1834 г. в Севастополе Казарскому был поставлен памятник. Все остальные офицеры брига были произведены в следующий чин и награждены орденами, в их дворянские гербы по указанию Николая I был внесен пистолет, как эмблема решительности скорее взорвать свой корабль, нежели сдать его неприятелю. Сам бриг «Меркурий» получил Георгиевский флаг.
Что же произошло на самом деле — можно только гадать. В любом случае, четырехчасовая артиллерийская дуэль и вывод из строя турецкого корабля исключаются полностью. Бриг имел только карронады, то есть орудия ближнего боя. Их предельная дальность составляла 600 м, а эффективная дальность стрельбы — 100–300 м. А предельная дальность длинных пушек калибра 24–36 фунтов была 3– 4 км. Именно такие пушки составляли большинство вооружения на турецких кораблях. Таким образом, если бы дистанция боя была 1–2 км, то ни одно ядро с «Меркурия» не долетело бы до турок, а турецкая артиллерия за полчаса разнесла бы «Меркурий» в щепки.
Однако, судя по потерям «Меркурия» в личном составе и повреждениям корпуса, обстрел его производился с большей дистанции и в сравнительно короткое время. Видимо, ветер стих, и бриг попросту ушел от противника на веслах. (На всех бригах имелись штатные весла.) А небольшие размеры «Меркурия» (длина 30,1 м, ширина 9,25 м) вполне позволяли сделать это. Упоминания о безветрии и использовании весел в реляции были, но они довольно бессвязны. Так, в начале боя говорилось, что бриг шел на веслах, а дальше про весла более не упоминалось.
9 июля русская эскадра бомбардировала турецкую крепость Мессемврия. Через 2 дня крепость сдалась. В Мессемврии был найден почти достроенный 24-пушечный корвет. Русские спустили его на воду, и после достройки он вошел в состав Черноморского флота под названием «Ольга». Позже его переименовали в «Мессемврию».
Русская 2-я армия под командованием генерал-фельдмаршала П. Х. Витгенштейна (1768–1842) перед войной состояла из 3-го, 6-го и 7-го пехотных корпусов, 4-го резервного кавалерийского корпуса, 2-й и 3-й пионерных бригад и ряда мелких частей и подразделений обслуживания. С началом военных действий армия была усилена двумя осадными артиллерийскими парками. При таком составе силы 2-й армии определялись в 75 141 человек пехоты, 29 497 человек конницы, 396 орудий полевой и 44 орудия осадной артиллерии.
Основными образцами ручного оружия, с которым армия вступила в войну, были пехотное ружье образца 1808 г. и пистолет образца 1809 г. Ружья были гладкоствольные, с кремневым замком, заряжаемые с дула и обеспечивали действительность огня на 200–300 шагов (142–213 м) при скорострельности до одного выстрела в минуту.
Полевая артиллерия имела на вооружении 6- и 12-фунтовые пушки и четверть- и полупудовые единороги. Осадная артиллерия имела 12-фунтовые пушки большой пропорции, 18- и 24-фунтовые пушки, пудовые единороги и полу-, двух- и пятипудовые мортиры.
Впервые русская армия должна была встретиться с новой турецкой армией «низам-джедид» («новый порядок»). Летом 1826 г. султан Махмуд II спровоцировал бунт янычар, а затем свирепо подавил его. Несколько тысяч янычар было убито, янычарские войска были упразднены. Специальным фирманом было запрещено даже упоминать о янычарах.
Новая армия была создана по образцу и подобию западноевропейских армий. Комплектование ее осуществлялось на основе воинской повинности. Однако несение воинской службы в мирное время было негативно встречено мусульманским населением Турции. Тем не менее к началу войны Махмуду II удалось создать новую армию численностью до 80 тысяч человек.
В части управления армией к началу 1828 г. определенной системы еще создано не было. Вся полнота гражданской и военной власти была сосредоточена в руках султана. Главнокомандование всеми вооруженными силами страны осуществлял верховный визирь. В подчинении султана и визиря находились сераскиры и паши, каждый из которых стоял во главе отряда или корпуса.
