- Нэ положыно гаварыт, - опустил взгляд в пол курьер, которого давно уже ждали по нескольким адресам, и с некоторым трудом выговорил, - конфыдэнцыал.
- Конфыдэнцыал, говоришь? - Хмыкнув, дядя Витя достал из лежащего на столике бумажника небольшую купюру в долларах и передал курьеру.
- Теперь скажешь? - Осведомился он. - Или все-равно конфыдэнцыал?
- Отчыго жэ нэ сказат харошэму чэлавэку? - Молниеносно спрятал в одном из многочисленных карманов яркого комбинезона деньги молодой человек. - Сыный парэн, - имея в виду цвет волос, произнес курьер и для наглядности показал на свою собственную черную шевелюру. Его словарного запаса немного не хваталось на то, чтобы как следует обрисовать заказчика. Между прочим, курьер самолично его не видел, а только слышал от девушки, которая продавала цветы в салоне, что приходил 'такой потрясный божественный мальчик с синими волосами и пирсингом и заказал крутую композицию!'. Слова 'потрясный', 'пирсинг' и 'композиция' уроженцу солнечной страны были не совсем понятны, но про синие волосы он понял отлично и подумал про себя на своем родном языке: ' Какие стукнутые на всю свою голову бывают. Волосы в синий красить - вот же позор для всей его семьи!'
- Сыный парэн? - Не понимая, что передразнивает гостя города, произнес дядя Витя, чувствуя, как кровь стынет в жилах. Неужели его единственный сын Сережа стал… стал… стал… ненормальным??
- Сыный, сыный, красывый как Бог. - Постарался точнее передать молодой человек услышанные им слова касательно внешности заказчика, хотя и считал, что нельзя сравнивать человека со Всевышним.- И пыр…пырс…пырс… у него есть.
- Издеваешься? - Зашипел растерянный и поэтому обозленный донельзя Виктор Андреевич. - Какой к упырям собачьим пырс?
- Пырсынг, - вспомнил слово честный курьер, которому было стыдно просто так брать деньги.
'Пирсинг, - пронеслось в голове несчастного отца, который уже в воображении закапывал сыночка в землю, - этот джин, наверное, имеет ввиду серьгу в ухе, такие… такие они все серьги носят!'
- Вот, держи, - вдруг протянул ему еще одну купюру, только куда большего достоинства, отец Нинки, - и никогда не становись таким, как мой сын.
- Спасыбо. - Ничего не понял курьер, но деньги взял и исчез - его ждали новые заказы.
Захлопнув в очередной раз дверь, дядя Витя замер и несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул - так учил его психолог.
'Если я сейчас не успокоюсь, я этого мерзавца задушу, - подумал он про себя, направляясь к комнате младшего ребенка, - а все Соня виновата - назовем Сергеем, назовем Сергеем! Вот и назвали, на свою голову говорящим именем! С таким то окончанием, как синеньким не стать! Я же предлагал назвать в честь моего прадедушки Фомой! А этот негодяй мерзкий, сынуля мой, и рад стараться, чтобы его переклинило! На мальчиков его потянуло! Совсем дошел! Ну, я ему сейчас устрою Страшный суд! Все цветочки эти заставлю сожрать!'
Подходя к комнате сына, дядя Витя еще раз сделал глубокий вдох и приоткрыл дверь.
Сергей, не подозревающий в каких страшных грехах он сейчас будет обвинен, уже проснулся и разговаривал по мобильному телефону с другом, с которым они вчера разминулись и поехали в разные клубы. Одной рукой младший Нинкин брат придерживал трубку, другой натягивая штаны.
- Ну, чего, оттянулись вчера в 'Горизонте'? - Говорил он. - А мы с телками в 'Турецком папе' были, на конкурсе мокрых маек… Не, мы клево оттянулись, там было много девочек, хороший ди-джей сет и все такое. А вы как?… Что говоришь? Драка была?… И чего? Менты аж приезжали? Не, круто у вас в 'Горизонте' вчера было! Троих на белой карете увезли?… А мы в 'Папе' спокойненько так, в дружеской атмосфере, с приятными девочками посидели… А из-за чего мочилово-то началось? Телку не поделили?… Сколько-сколько человек не поделили? Да ну на фиг, за одной девочкой сразу десять мужиков не могут бегать! В 'Горизонт' Водянова, что ли приехала? Чего-то я, Лерыч, не понял, это как такое может быть?… Заливаешь!
