никого там не встречу - при всех своих достоинствах солист 'На краю' еще не научился размножаться почкованием.
Интересно, а для него будет сюрпризом то, что вместо меня туда явится Алиночка при полном параде?
А ты хочешь это знать? Съезди туда и посмотри.
Съездить? Но Кейтон узнает меня.
Приедь раньше. Переоденься во что-нибудь. Или стой на улице - заглядывая в окно. Тебе не интересно, что там будет?
Очень интересно. Страшно и интересно одновременно. Я хочу видеть ошарашенное лицо блондина, я хочу слышать, что он скажет Алине, уверенной в своей победе, я хочу сделать ему больно. Да, пожалуй, после того, как он поймет, что я не пришла, а отправила Алину, я напишу ему что-то вроде: 'Эй, я обманула тебя. Ты не нужен мне'. Пусть мучается. Только… будет ли он мучаться?
А я буду мучаться?
Ну твою же мать - сколько раз я говорила, что не хочу страдать! Сколько мне еще раз надо сказать, что я хочу жить спокойно!! Катя, ты, тупая идиотка, почему ты не можешь жить спокойно? У тебя что, потребность. чтобы тебя окружали дятлы, целенаправленно долблящие тебе мозг?
Эта идея настолько захватила меня, что я решилась все же поехать в пиццерию. Я собиралась туда, как частный детектив - позаимствовала у сестры кепку и солнечные черные очки. У нее же я взяла широкую клетчатую рубашку с капюшоном и рюкзак, полностью увешанный аниме-значками.
- Тебе зачем, Катька? - Большими глазами наблюдала за моими сборами младшая сестра. - Отдай!
- Мне нужно для конспирации! - Не согласилась я расстаться с рюкзаком.
- Для какой такой конспирации? - Вытаращилась на меня Нелька. - Ты бака что ли?
- Сама ты бак, - угрюмо уставилась я на нее, только потом узнав, что 'бака' переводится с японского как дурак или дурочка. - Дай мне на время. Верну ведь.
- Тогда арендуй, - нахально заявила эта девчонка, - час - сто рублей.
Я злобно взглянула на девочку. Та сразу же почему-то перестала выделываться и буркнула:
- Бери, чего мне? Мне не жалко. Странная ты, - сказала она мне уже тогда, когда я сосредоточенно завязывала шнурки на кроссовках.
- Не странная. Просто не хочу, чтобы меня узнали. - Отвечала я.
- Да? А хочешь, я тебе усы накладные дам? Парнем будешь. - Сказала тут сестра, думающая, что ее шутки - верх остроумия.
- Нет, спасибо тебе большое. Меня в этой одежде нелегко узнать? - Поинтересовалась я.
Сестренка оглядела меня довольно скептически.
- Кому надо, тот узнает тебя. А если не приглядываться, то маскировка сойдет. Катька, а куда ты? Следишь за кем-то? - Врожденное любопытство родственницы было всегда при ней.
- Любопытной Варваре… - Начала я.
- Оторвали нос?
- Нет, растянули его под два метра. - С этими словами я вышла на лестничную площадку, довольная, что озадачила Нельку.
Я выкатилась из дома одетая, как пацанка - кепка, под которую я убрала волосы, закрывала пол- лица, блестящие черные очки, напоминающие мне почему-то гоночные, помогали ей в этом, широкие джинсы и широкая же рубашка, под которой чернела простая майка без рисунка. Образ завершали мужские кроссовки, взятые мною на время у брата. Хорошо, что у него размер ноги не большой - и всего лишь на два больше моего. Закинув за спину ранец, освобожденный мною от значков, я зашагала на остановку. Надеюсь, Кейтон не узнает меня - к тому же я постояраюсь найти самое незаметное место.