В апреле 1828 г. действующая русская армия собралась в Бессарабии, за исключением IV кавалерийского корпуса, следовавшего из Курской губернии и ожидавшегося в конце мая. Для усиления армии в марте был объявлен поход Гвардейскому корпусу, но раньше августа он на Дунай прийти не мог. Находивший при армии Николай I повелел действовать безотлагательно. VI корпус должен был занять Дунайские княжества, VII — овладеть Браиловым, а III (самый сильный из всех, и при котором находилась Главная квартира) должен был перейти Нижний Дунай.
26 апреля VI корпус генерала Рота, перейдя Прут у Скулян, стремительным маршем, делая в сутки 60- верстные переходы, двинулся на Бухарест, который занял 30 апреля. В пять дней были оккупированы Молдова и Валахия, и 9 мая наш авангард взял Кайову.
III пехотный корпус переправился через Дунай у местечка Сатуново. Место переправы выбрали весьма неудобное. Левый берег реки был сильно заболочен, а правый господствовал над левым. Для подхода к реке требовалось построить гать протяженностью более 5 км.
Избрав такое неудобное место, русское командование рассчитывало на внезапность. Однако противник по подготовительным работам своевременно определил место переправы и принял меры по укреплению правого берега реки. По скатам прибрежных высот турецкие войска создали оборонительную позицию. Правый фланг ее прикрывали засеки и болото, а также 9-орудийная батарея, расположенная в редуте.
Всего на турецкой позиции находилось до 8 тысяч человек при поддержке 30 орудий.
Прежде чем навести понтонный мост, русским войскам надо было форсировать Дунай, очистить правый берег от противника и устроить предмостное укрепление. Для форсирования реки были выделены 9-я пехотная дивизия, 3-е отделение Дунайской флотилии в составе шести канонерских лодок и четырех малых лодок и 3-я егерская бригада.
Для обеспечения форсирования реки на левом берегу в ночь с 24 на 25 мая под руководством генерал-майора Зварковского была устроена 15-орудийная батарея № 1. Корабли Дунайской флотилии выстроились полукругом, примыкая к левому флангу этой батареи.
В ночь на 27 мая четыре казака переправились через Дунай и разведали удобные пункты высадки десанта.
В 3 часа ночи 27 мая батарея № 1 и корабли Дунайской флотилии открыли сильный огонь по батареям и укреплениям противника. Это послужило сигналом для начала форсирования. Десант (3-я егерская бригада) разместился в лодках и под прикрытием артиллерийского огня батареи № 1 и кораблей, скрываясь за канонерскими лодками, начал форсирование реки.
Большую помощь при переправе русской армии оказали «неверные запорожцы», проживавшие на берегах Дуная еще со времен разгрома Екатериной II Запорожской Сечи. В середине мая кошевой атаман со старшинами и тысячью казаков перешли на сторону русских. Николай I пожаловал атаману медаль со своим изображением.
В ходе переправы запорожцы на сорока своих лодках быстро перевезли через реку три роты 2-го батальона 17-го егерского полка, а затем еще два батальона 3-й егерской бригады.
Вскоре защитники турецкого редута не выдержали огня 24-фунтовых пушек наших канонерских лодок и оставили редут, взорвав при отступлении пороховой погреб.
К 11 часам утра русские войска овладели всей турецкой позицией на правом берегу Дуная. К 3 часам дня вся 9-я пехотная дивизия на лодках переправилась через Дунай и закрепилась на бывших турецких позициях.
После этого понтонные подразделения приступили к наведению понтонного моста, который был готов к двум часам ночи.
В то время как 3-й пехотный корпус форсировал Дунай, 7-й пехотный корпус приступил к осаде крепости Браилов.
7 июня крепость Браилов капитулировала. Там было взято 278 орудий, большой пороховой погреб и значительные запасы продовольствия. 12 турецких судов стали трофеями русской Дунайской флотилии.
За день до капитуляции Браилова сдалась крепость Мачин, а падение Браилова повлекло за собой падение крепостей Кюстенджи, Гирсово и Тульчи, которые сдались почти без сопротивления. В этих крепостях было взято 230 орудий, 16 тысяч пудов (262 тонны) пороха и большое количество снарядов.
После взятия Браилова для продвижения русских войск через Балканы необходимо было овладеть
