все-таки слопаю, так что давай, поиграем в Красную Шапочку и Волка?
- А мне тогда кем быть? Бабушкой или охотником? - Серьезным тоном спросил Мистер-Я- Крутой-Певец.
- Я не девочка, я Катя. - Вновь произнесла я, не надеясь, что мое вроде бы несложное имя можно будет запомнить.
Мы продолжали ждать доставку и одновременно слушать то нытье, то шутки Келлы, до тех пор, пока не зазвонил Кеевский телефон-каммуникатор. Тот молча что-то выслушал и сказал всего лишь одно слово: 'хорошо', после чего повернулся ко мне и спросил:
- У вас что, звонок не работает?
Я только прикрыла рот руками. Точно, не работает же! Как я могла забыть! Люди из службы доставки могли сколько угодно нажимать на красную кнопку звонка, а мы бы все равно ничего не услышали. Какой неудачный день! Нет, ночь! Хот, если серьезно поразмышлять, это просто неудачные выходные.
- Курьер приехал и уже давно возле двери торчит. - Поведал Кей
Не могу передать, как посмотрел на меня голодный Келла, и сколько неприкрытого веселья было в глазах второго парня. Еще бы, будь я на месте кого-то из них, сама бы с удовольствием посмеялась бы над нерасторопной девицей. Ха-ха-ха, ну ничего, подумаешь, какая-то там пицца с опозданием прибудет. Зато я им кофе какой вкусный сварила, его тягучий аромат так и разносится в воздухе.
Келла и Кей вдвоем забирали 'гостинцы' из пиццерии - так много всего решил заказать Кей. Кто бы мог подумать, что эта зануда с пирсингами такая щедрая? Или зануда просто элементарная обжора?
- Угощайся, девочка, - сразу подобрел Келла, - и налей мне кофе, ок?
- Окей, блин, окей. - Пробурчала я, и спросила у светловолосого, нужен ли кофе и ему? Оказалось, что нужен. Пока они ели, я работала официанткой. Изредка я бросала на Келлу взгляд и понимала, что они с Нинкой ну очень похожи - столько-то есть не каждый сможет.
Вместе с ними и я тоже вяло откусывала от большого куска грибной пиццы - по принуждению синеволосого, который, видите ли, не любил, когда он ест, а кто-нибудь в этот момент не набивает свой желудок продуктами. Пока я ела, размышляя о том, придет ли сейчас кто-то из взрослых или мне повезет, музыканты принялись за какой-то деловой разговор. А я под шумок еще раз попробовала записать их голоса на диктофон телефона, и к моей огромной радости, на звукозаписывающее устройство должны были попасть монолог Келлы о том, 'какая тут клееевая пицца, блин, а паста еще круче!', и их вполне серьезный разговор с Кеем, посвященный ни какой-нибудь фигне, а барабанной партии для записи новой песни. Их монолог был разбавлен кучей странных словечек, которые я даже воспроизвести не в силах. Еще, попивая маленькими глотками холодную колу, я узнала кучу ненужной мне, но крайне необходимой другим, информации. Свой будущий хит они желали назвать 'Равновесие' (ну и название, по-моему, оба они неуравновешаны совершенно). К другой песне надо обязательно переделать какую-то ритм-секцию (по словам Келлы, их гитарист, видите ли, указывает ему, какой ритм играть, а сам в этом вообще не шарит!). И на следующем концерте надо сказать какому-то неведомому мне Лессу, что конце песни 'Освещение жизни' барабанный звук вывели в мониторы громче (что за мониторы, я так и не поняла). Я вообще многое в их разговоре не поняла, честно сказать - сильно уж много было там непонятных мне словечек из музыкального слэнга.
