкла Шрива и всех видов перкуссии. Горящие глаза, беглые пальцы и вера в музыку не устаревают.
«Космический ковбой» Грэм Парсонс
В сентябре 1973 года двое пьяных парней в плохонькой ковбойской одежде ворвались в Лос- Анджелес на старом катафалке без номерных знаков. Размахивая только что подделанными документами, они похитили из морга аэропорта тело Грэма Парсонса – подзабытого кантри-певца и закатившейся поп- звезды. Катафалк поехал как можно дальше в национальный парк Джошуа-Три. Там тело было облито бензином и подожжено, прах из огромного костра воспарил в ночь. История о том, как менеджер Фил Кауфман с другом по имени Майкл Мартин похитили тело умершего в 26-летнем возрасте Грэма Парсонса, стала частью мифологии рок-н-ролла. Кауфман всегда утверждал, что он действовал по договору, который он заключил с самим Парсонсом: тот попросил в случае его смерти не хоронить тело, а сжечь его под звездами пустыни.
Кауфман исполнил обряд и после нескольких дней, проведенных в бегах, сдался силам закона. Часть обугленных останков Грэма Парсонса в конечном итоге была похоронена недалеко от его дома в Новом Орлеане, но тысячи паломников по-прежнему каждый год ездят в Джошуа-Три, чтобы почтить память музыканта, который становится все более весомым и влиятельным с течением лет. Бывший участник The Byrds и близкий приятель The Rolling Stones умер в номере 8 мотеля Joshua Tree Inn 19 сентября 1973 года: его тело было до отказа набито кокаином, барбитуратами, морфином и алкоголем. Но до этого он успел записать несколько великих альбомов с «космической американской музыкой»: «Sweetheart Of The Rodeo» (1968), «The Gilded Palace Of Sin» (1969) и «Grievous Angel» (1973).
Грэм Парсонс родился во Флориде в довольно обеспеченной семье пилота-аса Второй мировой войны и дочери фруктового магната. Правда, оба родителя были алкоголиками. 22 февраля 1956 года мальчик увидел выступление Элвиса Пресли в Уэйк россе, увлекся музыкой, переиграл в массе рок– и фолк-составов. Поступив в Гарвард, он изучал теологию – правда, всего один семестр, зато здесь он услышал Мерла Хаггарда и проникся кантри. В голове Грэма Парсонса рок, фолк, соул и кантри смешались в невообразимый коктейль, который он сам называл «космической американской музыкой». В 1966 году он основал группу The International Submarine Band, но после выпуска альбома группа была распущена. В 1968 году Грэм Парсонс привлек внимание басиста The Byrds Криса Хиллмана после того, как Дэвид Кросби и Майкл Кларк покинули группу в 1967 году.
В феврале 1968 года Грэм Парсонс прошел прослушивание в The Byrds. Изначально его взяли в качестве пианиста, но потом он перешел к гитаре и пению. Для Columbia Records Парсонс никогда не был полноценным участником The Byrds. Когда 29 фе враля 1968 года был продлен контракт, его подписали только первоначальные участники группы Роджер Макгуин и Крис Хиллман. Парсонс был нанят лишь в ка честве аккомпаниатора и получал заработную плату, тем не менее он считался полноценным участником группы, и его имя на равных присутствовало на афишах и пластинках. Более того, в конечном итоге он установил в группе свои порядки: «Пребывание с The Byrds меня немного смущало, я не мог найти свое место. У меня не было достаточно авторитета, я действительно не был одним из The Byrds. Изначально они наняли меня, потому что им был нужен клавишник. Но у меня был опыт фронтмена, и он сразу дал о себе знать».
В то время гитарист Роджер Макгуин задумал новый альбом, на который поместилась бы вся американская музыка от пасторального блюграсса через джаз и рок до современных электронных экспериментов. Но тут вмешался Парсонс и убедил группу покинуть Лос-Анджелес и перебраться в Нашвилл, штат Теннесси. 9 марта 1968 года началась запись новой пластинки, и место записи (и влияние Грэма Парсонса) наложило свой отпечаток: теперь The Byrds записывали исключительно кантри-альбом. Н о так как группа до этого была знаменита своими психоделическими экспериментами в русле «кислотного» рока, кантри у них вышло не вполне аутентичное, а с явным привкусом рока и культуры хиппи. В 1968 году это был безумный шаг из наркотического тумана к сельской чистоте и простоте, который во многом определил будущее американской музыки.
Разумеется, альбом «Sweetheart Of The Rodeo» вызвал шок у рок-фанатов The Byrds. С другой стороны, он был принят в штыки любителями кантри, и сами The Byrds убедились в этом на собственном опыте. 15 марта 1968 года они выступили в одной из старейших американских радиопередач Grand Ole Opry, которая транслировалась из зала Grand Ole Opry House в Нашвилле, старого оплота кантри. Хотя по программе после «Sing Me Back Home» кантри-легенды Мерла Хаггарда The Byrds должны были перейти к «Life In Prison» того же автора, вместо этого они сыграли «Hickory Wind» Грэма Парсонса, чем вызвали гнев устроителей шоу. Но это было еще полбеды: консер вативная публика мигом распознала чужаков – длинноволосых хиппи – на сцене. Эксперименты The Byrds по сращению кантри и рока были освистаны, из зрительного зала раздавались возмущенные крики, улюлюканье и пожелания постричься. В Grand Ole Opry группу больше никогда не приглашали.