Друг, которого Сережа называл Лерычем, принялся долго и доходчиво объяснять младшему Журавлю о том, что вчера произошло в популярном клубе. И если бы те, кто непосредственно участвовал в этих событиях, услышал этот разговор, то сильно удивился бы таким слухам. Слишком сильно преувеличенным. По словам Лерыча, выходило, что ночью в 'Горизонте' появился какая-то 'супер крутая телочка-блондиночка', и 'была она такая вся из себя', что понравилась она очень большому количеству 'тусующегося пипла', в результате чего за девушкой обалдевшие парни стали просто-напросто бегать, а потом они и подрались, привлекая к этому делу большое количество постороннего народа. Сережин друг, правда, не участвовал в этом безобразии - в это время он как раз был занят в хороводе, который решили поводить на малом танцполе, но зато двое его приятелей, которые вышли покурить, едва не попали в эту драку.
Дядя Витя, который прекрасно слышал разговор и не спешил заходить к Сергею, понял, что вроде бы его сын нормальный - раз все-таки девушками интересуется - не зря же он о них по телефону беседует. Правда, для любящего отца стало большим открытием узнать, что, оказывается, его сынок вчера не ночевал дома, а пришел ранним утром в состоянии алкогольного опьянения средней тяжести.
'Ладно, пусть по клубам шляется лучше, чем с 'сынымы парнамы', - подумал про себя дядя Витя, - а насчет выпивки я сегодня вечером с ним поговорю и урежу карманные расходы этому паршивцу. А пока кое-что уточню, а то вдруг ему те, и другие нравятся…'
Он приоткрыл дверь шире и вошел в комнату, ярко освещенную электрическим светом - за окнами стало почему-то пасмурно. Сережа тут же свернул разговор, довольно почтительно сказал: 'доброе утро' и выжидательно уставился на отца, который просто так в спальни своих детей не заглядывал. Чаще всего Виктор Андреевич приходил читать нотации. Нинка, как самая хитрая, обычно умело переводила разговор на другую тему и сбивала отца с толку, Ира тоже была девушкой довольно-таки изворотливой, а вот их брат, не обладающий женской смекалкой, отдувался за всех троих.
- Хороший сегодня день, сын, - с такими словами глава семьи уселся на стул перед компьютерным столом, - правда?
- Хороший, папа. - Согласился Сережа и подумал про себя с отчаянием: 'Чего он опять придумал? Взгляд у него какой-то странный, изучающий'
- Сегодня на ужин к нам приедут гости, - сообщил давно известную информацию дядя Витя, - мы должны показать себя с лучшей стороны.
- Конечно, папа. - Парень не понимал, куда клонит отец. Но то, что родителю от него что-то нужно, он не сомневался - слишком уж хорошо знал его повадки.
- Мы им покажем, как нужно принимать гостей! Правда?
- Правда. - Кивнул его сын, не сводя глаз с Виктора Андреевича, который в свою очередь буравил молодого человека пронзительным взглядом.
'Чего он от меня хочет? - в некоторой панике подумал Сережа, - в чем я опять виноват? Где я накасячил?'. И он принялся вспоминать все свои маленькие грешки.
- Хорошо, что я придумал Семейный день, - сам себя похвалил Нинкин отец, - теперь отношения между нами станут крепче и лучше. Журавли всегда должны стоять друг за друга горой. Уютный вечер с родственниками, что может быть прекрасней? Мать уже уехала в ресторан, а я договорился насчет вина - нам привезут прекрасное коллекционное вино, сынок. И пусть все видят, что мне, Виктору Журавлю не жалко заплатить за всего одну бутылку кругленькую сумму!
'Про вино заговорил! Батя узнал, что я сегодня ночью выпил, - пронеслось в голове Сережи, - а теперь он ждет от меня признания в этом! Издевается. А как он догадался-то? Или от меня пахнет? Да нет, вроде… Стукнул кто, может быть?'
Дядя Витя очень строго относился к употреблению алкоголя, и не разрешал просто так его пить не только дочерям и собственной жене, но и сыну, который не очень-то слушался папу, но прекрасно скрывал.
А в голове у хозяина дома были совершенно другие мысли. 'Что-то он на меня испуганно смотрит, и не разговаривает почти. Скрывает какую-то информацию. Щенок! Если он все же с этими светло-синими связался, а другу насчет клуба с девочками лапшу на уши повешал, я его из окна выброшу!'.
