В марте 1917 г. офицеры бежали с острова Руссар, и батарея оказалась во власти революционных матросов. В апреле 1918 г. Руссар и Гангут были заняты немецким десантом и отрядами белофиннов.
Еще до Советско-финской войны 1939—1940 гг. СССР требовал возвращения полуострова Гангут.
12 марта 1940 г. в Москве был подписан советско-финский мирный договор, подводящий итоги Зимней войны. Согласно его условиям Финляндия передала в аренду Советскому Союзу полуостров Ханко с морской акваторией от 3 до 5 миль, включая малые острова. Срок аренды — 30 лет. Цель аренды — создание военно-морской базы.
На эвакуацию финских войск и населения полуострова договором отводилось всего 10 дней.
Финны были вынуждены оставить в целости и сохранности форты на островах Руссар и Хэстэ-Бюсэ. С последнего финны сравнительно легко вывезли четырехорудийную батарею бывших царских 152-мм пушек Кане, а из Твермине — две трехдюймовые полевые пушки, тоже русские. На острове Руссар сняли шесть 75/50-мм пушек Кане, а вот что делать с шестью 234-мм орудиями, поначалу никто не знал. Их ствол весил 30 т, щит — 16 т, а люлька — 9 т. Тем не менее финны напрягли все свои силы, и к 20 марта все 234-мм пушки были эвакуированы в Финляндию.
Финский залив еще был покрыт льдом, но советское командование очень торопилось и решило отправить в Ханко (Гангут) своих представителей по воздуху. Поскольку на полуострове не было аэродрома, финнов заставили подготовить рядом ледовый аэродром. Понятно, что они тянули до последнего и сообщили данные по аэродрому лишь 21 марта, и попросили прибыть наши самолеты на следующий день не ранее полудня.
В 13.00 на ледовый аэродром сели пассажирский «Дуглас» (ПС-84) и бомбардировщик СБ. В составе советской делегации было 44 человека во главе с начальником тыла Балтийского флота капитаном 1-го ранга М.И. Москаленко и свеженазначенным начальником базы Ханко капитаном 1-го ранга С.Ф. Белоусовым.
В тот же день наша и финская делегации провели два многочасовых совещания по передаче полуострова. Но в 22.00 начался импровизированный банкет. Русские привезли с собой холодную закуску — мясные консервы, черную икру, копчености и много водки. В полночь пьяные финны на автомобилях отправились в направлении Тамменфорса (Экенеса) под громкие крики «ура» советских делегатов. К этому времени все финские войска и местные жители окончательно покинули полуостров.
25 марта 1940 г. нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов отправил Сталину докладную записку за № 1132сс, где говорилось: «Подготовленный финнами аэродром (на льду в 2 км от города) в удовлетворительном состоянии, позволяет садиться тяжелым самолетам в значительном количестве. По донесению Председателя военной комиссии по предварительному изучению состояние порта и города Ханко представляется в следующем виде: водопровод и электростанция работают, жилой фонд в основном в порядке, дневное навигационное оборудование исправно, ночное требует восстановления. Гавань в хорошем состоянии, причалы имеют нефтепровод и водопровод с рожками. Пушки с острова Руссар вывезены, казармы целы. Финны эвакуированы, остался один офицер для связи и несколько человек для сопровождения. У военных объектов выставлены наши караулы, по городу ходят патрули».
Если финны-военные более-менее выполняли условия договора, то местное население гадило, как могло. Из донесения начальника штаба базы Н.П. Фарина от 31 марта 1940 г.: «Город имеет 1214 домов, не считая промышленных предприятий, больших разрушений в городе нет… В центральной и дачной частях города почти во всех домах выбиты стекла, рамы, частично вырваны 'с мясом' дверные приборы, разломаны изразцовые печи, сняты и выброшены двери, демонтировано паровое отопление. В магазинах тщательно разбиты витрины, сорван линолеум, уничтожены раковины».
Для восстановления города Ганге постановлением Совнаркома СССР Исполкому Ленсовета предложено отпустить из резервного фонда СНК 19 млн. рублей.
Как уже говорилось, из-за тяжелой ледовой обстановки перевозка советских войск на Ханко поначалу производилась по воздуху. К началу апреля 1940 г. с аэродромов Ораниенбаума, Пушкина и Палдиски произведено 44 самолетовылета бомбардировщиков ТБ-3, на которых перевезено в Ханко 180 бойцов, 12 т муки, 1800 л горючего, 4 грузовых автомобиля и 52,6 т различных грузов.
