проблему. - Катя, однозначно, эта экстрасенс Альбина может быть, и имеет силу, но в моем случае явно что-то напутала. Вот что значит, когда руки из задницы растут! Я ведь себе Кея хотела, а не эту гадину! - Кипятилась Нинка, и я была уверена - еще немного и телефон в ее руках расплавиться, и жидкая пластмасса потечет меж ее железных пальцев.
- Так ты не помнишь Кея? - Наконец, задала я вопрос, ответ на который очень хотела узнать весь сегодняшний день. С утра Нина не пожелала ничего слушать, днем я до нее не дозвонилась, а вечером она была занята.
- Что ты имеешь в виду? - Позевывая, произнесла подруга.
- Я имею в виду, помнишь ли ты, что произошло, после того, как ты решала принять на грудь лишние граммы алкоголя? - Устало поинтересовалась я.
Трубка на пару секунд задумалась, а потом ответила отрицательно.
Тогда за рассказ принялась я, предвкушая, что сейчас кто-то (и это буду не я), испытает чувство глубокого шока. К моему глубокому удивлению, Нинка молчала и даже не перебивала меня, что с ней бывает крайне редко. Когда я, изредка запинаясь, дошла до того момента, когда Кей решил помочь другу и взял мою светловолосую подругу на руки, Нина очень скучающим голосом произнесла:
- Ну, хватит. Очень смешно. Катя, ты даже забавных шуток не можешь придумать. Несешь ерунду.
Мой замысел с шоковой терапией не удался, вернее, он подействовал не нее. Вот уж никак не ожидала, что эта сумасбродка мне не поверит!
- Но, Нина… - растерянно произнесла я, не знаю, что сказать еще и как переубедить упрямую подругу.
- Катя, - покровительственно произнесла девушка, - не быть тебе Петросяном. И Задорновым тоже. Даже в уличные клоуны тебя не возьмут, но ты не печалься - Академия Кумушек и Врушек тебя будет ждать с нетерпением. Особенно Факультет глупостей.
- Какая еще академия! - Завопила я громко. - Нин, я же тебе правду говорю!
- Ага, правду-правду, - саркастически произнесла подруга, - думаешь, я поверю во все эти нелепости вроде встречи с Папой, глупой песенки, с которой я якобы визжала, застрявшего лифта посреди ночи? А про бред с твоим братом и сестрой я вообще скромно промолчу. Даже твоим родственникам не придет в голову встречать грабителей в простынях и с несчастным Чуней на руках.
И Нинка расхохоталась. Я от злости и такой клеветы сжала губы, попинала валяющуюся на полу мягкую диванную подушку и угрюмо произнесла, выдвигая свой самый главный козырь:
- У меня есть аудиозапись их голосов.
- Чьих? - Так же весело откликнулась на том конце провода Нинка и принялась что-то активно жевать. - Собственных галлюцинаций? Слушай, в этой Академии Факультет Глюков тоже имеется.
- Твоего Кея и Келлы.
- Да ты что! - Я так и видела, какое на лице подруги появилось ехидное выражение. - И о чем они разговаривали? Ни о том ли, как взять тебя в группу новым вокалистом, а? Или вы все вместе захотели на Луну слетать? Или Кей оказался вампиром, Келла - оборотнем, а твоим настоящим именем оказалось имя Белла? Ой, Катя, ты такая глупышка.
Глупышка, как же!
Хорошо, что у меня прекрасный диктофон, и голоса вышли более-менее похожими на оригинальные. Само проведение посоветовало мне купить этот телефон, тонкую раскладушку известной фирмы, который имел очень приличный диктофон, чтобы я смогла отстоять свое честное имя от нападок лучшей подруги!
Трудно передать, в каком 'восторге' была Нинка уже через пять минут.
- Ну что, - сладким голосочком спросила я у подруги, выключая запись, ту самую, когда Келла и Кей обсуждали дела группы на моей кухни, - убедилась?
