летописях — «и встал род на род». Так что после первых лет правления, когда нужно было укрепиться политически и установить протекторат над водными путями Руси, Рюрик был озабочен больше делами экономическими, то есть развитием торговли. Возможно, именно поэтому летописцы молчали — мирные годы правления меньше освещались древними хрониками, зато данные археологии свидетельствуют, как сегодня бы сказали, об экономическом росте и повышении благостояния общества.
Эту ситуацию проанализировал археолог А. Н. Кирпичников. После 1025 г. наступает снижение поступления куфических монет. Приведенные сопоставления чутко отражают реальные обстоятельства, в частности, показывают знаковое увеличение монетных поступлений на Русь в 860—880 гг. Этот период совпадает с деятельностью основателя новой династии князя Рюрика. Здесь угадываются энергичные действия нового династа, направленные на расширение международной торговли, достигшей расцвета в 925—950-е гг., что примерно соответствует времени правления Ольги и Игоря»[305].
В. Н. Седых считает, основываясь все на тех же данных Т. Нуннана, что во времена Рюрика происходит как раз падение торговли с Арабским Востоком. «Это следует из анализа композиции кладов этого периода. Многие из дирхемов, импортированных в Восточную Европу до времени правления Рюрика, еще долго оставались в обращении»[306]. Так что не исключено, что появление нового князя с варягами на время затормозило международную торговлю.
Многие исследователи видят основную причину сокрытия кладов в земле в изменении политической и военной ситуаций. Вместе с тем причины чаще могут быть религиозного характера — их зарывали, чтобы воспользоваться ими после смерти. Не зря многие клады содержат обломки дирхемов. Может быть, монеты сознательно «убивали», как сгибали или ломали оружие погибших во время их похорон. Тогда количество сокрытых кладов может говорить о росте благосостояния и вовсе не обязательно о напряженной политической ситуации. Сотни невостребованных владельцами кладов, скорее, говорит о том, что их попросту не собирались доставать, а не о том, что их владельцы были убиты.
Вместе с тем при этом анализе нельзя не учитывать политическую и экономическую ситуацию не только в Центральной, но и в Западной Европе. Рост торговой активности в 780—810 гг. совпадает с ростом торговли балтийских славян с франками, урегулированной, как было сказано выше, специальными актами Карла Великого, и развитием городского строительства славянами не только на побережье Балтийского моря, но и строительством мигрантами с этих территорий городов и торговых пунктов на Руси. Снижение активности торговли в 820-850 годах не может не быть связанным с новым наступлением франков на западных славян, разрушением их городов и активностью датских викингов, стремящихся захватить торговые города балтийских славян. Приход новой династии с запада укрепил не только позиции Руси, но и балтийского славянства, связанного с ней подобно сообщающимся сосудам. В этот период учащаются набеги викингов на Западную Европу и франкам долго становится не до славян, так же как и викингам, которые скорее видят в балтийских славянах своих союзников для нападения на христианские западноевропейские страны. Так что данные нумизматики вполне коррелируются с историческими событиями на всем европейском пространстве.
И не только европейском. «Начало дирхемной торговли относится к 70-80 годам VIII в. Ныне накапливается все больше данных отодвинуть начальный период этого глобального явления к 50—60 годам VIII в. (если не раньше). В тот период сложились благоприятные для развития экономики Восточной Европы обстоятельства. После 737 г. прекратилась арабо-хазарская война. В отношениях между двумя государствами наступил преобладающе мирный период… Военное противостояние уменьшилось и благодаря тому, что в упомянутом году часть хазар приняла ислам. Уже в 730-х годах купцы из Хазарии и Дербента стали расширять торговые контакты. Обнаружилась необходимость в поисках мехов и других ценностей двигаться на север. В зоне ВВП возникла новая урбанистическая ситуация. На северном и южном полюсах системы ВВП появились: после 723 г. Итиль, не позже 753 г. Ладога (в Подонье в 830-х гг. Саркел). В 762 г. утвердившиеся у власти в 749 г. аббасиды перенесли столицу из Дамаска в Багдад (официально названного 'Городом благоденствия'…), в котором на новозаведенном монетном дворе во все возрастающей мере была развернута чеканка полноценной серебряной монеты»[307]. Несомненно, пик торговли с Арабским Востоком приходится на VIII—IX века, но нельзя забывать, что ее главный репер — арабское серебро начинает активно функционировать в торговле именно с VIII века, когда самому арабско-исламскому миру еще не было и ста лет.
В результате активной торговой деятельности славян и русов, арабское серебро не только становится основной денежной единицей Северной и Восточной Европы, оно становится основой бурно развивающейся экономики этих регионов. Объем оборота дирхемов поражает воображение. «Анализ монетных кладов позволяет утверждать, что общее количество денежных средств, поступивших из арабских стран в обмен на северо- и восточноевропейские товары, достигало 1 млрд. дирхемов. Почти две трети этой суммы оставалось в обращении Древней Руси, примерно треть поступила на Балтику»[308] (рис. 80, 81).
Если учесть, что один дирхем весил около трех граммов, то получается, что русы выкачали из арабских стран 3000 тонн серебра! Фантастическая для средневековья сумма. Западной Европе того времени такие деньги и не снились. Необходимо отметить, что из доли арабского серебра, попавшего на берега Балтийского моря, большая часть оседала в землях балтийских славян. Все это говорит о приоритете торговли в славянских землях, благодаря которой возникла сама Русь, главный поставщик и потребитель арабского серебра, страна, где в эпоху раннего средневековья торговля была делом первостепенной государственной важности и основой государственной внешней и внутренней политики. Одним из важнейших вопросов является то, насколько предгосударственное объединение, созданное Рюриком на севере Восточной Европы, контактировало с Русским каганатом, расположенным юго-восточней территорий, объединенных усилиями нового варяжского князя. Необходимо учитывать, что без этого взаимодействия и, скорее всего, очень тесного, вряд ли могла столь успешно, как это показано выше, развиваться международная торговля.
Можно констатировать, что во времена Рюрика существовало три политических объединения восточных славян — на северо-западе небезызвестный союз пяти племен, призвавший варяжского князя с центром в Ладоге и, позднее, в Новгороде (Рюриково городище) (рис. 82), на юго-западе Полянский союз с центром в Киеве и на юго-востоке — Русский каганат, о его локализации до сих пор идут споры, сакральным центром которого была загадочная Артания. Все вышесказанное вполне сопоставляется как с данными археологии, так и с сообщениями западноевропейских и арабских источников. Новая княжеская династия сразу показала своими действиями свои главные политические интересы, которые лежали на берегах Днепра, поскольку именно оттуда были возможны торговые и политические контакты с Византийской империей. Завоевания земель разваливавшегося под ударами Хазарии Русского каганата предстояло уже сделать князю Олегу.
Вот как определяет деятельность Рюрика В. Н. Седых: «Призванный князь укрепляет Ладогу, затем, вскоре, переносит столицу зарождающегося государства к истокам Волхова, на городище. Одновременно
