подниматься дыбом. А про мышиный дух я уж просто молчу.
Клык принялся перебирать страницы. Вытащил из пачки большой запечатанный восковой печатью коричневый конверт. Посмотрел на меня. И, уловив мое молчаливое согласие, поддел воск ногтем.
— Что там? — беспокоится Газман.
— Карта. — Клык уже вытащил поблекший листок топографического чертежа.
— Карта чего? — Надж наклонилась поближе, выглядывая у Клыка из-за плеча.
— Карта секретного объекта, — я почувствовала, как от моих собственных слов у меня скрутило живот. Как я надеялась, что не сломаю больше никогда этой восковой печати и никогда больше не увижу этих крупно напечатанных слов: Секретный Объект. Кодовое Название — Школа. Калифорния.
— Что-о-о-о?!!! — испуганно заскулил Газман.
Игги побледнел еще больше обыкновенного, если такое вообще возможно.
— Туда-то они и забрали Ангела, — повторяю я, стараясь говорить спокойно. — Туда мы за ней и отправимся.
— Ой, — Надж, видимо, всерьез заклинило. — Ангела, конечно, надо вернуть. Нельзя же ее там оставлять. Они же монстры. Они с ней чего-нибудь сделают, в клетку посадят, ей больно будет. Только как же мы… Нас же всего пятеро. Значит, всем пятер….
Я закрыла ей рот руками. Отлепив мои пальцы, она быстро-быстро успела спросить:
— А это далеко?
— Миль шестьсот, плюс-минус. — Клык уже обдумывал детали. — Это где-то семичасовой перелет, не считая остановок.
— Может, обсудим сперва, — говорит, не поворачивая головы, Игги, — мы в абсолютном меньшинстве.
— Нет, — я уже прикидывала по карте оптимальные маршруты, привалы и планы отхода.
— Предлагаю проголосовать. У них оружие, вертолет. — Голос Игги дрожит.
— Игги, у нас не демократия. — Я прекрасно понимаю его страх, но помочь ему ничем не могу. — У нас Максократия! Хочешь-не-хочешь, Ангела надо вызволять. Не можем же мы за здорово живешь сдать ее этим шакалам, бросив на произвол судьбы. Нас шестеро: один за всех — и все шестеро за одного! Что бы там ни случилось. Нам больше в клетке не жить. Ни одному из нас! Пока я дышу — ни-од-но-му…
Я чуть притормозила и перевела дыхание.
— Теперь так: за Ангелом отправимся Надж, Клык и я. Ты и Газман останетесь здесь. На случай, если Ангел сама от них удерет и сумеет вернуться домой.
В воздухе повисла мертвая тишина.
— Давай-давай, заливай, вешай кому другому лапшу на уши! — Игги агрессивно надвинулся на меня. — Что, слабо тебе правду-матку в глаза мне сказать, слабо, да?
От напряжения у меня заныло под ложечкой. На эти разборки у меня нет ни сил, ни охоты, ни времени…
— Ладно, начистоту так начистоту, — я старательно подбираю слова, пытаясь подсластить эту, безусловно, горькую пилюлю.
— Это правда. Я не хочу, чтобы ты летел с нами. Ты слеп. Здесь ты летаешь без проблем, но здесь тебе все знакомо. Подумай только, что ты будешь делать в стычке с ирейзерами на чужой территории. У меня еще и за тебя голова должна будет болеть, да?
Игги прямо передернуло от гнева. Он было открыл рот, но тут ощерился Газман:
— А я? А как же я? Мне наплевать, что у них вертушка и пушки. Она ведь МОЯ сестра!
— Вот именно! Раз Ангел им так понадобилась, так и за тобой того и гляди охота пойдет особая. Не спорю, ты отличный летун, но тебе еще только восемь лет, а у нас впереди долгие изнурительные перелеты. А если у тебя сил не хватит? Что тогда?
— Джеб нас бы никогда не оставил, — жестко бросил Игги. — НИ-КОГ-ДА!
— Все! Хватит трепотни. Я уже все сказала. Джеб, может, и не оставил бы. Но Джеба нет и не будет. Он мертв. А теперь — всем собираться!
Часть 2
Отель Калифорния. Или что-то вроде отеля
— План «Б» всем понятен? — напрягая голосовые связки, я стараюсь перекричать рев ветра.
Клык, Надж и я летим навстречу солнцу, на юг — юго-запад. Под нами Скалистые горы Колорадо, и уже почти позади хребет Сангре-де-Кристо. Мощно рассекая крыльями небо, делаем верных девяносто миль в час. А если повезет, так попутный воздушный поток и еще миль двадцать сверху накинет. Вот она, радость полета!
Клык кивает. Из этого каждое слово клещами тащить надо. Зато Надж не остановить:
— Понятен-понятен. Если мы каким-нибудь образом друг от друга оторвемся — я уж прямо ума не приложу, как это может получиться, разве что в облако попадем да и потеряем друг друга. Думаете, такое возможно? Думаете, попадем? Ой, я еще в облако никогда не попадала. Страшно, наверное. Там, поди, и не видно ничего, в облаке-то…
На сей раз одного моего взгляда хватило, чтоб заткнуть этот фонтан, и Надж скороговоркой закруглилась:
— Встречаемся на северной оконечности озера Мид.
Я киваю. Но проверка еще не окончена:
— А Школа где находится?
— В Долине Смерти, в восьми милях к северу от Бэдуотер.[3]
Надж готова продолжать, но мои брови поползли вверх, и она примолкла. Люблю ee всей душой. Надж чудный человечек, но трещит вечно так, что будь ты хоть Мать Тереза, до белого каления доведет.
— Все правильно, молодец! Запомнила, как по писаному, — подбадриваю Надж.
Ты слышал этот адресок, мой дорогой читатель? Отличное местечко для Школы нашлось. Нарочно не придумаешь: Долина Смерти над страшной водой Бэдуотер. Не удивлюсь, если на подходе надо будет еще и речку Стикс вброд перейти.
Ветер растрепал мне косу и полощет волосы по лицу. Как меня раздражают эти застилающие глаза космы.
Мы улетели, а Газман и Игги остались дома. Понятное дело, они насмерть обижены. Даже попрощаться еле вышли. Но я все равно убеждена, что решение приняла правильное. Вот она, вечная проблема с этим проклятым лидерством. Найти бы где-нибудь инструкцию типа
Слышу за собой ровное дыхание Клыка. Обернулась на него и вдруг вижу, что лицо его сияет чуть не блаженным покоем. Не счастьем, нет, — Клык никогда не выглядит счастливым — а именно покоем. Чуть замедлив полет, пристраиваюсь к нему поближе:
— Скажи, летать — здорово! Значит, и в нашей жизни есть светлая сторона.
Он смотрит на меня с понимающей полуулыбкой. Солнце бросает пурпурные отблески на его могучие темные крылья.
Ветер свистит в ушах. Вокруг на сотни миль — горы да небо. Такое, думаю, видеть дано только Господу Богу!
Клык передергивает плечами:
— Что это ты мне вдруг про светлую сторону напомнить решила? Мы-то мутанты. И нормальной