В ходе 51 самолетовылета «Дуглас» (ПС-84) было перевезено 60 артиллеристов, 271 пехотинец, 2,5 т муки, 28,4 т различных грузов, две радиостанции и 6,5 т продовольствия.
В ходе 134 самолетовылетов летающих лодок МБР-2 перевезена рота моряков, два саперных взвода, аэродромный взвод, связисты, инженеры, пожарники — всего 213 человек, а также 22 т продовольствия и 17 т различных грузов.
С улучшением ледовой обстановки на Ханко пошли судовые конвои. 8 апреля 5 пароходов Ленинградского торгового порта — «Волголес», «Эльтон», «Луначарский», «2-я пятилетка» и «Днестр» — в сопровождении ледоколов «Ермак» и «Трувор» отправились из Кронштадта на Ханко.
На транспортах был перевезен стрелковый полк (без одного батальона) с артиллерией и обозом, саперный батальон, рота связи, три 130-мм береговые установки Б-13, три четырехорудийные батареи 45- мм пушек 21 К, зенитный артиллерийский дивизион в составе трех батарей, 50 т жидкого топлива, 3062 т каменного угля и дров, 3239 т продовольствия и фуража.
22 апреля 1940 г. нарком ВМФ приказом № 0098 назначил специальную комиссию «для выбора мест позиций батарей и разработки плана противовоздушной, сухопутной и противодесантной обороны п-ва Ханко и островов Руссар и Одценсхольм» под председательством флагмана 2-го ранга И.И. Грена.
Всего было намечено:
«а) Выбор мест позиций временных батарей:
— одной 130-мм трехорудийной открытой батареи на западной оконечности п-ва Ханко с директрисой 260°.
— одной 130-мм трехорудийной открытой батареи на острове Руссар с директрисой 190°.
— одной 130-мм трехорудийной открытой батареи на острове Хэстэ-Бюсэ с директрисой 195°.
— одной 100-м трехорудийной открытой батареи на острове Хэстэ-Бюсе с директрисой 195°.
б) Выбор мест позиций постоянных батарей:
— одной шестиорудийной двухбашенной 406-мм батареи на о. Одценсхольм. (Там предполагалось установить 406-мм пушки Б-37, спроектированные для линкоров типа «Советский Союз». К этому времени имелось лишь одно такое орудие, проходившее испытания на НИАПе. —А.Ш.).
— одной шестиорудийной двухбашенной 305-мм батареи на р. Руссар. (Пушки и башни предполагалось взять с законсервированного линкора «Полтава». — А.Ш.).
— одной четырехорудийной двухбашенной 180-мм батареи на о. Одценсхольм.
— одной четырехорудийной открытой 152-мм батареи на п-ве Ханко с директрисой ориентировочно 220—230°. (152-мм пушки Б-38 в установках МУ-2. — А.Ш.).
— одной четырехорудийной открытой 152-мм (Б-38) батареи на п-ве Ханко с директрисой ориентировочно 120—130°.
— одной четырехорудийной открытой 130-мм батареи на о. Одденсхольм с директрисой ориентировочно 340—330°.
— одной четырехорудийной открытой 152-мм (Б-38) батареи на п-ве Ханко с директрисой ориентировочно 120—130°.
— десяти четырехорудийных 45-мм батарей (21 К).
в) Выбор двух мест железнодорожных позиций для 180-мм железнодорожных батарей.
А также зенитной артиллерии и т.д.».
Следует заметить, что строительство открытых стационарных береговых батарей на полуострове Ханко велось в быстром темпе и не всегда тактически грамотно. Так, позиции батареи № 170 (три 130-мм Б-13) на мысе Уддскатан на южной оконечности Ханко были неудачным в инженерном и тактическом отношениях. Открытая позиция хорошо просматривалась с моря. Аналогичная ситуация сложилась и с батареей № 174 (три 100-мм) на острове Лонгшер.
Три 130-мм установки Б-13 батареи № 179 были установлены на переходных барабанах на установочных частях от 234-мм орудий, увезенных финнами. Орудия пришлось поднять на высоту переходных барабанов так, что брустверы почти не защищали орудийные расчеты. Следовало нарастить брустверы, повысить обшивку и где брустверы не были кольцевыми, защитить тыльную часть орудийных двориков. Это было запланировано, но, судя по всему, так и не выполнено до конца обороны Ханко.
