В шахте лифта снова раздался лязгающий звук отпираемых дверей, и сверху – на сей раз гораздо ближе – кто-то крикнул:
– Вы должны вылезти!
– ЙААУУ! – ответил Коко.
– Как? – рявкнул Квиллер.
– Что?
– ЙААУУ!
Квиллер увещевательно саданул по контейнеру ногой, но удар только подогрел и без того громкие вопли.
– Как мне выбраться?
– Откиньте люк, он в потолке!
На грязном потолке виднелась металлическая, захватанная пальцами крышка люка.
– Открывается вверх! – продолжал наставлять некто.
Квиллер поднял руки и хорошенько пихнул крышку – она откинулась с металлическим лязгом. В квадратном проёме показалась лампа, удивительно яркая в черноте шахты, а затем медленно опускающаяся лестница. Квиллер подумал: а смогу ли я протиснуться в такое 'оконце' и пройдёт ли контейнер?
– У меня с собой багаж! – крикнул он.
Снова долгое ожидание, и вот в люк опустилась верёвка.
– Привязывайте за ручку! – крикнул спасатель.
Квиллер быстро сделал узел, дернул за верёвку, и контейнер рывками, донельзя нервирующими его обитателей, стал подниматься вверх. Наконец он растворился в темноте.
– Что-нибудь ещё?
Квиллер задумчиво посмотрел на латку: её ручки давным-давно были отпилены, иначе она не поместилась бы в салоне перед задним сиденьем. К тому же в ней осталось немного песку, использованного кошками.
– Ничего! – крикнул он в ответ, пинком отправляя латку в дальний, неосвещенный угол кабины. И полез по лестнице. Вскоре вверху возникло бледное лицо и красная бейсбольная шапочка, натянутая на песочного цвета волосы.
Сторож поджидал его на площадке.
– Извините за беспокойство, – сказал Квиллер, на четвереньках вылезая из чёрной дыры на мозаичный пол площадки – аттракцион, которого коты ждали с нетерпением; их всегда интересовало необычное поведение хозяина.
– Где это мы? – поинтересовался Квиллер.
– На девятом. Придется шагать пешком. Теперь оба лифта сломаны – и Красный, и Зелёный. Монтёры появятся только завтра. В субботу и воскресенье двойная плата.
Спасителем оказался тощий, жилистый мужчина средних лет, весь словно состоящий из локтей, коленок и костистых плеч, он носил армейские штаны и охотничью куртку, карманы которой оттопыривали фонарь и всевозможные инструменты. Судя по тюремной бледности, он вряд ли охотился где-нибудь, кроме закоулков «Касабланки». Мужчина взял кошачий контейнер и отправился к черному ходу.
– Слушайте, давайте я сам, – попытался вмешаться Квиллер. – Тяжелый всё-таки.
– Бывало таскал потяжелее. У дамочки на седьмом две кошки, килограмм по десять каждая. Вы в 14-А?
– Да. Меня зовут Квиллер. А вас?'
– Руперт.
– Спасибо, что пришли на помощь.
Отдав дань вежливости, мужчины молча поднялись на четырнадцатый этаж, бывший на самом деле тринадцатым, и очутились в небольшом холле с мраморным полом и мраморными стенами – всё, что осталось от известного в своё время «касабланкского» ресторана на крыше здания. В холл помимо дверей двух лифтов выходили двери ещё двух квартир с нарисованными номерами.
Квиллер взглянул на ключ и открыл номер 14-А.
– Похоже, мне сюда.
– Это точно, – сказал Руперт, – Дверной звонок не работает. – В доказательство своих слов он дотронулся до перламутровой кнопки. – Звонки все сломаны.
Они вошли в просторную прихожую, красиво обставленную в современном стиле, с дверными проёмами в виде арок, ведущими в столь же просторные комнаты. Квиллер не ожидал увидеть здесь что-либо подобное. Но теперь ему стало ясно, за что она заплатил столько денег. «Французские» двери вели в гостиную с высокими потолками и шестифутовым партером.
– Это мало похоже на обычную комнату, – сказал он. – Это скорее смахивает на устланный ковром бассейн.
Так это и был бассейн, – ответил сторож. – Неглубокий, правда. Раньше купальщики не любили нырять, насколько мне помнится.
Невероятно длинный диван огибал один конец бывшего бассейна, на керамическом поребрике которого
