запрограммировал, тот и распрограммировать может. Да и не факт, что нас с вами, я имею в виду людей, никто не программировал. Может, наши с вами любимые Смотрители как раз этим и занимались. Наделали себе послушных болванчиков типа Гомо Сапиенс. А мы-то мним себя дитями природы.
— Вон, куда тебя потянуло. Это ты, брат, не по адресу. Лучше с ГРОБом пообщайся. Насколько я в курсе, он большой любитель теорий заговоров. Так что, это к нему. А меня уволь. И вообще, давай заводи шарманку. Поехали.
— Ну, поехали, поехали, едем уже… — проворчал в ответ Вольфрам. — Куда только?
— Куда? Ты меня спрашиваешь?
Вольфрам весь многозначительно подобрался. Значит, он пока еще решает? Ну что ж.
— Давайте заново проедемся по всем точкам. Авось, появится что-то еще. Поспрашиваем насчет Хоттабычей с Пуговкиными. Да и потом, я обещал взять для ГРОБа простоквашу.
— Добро, — согласился шеф.
Выехав на дорогу, Вольфрам увидел, что навстречу им промчалась черная «Волга». Через некоторое время, глянув в зеркало заднего вида, он заметил, что та остановилась возле заводоуправления. Он не мог точно сказать, была ли это та самая машина, которую он видел на днях возле института, где работал Кулагин. Он не успел рассмотреть, кто сидит в салоне. Но какое-то смутное подозрение закралось в его душу.
Глава 11
9-я группа особый отдел КГБ 40-й Армии.
Из допроса сержанта СА Нечаева С.Д. 31 мая 1981 г.
Следователь: майор Тополев А.В.
(продолжение)
С.: Что случилось на следующий день?
Н.: До обеда копали, а когда вылезли на солнышко, налетели наши самолеты. Щебет, то есть, Ляшко, крикнул, чтобы все вниз бежали. Мы и побежали обратно в подземелье — и духи с нами.
С.: И Ляшко тоже туда побежал? И Нершин, и Абдулхамид, и Грановский?
Н.: Ну да. Я же уже рассказывал…
С.: То, что вы рассказываете, Нечаев — это даже враньем назвать нельзя! Куда же они делись по- вашему, если, как вы говорите, побежали в подземелье?
Н.: Не знаю!..
С.: Не виляйте, а отвечайте на вопросы!
Н.: Да я и не виляю! Говорю же, не знаю!.. Они там были, вместе со всеми. Я помню только, после того, как нас завалило, вроде бы задремал, что ли, потом слышу, кто-то из наших закричал: «свет! свет!» Я открыл глаза — и правда, посветлело. Странный свет какой-то шел из глубины хода, лиловый, что ли, не понять. Духи жутко возбудились, все орали по-своему, а Щебет с капитаном и стариком пошли зачем-то к этому свету. Не знаю, что у них там произошло, но духи вдруг заорали совсем уж дико и стали палить по стенам подземелья. Я бросился на землю, чтобы не отрикошетило в меня и, кажется, потерял сознание. Очнулся — кругом темно, пощупал возле — трупы какие-то валяются. Пополз куда-то наощупь, а тут слышу — откапывать начали. Похоже, духи перестреляли всех, кто был там, и самих себя тоже. Это все, что я знаю. Я уже десять раз этот вам пересказывал. Чертовщина какая-то…
С.: Надо будет, и сотню перескажешь. Не забывай, Нечаев, ты у нас подозреваемый пока что.
Н.: И в чем же это я подозреваемый?
С.: В чем надо, в том и подозреваемый. Убедительно врешь, падла, но тебе меня за нос не провести! Это не чертовщина. Я тебе расскажу, что там на самом деле было! В твоей родной бригаде мне рассказали, как ты менял у афганцев мыло на чарс с героином и ребят подбивал. Было?!..
Н.: Товарищ майор…
С.: Ты меня в товарищи не примазывай! Это не Нершин, и не Ляшко переметнулся. Это ты, Нечаев, переметнулся! Только ты один из наших пленных остался в живых. Лишь потому, что остальных духи успели расстрелять в этой пещере. И не задремал ты, а под кайфом был. А потом сам же своих благодетелей убил в расчете, что мы не узнаем, как тебя повязали кровью. А Нершина и Ляшко мы найдем. Обязательно найдем. И моли бога, чтобы живыми… Конвой!..
2-4 июня 1981 г. Сибирск.
Он дал им имя — Легион. Сначала Олег даже не понял, почему именно «Легион». Видимо, так он стал называть их сразу, еще до того, как очнулся после нескольких дней беспамятства.
Когда постепенно в голове начало проясняться, Олег, желая вернуть в памяти некоторые подробности того, что случилось в пещере, вспомнил: это слово попало к нему из головы Грановского, испуганные мысли которого пробились в его сознание после того, как заговоренная пещера отворила свой вход. «Имя им — Легион!..» — в какой-то момент испуганно вскрикнул тогда в своих мыслях Грановский, увидев «тьму» огней. И, хотя Олег не сразу понял, откуда эта фраза, он согласился с тем, что это слово — Легион — как нельзя точно описывает собой эти существа. Потому что они были воедино, и только вместе могли представлять собой значимую силу. Даже разделившись на четырех людей, они по-прежнему оставались неделимой армией, действовавшей заодно. Могущественной армией, Легионом существ, цели и задачи которых оставались совершенно неведомыми.
Но что же случилось там, в пещере, когда открылся вход? — этим вопросом Олег мучил себя с первых дней пребывания в больнице, точнее, когда впервые осознал, где находится. Но как он здесь очутился — этого не было в его памяти.
Сомнений в том, что кто-то копошится в его сознании, не было. Олег сразу поверил в их существование, поскольку каким-то образом чувствовал в себе присутствие этих светящихся в темноте холодных созданий, еще недавно запертых в пещере. Создавалось впечатление, что
Возможно, они знали, как именно он мог выбраться из пещеры? Но остальные тогда где все?
Олег напряженно вспоминал. Ему казалось, что перед тем как ярко засветилась стена, он услышал и запомнил разные голоса. Это могли быть военные, которые прибыли в тот район для выполнения какой-то спецоперации? Но если даже так, то почему он не в военном госпитале, а в обычной больнице? Да и для чего военным понадобилось бы проделывать такой тяжелый и долгий труд — освобождать пещеру от завала, и вообще, как они могли бы догадаться, что под землей погребены заживо люди.
Но Олег был один. А где же тогда Абдулхамид, Грановский, Нершин? Что же, они остались там внутри, в пещере? Погибли? Исчезли? Или он все же ошибся, и все трое были найдены среди раненых. И если были найдены, то что с ними стало?
От медсестры, присматривающей за его палатой, он узнал, что уже июнь. И силился вспомнить, какое было число в
Олег вынужден был сдаться. Так и не вспомнив о своем спасении, он лишь предполагал, что здесь не обошлось без Легиона — им, существам, зачем-то нужны были «меченые».
Когда вскоре после его пробуждения в палату ворвался какой-то человек в штатском и начал задавать вопросы, Олег подумал, не спросить ли у гостя, куда делись трое.
Однако неожиданно дали о себе знать голоса Легиона. Они запретили Олегу откровенничать с чужаком. На фоне проникавшего в сознание шепота, у Ляшко в тот момент случился психический припадок.
