собой чемодан.
Чандлер вошел в комнату, кивнул всем, поставил чемодан на пол и взял предложенное ему виски. С одного взгляда Мейски понял, что тот был с женщиной. Об этом достаточно красноречиво говорило довольное, умиротворенное выражение его смазливого лица. Однако Мейски ничуть не встревожился. Он вполне доверял Чандлеру и знал, что тот ничего не выболтает, даже женщине.
– Есть одна важная подробность, – сказал Мейски, присев на край стола, – о которой я забыл упомянуть вчера вечером. Когда Джесс и Уош попадут в хранилище, они увидят пачки с банкнотами по пять, десять, двадцать, сто и пятьсот долларов. Брать будете только пятисотдолларовые пачки. Коробка не такая уж вместительная, а денег нужно унести как можно больше. Но еще вы должны до отказа набить карманы пятидолларовыми пачками. На эти деньги нам придется жить недели три, а то и все шесть. Я все-таки не совсем уверен, может, пятисотдолларовые банкноты у них и переписаны. Так что, пока не кончится шухер, мы должны тратить только пятерки… понятно?
– Переписаны? – Это очнулся Миш. – Ты думаешь, они переписывают номера крупных банкнотов?
– Не знаю. Вряд ли, но лучше не рисковать. Пока не уляжется переполох, мы не истратим ни единой пятисотенной бумажки.
Все четверо кивнули.
– Так, с планом вы знакомы, и у вас было время подумать. Какие есть предложения? – Склонив голову чуть набок, Мейски выжидательно огляделся вокруг.
– Может, нам пройтись по всему плану? – сказал Чандлер. – Ведь тут нужна точность. Зачем Коллинзу отключать кондиционер?
– При низкой температуре газ не действует. То есть, конечно, действует, но не так быстро. Нельзя, чтобы в помещении было прохладно.
– Насчет времени… Если Миш начнет в половине третьего, не слишком ли это впритык?
– Верно. – Мейски подошел к секретеру и достал лист бумаги. – Я переделал расписание. У каждого будет по экземпляру. Здесь все написано. Только сначала мне хочется, чтобы вы примерили форму.
Через десять минут Чандлер, Перри и Уош облачились в форму технического персонала Ай-би-эм; спецовки сидели как влитые. Миш надел форму энергоуправления Парадиз-Сити.
– Да, смотрится очень хорошо, – придирчиво оглядев их, заключил Мейски. – Теперь я покажу вам грузовик…
Он провел их через кухню в двойной гараж, где рядом с «бьюиком» стоял маленький грузовичок. К обоим бортам были приделаны рекламные щиты с жирными красными буквами на белом фоне: «Ай-би-эм. Лучшие калькуляторы в мире. Доставка и обслуживание круглые сутки».
– Это ты сделал? – с неподдельным восхищением спросил Миш.
– Да… Пожалуй, я могу утверждать, что у меня получается почти все, за что бы я ни взялся, – ответил Мейски, явно довольный собой. – На приборной доске я смонтировал устройство, с помощью которого можно в один миг сбросить эти щиты. Не следует забывать, что когда об ограблении станет известно, за грузовиком начнется охота и нам придется избавляться от рекламы. – Он распахнул дверцы в задней части крытого кузова. Вдоль одного из бортов тянулась длинная скамья. – Тут всем хватит места, кроме Коллинза, конечно, он-то поедет на своей машине. Я поставил еще одну штуковину для смены номерных знаков из кабины. Они тасуются, и на месте старых появляются новые. – Он показал, как меняются номерные знаки, потом с видом продавца добавил: – Я нашел в миле от Казино безопасное место, где мы бросим грузовик. Там пересядем в мою машину. – Он обратился к Чандлеру: – Попрошу вас завтра утром поехать туда со мной; я оставлю там свою машину, а вы отвезете меня обратно. Чем быстрей мы избавимся от грузовика, когда деньги будут уже при нас, тем лучше. – Мейски молча оглядел всех четверых, потом вежливо спросил: – У вас есть вопросы?..
