Да как они посмели! Да я…да они… Да мы… - Она на минуту замолчала, переводя дыхание.
Я боялась, что подруга очень обидеться на меня, и, честно сказать, была готова к тому, что она заявит, что не хочет больше меня, врунью, знать, но Нинка, как оказалось, ничего против меня не имела. Только посмотрела задумчиво и покачала белокурой головой:
- Что сказать, Катя? Я не знаю, как тебя назвать. Ты олух. Тебя обманывали, обманывали, а ты верила и верила. Я в шоке от того, что ты все же догадалась о правде.
- Я знаю, что я глупая и недогадливая, - склонила я голову к груди.
- Это знаешь не только ты, - жестко отвечала Нинка. - Об этом уже всем известно. Значит, решил разыгрывать из себя двух парней, милый и ненормальный Кей?
- Да. - Кивнула я. - Нин, прости меня, ладно? Я не хотела тебя расстраивать.
- А тебе незачем просить прощение, - почти по-доброму улыбнулась лучшая подруга. - Ты здесь сторона пострадавшая, как и я. А наши обидчики должны быть наказаны.
- Ты его любишь, значит, Кея, мать его? Любишь, да? - Вдруг резким голосом спросила девушка.
- Я не хочу врать своей лучшей подруге. - Нехотя кивнула я. - Да, но и ненавижу одновременно. Странно, да?
- Нормально. Как я тебя понимаю, - протянула она. В ее голубых глазах появился стальной блеск. Нет, определенно, я иногда ее побаиваюсь.
- А ты его тоже… любишь? - С опаской осведомилась я.
- С ума сошла? - Возмутилась Нинка. - Я вообще разочаровалась в парнях - все они подонки! А рыло, - он с силой сжала край скамейки, - их предводитель. Блин, поверить не могу! - Она злобно расхохоталась, - мой милый идеал оказался университетским чмом! Вот это надо мной судьба пошутила, так пошутила! Я отшила самого Кея! Катька, если бы я знала, что дебильная жаба Антон… как его?
- Тропинин.
- Если бы я знала, что господин Очкарик Тропинин - и есть Кей, я бы задушила сама себя. Потом бы воскресла и снова задушила бы. А потто еще раз ожила и зарубила бы его. Как он мог! - Заорала вдруг Нинка. - Почему со мной вечно всякая лажа происходит? Я что, особенная? Жила бы жила, как прежде, развлекалась бы с мальчишками, но нет, Судьбе было угодно, чтобы я встретила синеволосого! Катя, мне неприятно чувствовать себя обманутой! Это тупое и наглое чувство, которой как будто бы на меня ведьма Эльза наслала!
- Может быть, ты теперь перестанешь играть с парнями? - Осторожно спросила я.
- Ага, сейчас! Я буду мстить всему их мужскому роду, - кровожадно отвечала блондинка.
- Но ты же полюбила Келлу, - осторожно произнесла я, сразу же вызвав в Журавле бурю недовольства.
- Нет, - резко отвернулась Нинка. - Я никого не люблю, кроме себя. Я по глазам вижу, что ты хочешь задать этот вопрос еще пару раз, поэтому сразу говорю, что если я его услышу, я перестану с тобой разговаривать.
Я печально посмотрела на подругу. По-моему, она мучается, но не решается в этом признаться. Гордая же.
- Знаешь, что выдумал отец? - Вдруг хмуро спросила она, чуть останавливаю качели.
- Что?
- Он сегодня же всем нам велел собрать вещи и лететь вместе с ним в Ниццу.
- На ПМЖ? - Обалдела я.
- Дура что ли немытая? - Даже страдания не смогли убить в подружке хамство. - Отдохнуть. Он знаешь, что выдал, после того, как и я рыло ушли, - он поморщилась, вспомнив лицемера Келлу, - он заявил карге Эльзе, что, дескать, такого он не допустит.
- Это как? - Заинтересовалась я.
- Вот так.
Услышав приговор уважаемой Эльзы Власовны, Виктор Андреевич минуты три молчал, а потом картинно схватился за сердце. Выдавать замуж свою среднюю дочь и семейную гордость одновременно, в его планы не входило.