Вместо ответа Нинка закашлялась, словно подавалась не одной из конфет, чьими фантиками она шелестела весь наш разговор, а целой буханкой хлеба, который кто-то по неосторожности засунул ей в рот.
Она долго и натужно кашляла, а потом, так и забыв извиниться, деревянным голосом начала выуживать у меня подробности, после чего, узнав то, что ей было интересно, разоралась, как милицейская серена. И ее обвинения были воистину фантастическими!
- Как ты могла не проследить за мной?! Я не должна была больше пить! Это твоя вина! - Орала она на меня неженственным басом так громко, что я отодвинула трубку от уха сантиметров на сорок. Если бы я положила ее на дальний конец комнаты, то уверена, я бы все равно слышала Нинкины ругательства, грозящие плавно перетечь в истерику.
- Почему ты не привела меня в чувства, когда рядом был Кей?! Почему ты ничего не сделала?! Ты же знала, как я хочу увидеть его! Почему ты ничего не сделала? Почему ты ничего не сделала, а?! - Заело бедняжку.
- Но, Нина, - уже больше не чувствовала я восторга по поводу того, что имею редкую возможность ошарашить Нинку, - тебя невозможно было привести в чувство…
- Все невозможное возможно! - Рявкнула она и повешала трубку.
Я перевела дух. Ну вот, теперь виноват не кто иной, как я, Катерина. А я вчера еще беспокоилась о Нинке, а она теперь закатывает скандалы, будто бы это я ее подпоила, а потом и вовсе продала в рабство! Подумаешь, Нинка проспала момент личной встречи с этим сумасшедшим Кеем, зато у нее теперь есть синеволосый поклонник, которого она нечестным путем влюбила в себя. И вообще, может быть, это ей кара свыше такая предназначена - не встретится со своим 'лапочкой', потому что она, Нина, решила приворожить парня, совершая, таким образом, страшный грех! А что, любить поневоле - это ли не грех? Ведь любовь - это вроде как одна из основных ценностей человека, дарованная как великое сокровище и все такое, а все эти магические воздействия на чувства к добру не приведут…
Телефон тонко запищал, сообщая, что кто-то меня кто-то осчастливливает очередным звонком.
Вот, и пяти минут не прошло! Опять звонит Журавль! Ну, я ей сейчас про небесную кару и сообщу. Не надо было ерундой страдать, тогда бы все хорошо и было бы… а я не причем.
Но ничего такого Нинке я сказать не успела, потому что, как оказалось, моя подружка успокоилась и почти совсем нормальным тоном спросила:
- Слушай… Кей меня, правда, на руках держал?
- Правда, - не ожидала я от нее такого вопроса, поэтому решила повременить с гневными нотациями.
Моя подруга вдруг счастливо и звонко рассмеялась.
Вот же эта Нинка - не человек, а загадка. Никогда не знаешь, что она следующее спросит или сделает, скоро вообще боятся ее буду. А смеется-то так, как будто бы ей щекочут подмышки сразу рук семь или восемь.
- Расскажи мне еще раз, как это произошло, - отсмеявшись, попросила она, - и не дуйся ты там в трубку. И не пыхти.
Странно, почему мне постоянно говорят, что я пыхчу. Нормально я дышу. Или, все-таки, пойти провериться насчет гайморита?
Спасть этой ночью я легла только в два часа, пересказав одной любопытной девице едва ли не каждую деталь прошлой ночи.
Я в очередной раз убедилась, что Нинка - чокнутая, а мозги у нее сдвинутые набекрень - наверное, тараканы всей своей стаей сдвигали, подперев спинами серое вещество.
Интересно, а я от нее сумасшествием заразилась, или еще все впереди?
Наверное, все было впереди.
И началось это впереди с еще одной моей нечаянной встречи с Кеем, которого я уже и не планировала встретить, хотя, может быть, где-то глубоко-глубоко в душе хотела этого. Но это все же произошло: на беду или радость, я не знаю.
Ранним воскресным вечером я, Нелли и мой компьютерный братишка, выпихнутые из квартиры