– Вы не можете сказать наверняка… всякое случается, – откликнулся Чандлер. – Вдруг мы не попадем в хранилище.
Мейски пожал плечами.
– В таком случае останемся без денег… только и всего. Но я уверен, что вы попадете в хранилище.
– А если мы доберемся до денег, а кто-нибудь поднимет тревогу?
– Тревоги никто не поднимет, потому что Миш отключит сигнализацию.
Чандлер помялся. Он искал уязвимые места.
– А если к нам прицепится какой-нибудь охранник?
– Тогда им займется Джек.
Наступило долгое молчание, потом Чандлер спросил:
– То есть он убьет охранника?
– Послушай, корешок, – тихо, с насмешкой произнес Перри, – пусть у тебя не болит голова за других. У тебя своя работа… а у меня своя.
– Мы возьмем на этом деле по триста тысяч, – сказал Мейски. – Лес рубят – щепки летят…
– Я не желаю, чтоб мне пришили мокрое дело, – сказал Чандлер. Лицо его покрылось испариной.
– Тогда какого хрена ты здесь околачиваешься? – спросил Перри. – Послушай, корешок, ты уже вырос из пеленок. Делай, что велят, и не распускай нюни.
Снова наступило молчание, потом, вспомнив, какие деньги светят ему, Чандлер пожал плечами.
– Ну ладно… молчу…
Тут Миш спросил дрогнувшим голосом:
– А если и вправду засветимся? Что тогда делать-то?
– Не засветимся, но я согласен, мы должны знать, что делать, – ответил Мейски. – Во всех случаях мы возвращаемся сюда… если с деньгами, то делим их и разбегаемся… если без денег, все равно разбегаемся, но давайте условимся, что этот дом – он вполне безопасный – будет местом нашей встречи.
Чандлер колебался, но отступать было поздно. Он не испытывал особого воодушевления и смертельно боялся Перри, однако мысль о деньгах подтолкнула его к согласию.
– Ладно… форма в порядке… грузовик в порядке… перейдем к расписанию.
Мейски улыбнулся.
– Конечно.
Он провел их обратно в дом.
Глава 3
Жарким субботним утром в однокомнатной квартире Ланы Эванс четырежды подолгу звонил телефон.
Первым позвонил дружок Ланы Терри Николс. Он с раздражением слушал ровные, безответные гудки. Ему было доподлинно известно, что Лана не встает раньше десяти. Не может же она спать, когда над ухом разрывается телефон! В воскресенье у нее выходной, и он хотел назначить ей свидание на вечер. Возле будки его ждали двое сокурсников и все время показывали сквозь мутное стекло на часы. Вот-вот должна была начаться первая утренняя лекция. Со свойственной молодым театральностью они открыли затейливый обратный счет, и когда наконец досчитали до нуля, разразилась немая сцена отчаяния. Терри с грохотом бросил трубку и кинулся с ними по коридору в аудиторию.
В одиннадцать часов из Казино позвонила Рита Уоткинс. Она послушала длинные гудки и, озабоченно нахмурившись, повесила трубку.
В половине второго Терри, уплетая сандвич, снова попробовал созвониться с Ланой, и снова безуспешно, и решил, что она, видно, загорает на пляже. Он разозлился и больше не звонил. В начале третьего еще раз позвонила Рита Уоткинс. От Марии Уэллс в хранилище не было никакого проку. Это и понятно. Работа у них точная, и делать ее надо быстро. У Марии просто не хватает опыта. При одной мысли, что опять придется мучиться с ней ночью, когда будет запарка, Риту охватывал ужас. Нужно было непременно разыскать Лану Эванс.
«Что же могло случиться?» – недоумевала Рита, положив трубку. У нее было часа два свободного времени, и она решила поехать к Лане домой и все разузнать.
Многоквартирный дом, где жила Лана, принадлежал миссис Мавдик. Это была полная женщина, выкрашенная в жгучую брюнетку, с необъятным, расплывающимся бюстом, который она подвязывала замызганной шалью.
– Она на третьем этаже. Видела ли ее? Нет… У меня без нее дел полно. Я вообще жильцов не вижу,
