фотографиями котов, а на Рождество Эд подарил ей настоящего мраморного перса, которого она назвала Кленовый Сахар. Тогда-то она и сделала своё памятное заявление о котятах и детях. Всё это было так давно.
В Мейплвуд Фармсе я медленно ехала по извилистой улице, восхищаясь прекрасно вписывающимися в пейзаж домами. Вдруг в самом конце её я увидела пожарную машину. Люди стояли на лужайке, наблюдая за чем-то, однако никаких признаков беспокойства не ощущалось. Напротив, все были очень веселыми.
Я припарковалась и приблизилась к паре, стоящей ближе всех.
– Что происходит?
Женщина в шёлковой блузе улыбнулась:
– Спук забрался на большой клён и не знает, как оттуда слезть.
– Причём в третий раз за этот месяц, – добавил мужчина в расшитой мексиканской рубашке.
– Наши налоги возносятся вверх!.. Не хотите выпить, дорогая?
Другой мужчина предложил:
– Почему бы им просто не срубить дерево?
– Или держать Спука на поводке, – уточнила женщина.
Все рассмеялись.
Лестница пожарной машины, казалось, уходила прямо в небо, прячась в ветвях большого клёна. Я наблюдала, как пожарник быстро поднялся по ней и исчез в зелени листвы. Несколько мгновений спустя он показался снова, и раздались возгласы радости. Он держал на руках шестилетнего мальчика в джинсах и майке.
Джейн, нетерпеливо ожидающая у лестницы, обняла ребенка – восхитительного мальчика с белыми, как у отца, волосами и огромными карими глазами, как у матери. А потом у нас с ней состоялась радостная встреча.
– Я думала, что Спук – это твой кот, – сказала я.
– Нет, кота зовут Стенли. Вот он, на ступеньках. Он умирает от желания познакомиться с тобой.
Стенли был крупным великолепным котом с пушистым светлым мехом и белой, без единого пятнышка, грудкой. Он проследовал за нами в дом, авторитетно и с апломбом размахивая хвостом. Джейн давала сыну инструкции:
– Покажи тёте Линде её комнату.
Спук отнёс мой чемодан наверх и проявил изрядное любопытство к его содержимому, когда я стала его распаковывать.
– Вы моя родная тетя?
– Не совсем, но ты можешь называть меня тетя Линда. Мне это нравится.
Потом мы вчетвером собрались на веранде красного дерева, выходящей на безупречную лужайку и лесистое ущелье, край которого пестрел нарциссами. Джейн, Стенли и я удобно устроились на обложенных подушками стульях из кованого железа, в то время как Спук, одетый в спортивный костюм, решил устроиться на индийской плетёнке у моих ног. Нежный мальчик с очаровательной стрижкой а-ля Бустер Браун, он опёрся о мои ноги и, когда я погладила его волосы, посмотрел на меня и радостно улыбнулся. Затем он послюнил свои пальцы и пригладил свою непослушную светлую чёлку.
Я подумала: «Он такой же тщеславный, как его красавчик отец».
Потягивая апельсиновый сок с водкой, я спросила, почему Спуку дали такое имя.
– На самом деле он Эд Джуниор, – сказала Джейн. – Он родился в Хэллоуин. это Эд назвал его Спуком. Учитель в школе настаивает на том, чтобы его звали Эдвард, но для всех соседей он просто Спук… Линда, ты идеальный тип удачливой женшины-руководителя, прямо как на обложках журналов. Я тебе очень завидую.
Спук спросил:
– Вы инженер?
– Нет. Я менеджер. Занимаюсь оптовой продажей электроники.
– О, – сказал он и мгновение спустя добавил: – Это трудная работа?
– Нет, если тебе нравятся диоды Зенера и полупроводниковые транзисторы.
– О, – протянул он и важно сел ко мне на колени.
– Спук, дорогой, – напомнила мать, – всегда спрашивай разрешения, прежде чем забраться к кому- нибудь на колени.
– Всё в порядке, – заверила я её. – Он мне очень нравится.
– Спук привык, что его все балуют, знаешь ли,
– Это всем нравится… Когда приедет Эд, Джейн?
– Через три недели.
– Ты не возражаешь против его длительных отлучек?
Джейн заколебалась.
– Ведь это хороший заработок. Можно позволить себе иметь прислугу, приходящую пять раз в неделю,
