расстроен.
— Да, эти люди кого угодно достанут, — сочувственно улыбнулся Стивен.
— А, еще ему пришлось съездить в Лондон. Поездка была не совсем обычной, но вряд ли могла стать причиной стресса. Все прошло нормально. — Увидев по выражению лица Стивена, что он не прочь услышать подробности, Кэсси продолжила: — Его вызвали в одну лондонскую клинику, чтобы обследовать человека, который должен был стать донором костного мозга для пациента с тяжелым лейкозом.
— А почему именно Джона, если эта больница находится в Лондоне?
— Это была, если можно так выразиться, услуга за услугу — компенсация за финансирование раскопок в Драйбурге. По условиям соглашения, финансирующая компания имела право вызвать его в качестве консультанта. Он отсутствовал всего один день, и собирался доделать часть анализов в своей лаборатории. Но это все делалось открыто, никакого давления и напряжения.
Стивен молча кивнул, ожидая продолжения.
— Вообще-то… Может быть, это не имеет никакого отношения к делу, но после той поездки произошла одна странная вещь…
— Какая же?
— Через несколько дней после возвращения Джона по телевизору в новостях показывали сюжет о молодом моряке, погибшем в Афганистане. Увидев фотографию на экране, Джон заявил, что это тот донор, с которым он работал в Лондоне.
— А это был он?
— Оказалось, Джон просто обознался. Моряк был ранен в Афганистане в тот самый день, когда Джон брал анализы у того парня в Лондоне.
Двадцать
Выехав из Лонгторна, Стивен позвонил Талли в Лестер.
— Стивен! Где ты сейчас?
— Двигаюсь на север. Собираюсь вернуться в Лондон. Послушай, я мог бы остановиться у тебя на ночь, если конечно, у тебя нет других планов.
— О, это было бы здорово! Я несколько раз звонила, хотела узнать, как ты. И все время попадала на твой автоответчик.
— А я на твой, — отозвался Стивен. — Давай сегодня где-нибудь поужинаем и наверстаем упущенное.
— Знаешь, в душе я романтик, — признался Стивен, подходя к французскому ресторану, где они с Талли обедали вскоре после их первой встречи.
— Приятное место, — улыбнулась Талли, разглядывая прованские плакаты на стенах. — Послушай, я знаю, что тебе пришлось нелегко. Я не собиралась… соревноваться с Дженни за твое внимание.
— Никогда не тешил себя иллюзией, что две женщины в жизни одного мужчины — это легко, — сказал Стивен с усмешкой, отдавая себе отчет, что начал опасную тему.
— Особенно когда вторую зовут Дженни и ей девять лет, — парировала Талли, бросив на него ледяной взгляд.
— Ты знаешь о моих чувствах к тебе…
— Если бы они были аналогичны твоим чувствам по отношению к твоему «Порше» — это было бы пределом моих мечтаний. Кстати, как тебе новая машина?
— Тебе и в подметки не годится.
— Ответ верный. Но слишком патетичный, Данбар. И все же я, видимо, должна радоваться, что он не полыхает сейчас где-нибудь в поле, а наш разговор не прерывают звуки выстрелов за окнами ресторана и звон разбитого стекла.
— Тот раз был исключением, — с нажимом сказал Стивен. — Обычно расследования, которыми занимается «Сай-Мед», совершенно простые и довольно скучные.
— И как же проходит текущее расследование? Или ты не можешь рассказать?
— Почему же, могу. Я побывал в Драйбургском аббатстве, расположенном в Шотландских границах. Один ученый сошел там с ума и напал на своих коллег после того, как вошел в средневековую могилу, где были захоронены шестнадцать жертв чумы.
— Я что-то читала в газетах, — кивнула Талли.
— Беспокойство «Сай-Мед» вызвала возможная связь состояния ученого с содержимым могилы.
— А что оказалось на самом деле?
— В могиле не было ничего, кроме праха и костей, что сильно расстроило всех, но, к несчастью для доктора Мотрэма, в прахе в большом количестве присутствовали токсичные грибковые споры. Он вдохнул их и получил тяжелое отравление микотоксином. Большой вопрос, выздоровеет ли он. Но теперь, когда повода для паники нет, службы здравоохранения продезинфицирует все помещение, и расследование будет закончено. Видишь, я же говорил, что ты преувеличиваешь опасности моей работы.
— М-м-м… — протянула Талли, все еще не убежденная до конца. — Чем займешься теперь?
— Пока не знаю. Вернувшись в Лондон, напишу отчет по Драйбургу, и узнаю, что мне приготовил Джон Макмиллан.
— Замечательно.
— Скорее всего, что-нибудь приземленное и скучное…
— Ну, хорошо, Данбар. Только смотри не переборщи.
— А ты чем занималась? — Стивен был рад возможности сменить тему.
— Работала не покладая рук в недоукомплектованной, недофинансированной, с излишком руководящего аппарата больнице, где начальство — и я употребляю этот термин в комическом смысле — больше озабочено заполнением анкет, чем лечением больных детей.
— То есть все без изменений…
— Государственная система здравоохранения, предмет зависти всего мира? Она прогнила насквозь, как и банковская система! Люди просто еще не осознали этого.
— Значит, пришла пора переменам, — подытожил Стивен. — Как тебе идея пойти работать на полную ставку мамой девятилетней девочки?
Несколько секунд Талли молча смотрела на него, затем вздохнула:
— Перестань придуриваться, Стивен. Мы все это уже проходили. Мне нужно делать карьеру, ты знаешь, насколько это для меня важно. Я люблю медицину, люблю детей, я ненавижу только эту убогую систему здравоохранения!
— Прости, — сказал Стивен. — Я знаю и, поверь мне, все понимаю.
— Понимаешь? — переспросила Талли, вглядываясь в его лицо, словно надеясь прочитать в нем правду.
— Да, — заверил ее Стивен. — Но еще… я люблю тебя, и это серьезно.
Талли уже собиралась сказать что-то, но тут зазвонил телефон Стивена. Извинившись, он объяснил, что должен ответить — сотрудники «Сай-Мед» не имели права отключать свои мобильные ни при каких обстоятельствах. Он вышел в небольшой коктейльный бар, примыкавший к ресторану, который в тот момент был пуст, и присел на барный стул.
— Доктор Данбар? Это Кэсси Мотрэм.
Стивен вспомнил, что, уходя, оставил Кэсси свою визитку и попросил звонить, если она вспомнит что-нибудь важное.
— Здравствуйте, доктор Мотрэм. Чем могу помочь?
— Вы смотрели вечерний выпуск новостей, доктор?
— Большую часть дня я провел в дороге. А что, там было что-то интересное?
— Оставляю за вами право решить, доктор. Но мне это показалось очень странным. Сообщите мне, пожалуйста, что думаете об этом, когда посмотрите новости.