Покажу Нинке, она послушает и умрет от зависти! Будет знать, как напиваться. Если бы не моя подруга, я давно бы уже спала в своей кроватке, не бегала бы по клубу, и не застряла бы в лифте с этими двумя. Кстати, когда Келла и Кей разговаривали о серьезных вещах, они не ехидничали и не подкалывали друг друга и не ржали, казалось, понимали друг друга с полуслова. Светловолосый фронтмэн группы казался очень даже нормальным молодым человеком. И жесты его мне нравятся. У синеволосого движения немного порывистые, резковатые, уверенные, а у Кея они более плавные, размеренные, но кажется он от этого еще более самоуверенным и одновременно (парадоксально, но факт!), надежным. Знаете, в душе у каждой представительницы прекрасного пола есть некий тайный архетип того, каким должен быть ее идеальный мужчина-защитник. Проклятый Кей каким-то образом вписывается в этот самый архитип, засевший в глубинах моего мозга. Вот Келла не вписывается, хотя я не смог назвать его слабым или хилым, по-моему не каждый способен долгое время на руках подержать шестьдесят килограммов (это я Нинку имею ввиду). И знакомых парней я такими назвать не могу. Даже бугая Папу, хотя при случае он защитит, наверное, даже от стаи голодных крокодилов. А вот этого музыканта с крашеными прядками волос и серебряным медальоном, в топазе которого самозабвенно играет электрический свет, могу. Надо же, вот незадача. Единственный раз в жизни, когда меня посещали подобного рода мысли, я имела честь влюбиться первый и последний раз в жизни. В том, что последний - я обещаю себе. Еще одного такого раза моя тонкая чувствительная психика не выдержит! Лучше я вообще буду доживать свой век в гордом одиночестве. Ну вот, заговорила, как бабушка. Грустно, Катя, грустно, когда такие мысли приходят в твою темноволосую голову. Но еще грустнее будет, если ты вдруг начнешь что-либо чувствовать сейчас по отношению к человеку, с которым ты никогда не будешь.
Я силой воли отогнала от себя эти непрошенные мысли, которые, кажется, обиделись и пообещали, что придут позднее, приведя с собой ментальную подмогу - вот тогда они меня и производят.
- Делайте, что хотите, - тихонько шепнула я сама себе, а Кей, сидевший близко ко мне, тут же услышал и подмигнул, не прерывая разговора с другом.
Чего моргаешь, клоун? Я ведь тоже могу подмигнуть, и даже двумя глзами.
Они вышли из кухни через минут тридцать или сорок, оставив после себя кучу коробок, немытую посуду и довольно-таки приличную в размерах пиццу, посоветовав мне съесть ее утром, в тот момент, когда настенные кухонные часы сонно показывали начало пятого. Но, не смотря на столь позднее время, я была счастлива, что гости засобирались по домам. Да, мальчики мои, вам уже давно пора оставить Катеньку в покое. Потом бы еще Нинку выпроводить.
И спасибо за оставленную пиццу - утром я и мои родственники наверняка захотят позавтракать.
В коридоре вновь не обошлось без маленькой сценки. На удивление быстро Кей натянул свои длинные ботинки с цепочками и решил на прощение уделить мне немного своего звездного внимания.
- Мы с тобой еще встретимся, - повернулся ко мне он. Слова светловолосого звучали как приговор. Знаете, таким же тоном говорят представителям закона преступники, которых только что поймали доблестные милиционеры. Вроде как: мы встретимся, и эта встреча станет для тебя фатальной.
- Зачем? - Нехотя поинтересовалась я, все больше понимая, что вкус на молодых людей у Нины дал серьезный сбой.
- А разве я тебе не нравлюсь? - Склонил голову на бок Кей.
- Ну, не очень, - почти что искренне ответила я, - что за странные вопросы?
Великий и ужасный рок-музыкант и по совместительству президент страны Дуралеев, наклонился к моему уху и, чуть касаясь волос губами, прошептал:
- Нас с тобой ждет прекрасное свидание.
- Целуемся? - Одобрительным и отеческим тоном поинтересовался Келла, которому были видны лишь наши затылки. Он все неправильно понял в меру своей испорченности.
- Нет, конечно! - Тут же шарахнулась я от Кея, как от прокаженного.
- Да ладно тебе, - добродушно усмехнулся обладатель синих волос и, поразмышляв, какую бы еще гадость сказать, добавил, - а с дядюшкой Келлой обняться? А то он обидятся.
- А у тебя есть королева, - ударил друга по плечу фронтмэн группы 'На краю' и первым, не прощаясь, покинул мой дом.
- А я уже с ней попрощался, - подмигнул мне барабанщик
Когда они ушли, я перекрестилась, глядя на желтеющий восточный край неба, из-за которого в скором времени должно было выползти румяное весеннее солнце.
Я люблю наблюдать за закатами и рассветами, но сейчас у меня не было сил на это. Я едва дошла до своей кровати и рухнула в нее, заметив, как младшая сестра прищурено косится в мою сторону. Она что- то пробурчала насчет Антона и неверности, укрылась с головой любимым оранжевым покрывалом и, кажется, заснула.
Я последовала ее примеру и уже через пять минут я, наконец, сладко спала в своей прекрасной