Эльза Власовна, довольная, что смогла удивить родственничков, позвала супругов Журавлей в свой кабинет, большой и заставленный тяжелыми полками для книг из красного дерева. В библиотеке пожилой дамы были настоящие раритеты, стоявшие, как и картины, немалых денег. Усевшись в огромное кожаное кресло во главе черного письменного стола, на котором не нашлось места ровно никакой технике, хозяйка дома со змеиной улыбочкой оглядела гостей.
- Тетя, я в недоумении, - начал, было, мужчина, устроившись в одном из черных кресел напротив.
- Ты всегда в недоумении. Это твое привычное состояние. - Отрезала Эльза Власовна.
'Старая карга', - не преминул отметить про себя дядя Витя.
- Я, конечно, желаю Ниночке счастья, и все такое, но зачем ей выходить замуж?
- Витя, тетя Эльза я что-то не поняла, - сердито сдвинула брови и Софья Павловна. - Какая свадьба? Наша Ниночка еще даже университет не закончила, о каком замужестве может идти речь? Келла, конечно, мальчик хороший, и мне он очень нравится, но я не разрешаю нашей дочери выходить замуж, пока она не закончит учебу и не устроится на работу.
Журавль- старший думал примерно так же, только Келлу он терпеть не мог до глубины души, хотя, по признанию своему другу и Нинкиному крестному одновременно, он начал привыкать к 'наглой синей морде'.
Однако и Виктор Андреевич не желал скорой свадьбы своих дочерей, а в мужей им, если девочкам так приспичит лет эдак в тридцать, собирался выбрать сам, из 'круга благонадежных лиц', способных финансово обеспечить жизнь Ирины и Нины не хуже, чем это делал он сам, а еще и лучше. 'Брак по расчету, по моему расчету - самый выгодный', - твердил он своей жене. Та только вздыхала. Старшая-то может быть, и согласиться с доводами отца, а во средняя дочь, то есть Ниночка, только из чувства упрямства пойдет наперекор - характер-то у нее явно отцовский. Точнее даже, оба они унаследовали добрую половину черт тети Эльзы, принявшей странноватое, по всем разумным меркам, решение.
- Сонечка, ты всегда была глупой девочкой, - раздраженно сказала Эльза Власовна. - А теперь закономерно превратилась в глупую женщину.
- Я не понимаю вашей позиции, тетя! - Воскликнула оскорбившись, Софья Павловна. - Почему вы просто так не можете переписать завещание на Нину?
- Просто так было бы скучно, - пожала костлявыми плечами Эльза.
- Тетя, вам скучно, и вы решили сломать моей дочери жизнь? - Возопил дядя Витя, - Этот идиот, пардон, Ефим Александрович, тот еще жулик, шалопай и безработный мерзавец! Я его спросил, чем это он занимается, а он мне в ответ, знаете что пролаял, ослячья морда?
- Ослы не лают. Ну, разумеется, кроме тебя, дорогой племянник. - Отозвалась тут же колкостью родственница.
- Тетя Эльза, ну что вы, в самом деле! Этот чертов синеволосый клоун - самый настоящий бездельник. Уличный шалопай! Я ему говорю: 'Ты кем, хрен, работаешь?', а он мне: 'Барабашкой!' Барабашкой, тетя Эльза! Вы хотите иметь у себя в зятьях графа-барабашку? Да какой он граф? Так, чмо деревенское! Положил глаз на состояние моей дочери и обводит вокруг пальца! - Самозабвенно орал Виктор Андреевич, вскочив.
- Прекрати свое словоизлияние в моем кабинете. - Громко хлопнула по столу сухой ладонью пожилая дама. - Ты и твои драгоценные родственники и так оскорбляете мой несчастный дом своим ядовитым присутствием, так теперь ты устроил мне истерику.
- Ну, тетя, я не могу отдать свою дочь замуж за этого фикуса! Он нищеброд с разноцветными волосами! - Возопил Журавль.
- Витенька, успокойся, - сказала ему жена и повернувшись к пожилой родственнице, добавила, - тетя, Келла, конечно, мне симпатичен, он мил и имеет даже влияние на Ниночку - Витя, не возражай.