Я приехала в пиццерию без пятнадцати два - и мне повезло: одно из самых дальних мест на две персоны, у стенки, увешанной фото с стильных рамках, было свободно. Заказав сразу три куска пиццы, кусок шоколадного торта и две кока-колы - надо же мне будет здесь сидеть еще два часа - я уселась на свое место, лицом к двери. Я могла обозревать почти весь зал, но сама я, вроде бы, оставалась не такой уж и заметной в своем уголке. Да и народу пребывало все больше и больше. Большинство из них были парочками, а второе место упорно держал семейный набор: мама, папа и ребенок. Впрочем, в одном из углов, около окна, пристроилась большая неформальная компания, соединив сразу два стола, а недалеко от меня распивали красное вино три пожилые дамы, которые, по-видимому, решили отпраздновать День рождение одной из них. Чуть позже, в пиццерию завалилась и самая настоящая экзотика - четверо иностранных туристов, которые не знаю уж, какими путями, решили заскочить в наш город.
Я, разглядывая окружающих, ела свой кусок пиццы, кстати, очень вкусный и горячий, и наблюдала за залом. Где именно будет ждать меня Антон? Что он задумал? Не узнает же он меня?
И в каком месте ему треснуть ножом, которым я сейчас разрезаю кусок чтобы кровь не забрызгала меня?
Сегодня в пиццерии было не так спокойно, как в тот раз, когда мы ее посетили вместе с Тропиным. Персонал в фирменной желтой одежде почему-то бегал и суетился, что-то обсуждал и изредка внимательно оглядывал зал. Какие-то два мужика колдовали над потолком, что то приделывая к нему, стоя на железной переносной лестнице.
- Ленка, Ленка, что ты вертишься, заказчик еще не пришел, давай, работай! - Выговаривала одна девушка-работница другой, кажется той самой, что пыталась в прошлый раз моего посещения этого заведения позаигрывать с Антоном, а я малодушно втолковывала парню о том что ему неплохо бы было пофлиртовать с ней в ответ. Что он тогда сказал? Что в человеке внешность - не главное?
Честно - я уже не знаю, что главное в человеке, а что второстепенное, все смешалось в моем неокрепшем, недавно детским максималистском сознании, которое четко пыталось разделить белое и черное и пришло к неоднозначному выводу, вслед за знаменитым Эйнштейном повторив: все относительно.
Кейтон - относительный придурок.
Я с силой вонзила нож в пиццу - и сталь некультурно звякнула по тарелке, насквозь прорезав кусок. Эх, ну и глупой я была - учила мистера Царственного Плейбоя заигрывать с противоположным полом. Наверное, с тех пор, как Кейтон стал знаменитым и расстался с Алиной, у него было столько девушек, сколько пальцев на руках и ногах у всех членов моей семьи, включая даже Чуню, только помноженное на восемь.
Поэтому хозяин ненормально большого ЧСД так здорово целовался.
Жаль, что ты не откусила ему язык.
Только я подумала о кровожданом, как едва не поцарапалась вилкой. Чертов музыкант! Но ничего, я доставлю тебе несколько (как надеюсь) приятных минут.
А странные приготовления в пиццерии все продолжались.
Через час мимо посетителей прошествовали несколько мужчин во фраках, неся перед собой музыкальные инструменты. Судя по всему это был струнный квартет: две скрипки, виолончель и альт. Посетители провожали мужчин заинтересованными взглядами. Кажется, раньше здесь не было живой музыки.
Кто- то, кажется, проверял микрофон, потому как иногда были слышны громкие возгласы 'Раз- два-три', усиленные эхом. Какой-то шутник из компании молодых людей громко предположил, что сегодня в пиццерии будет рок-концерт, а 'дядьки со скрипками' покажут 'экстра метал класс народу'.
Так как я сидела в уголке, недалеко от входа в помещение для персонала, я имела честь слышать еще некоторые подробности.
- Торт, вы сделали торт? - Орала женщина, в которой я не без труда узнала менеджера. От ее ора я даже вздрогнула - так близко он раздавался.
Откуда- то высунулся бородатый мужчина в белой одежде и в колпаке и заявил важно:
- Искусство кулинарии не терпит, когда его торопят.
- Ничего, перетерпят, - сердито отвечала женщина. - Время уже подходит.
- Время ходить не может, а свои руки, увы, я не могу сделать скоростными. - Еще более напыщенным тоном произнес повар.
