Царь-Ужас

– И что же?

– Он оказался прав… Экспонат X был напуган по-настоящему… Он был напуган совершенно по-человечески… И это была настоящая кровь… Мне жаль, что я не догадывался…

– О чем?

– О том, что это человек, Фрина.

Она загадочно улыбнулась (щеки у нее покраснели):

– Это произведение искусства, Ли…

– А откуда кровь?

– Искусство должно быть живым. Мы знаем это по дошедшим до нас апокрифам. И спросила: – Ты думаешь, его все еще прячут в пустыне? Номады все еще держат его при себе? Зачем он номадам?

Ли покачал головой:

– Скорее всего, они продали его тайным Коллекционерам.

– Ты сказал, что он похож на меня… Ну, я имею в виду это изображение… Это действительно изображение, сделанное рукой человека, или, может, это игра, природы?.. Ты ведь знаешь… Иногда на каменных плоскостях или на плоском берегу реки можно увидеть некие странные сочетания… Они могут напомнить что угодно, даже силуэт человека…

– На его спине изображена женщина.

– Почему ты улыбаешься?

– Потому что она поразительно похожа на тебя… Иногда мне кажется, что это ты и есть… Иногда мне кажется, что ты специально отправила меня за своим отражением…

– Почему ты не сказал всего этого раньше? Почему ты скрыл столь важную информацию?

– Я был связан словом. Кроме того… Я не хотел, чтобы все видели тебя обнаженной.

– А номады? А Коллекционеры? Разве они не видят?

– Они никому не говорят о том, что они видят.

Они замолчали.

Потом поднялась буря вопросов.

Ли старался отвечать детально, но лаконично.

Да, там было другое солнце. Да, там он столкнулся с боевыми летающими машинами. Да, он не знал, где находится, его машина шла в пространстве автоматически. Не в пространстве, поправила Фрина, теперь ты можешь это узнать: во времени. Старая База создает уже третью такую машину. Каждая создается чрезвычайно долго, но служит короткий срок. Какие-то неучтенные напряжения. Над этим работают. Задолго до Катастрофы машинами занимался человек по имени Джабраил. Это все, что мы о нем знаем. Видимо, Джабраил первый заподозрил, что у наблюдаемого мира есть варианты. Он первый построил опытные образцы машин, преодолевающих время. Он начал с того, что интенсивно отправлял в будущее каких-то ужасных насекомых. Наверное, это были тараканы, так сказано в отчетах. Ничего большего Джабраил не добился, собственно, он даже не узнал о своем успехе, ведь тараканы обратно не возвращались. Все, что он успел, – отправил в будущее нескольких таких тараканов. Но позже изобретение Джабраила было использовано. Тебя отправили в прошлое за объектом искусства, вычисленным большим компьютером, сказала Фрина. Большой компьютер исходил из понятий живого искусства, потому что мы думаем – только живое искусство повышает интерес человека к жизни. Самоубийства, о которых так много говорят, связаны с сенсорной недостаточностью. Мы слишком одиноки в этом мире, Ли. Нужны настоящие глубокие потрясения. Свето-шумовой гранаты тут мало, мы видели взрывы более масштабные. Нужны живые потрясения. Нужно вводить искусство в жизнь.

– Да… Да… – потрясенно шепнула она, почувствовав руку Ли на своем животе. – И еще ниже…

– До Катастрофы искусство было общераспространенным явлением. Тайный Совет принял решение обратиться к известным апокрифам, извлечь из них необходимую информацию.

– Еще… Еще…

Она задохнулась. Почему-то машин хватает только на один раз, задыхаясь, шептала Фрина. При возвращении что-то обязательно случается. Может, какие- то неучтенные напряжения, над этим сейчас работают. Если все пойдет так, как должно идти, искусство скоро станет государственным делом. Тайный Совет считает, что эпоха непрерывных бедствий кончается. Старая База располагает всего только одной такой машиной, но, возможно, теперь она и не понадобится… Если этот экспонат X уцелел…

– Теперь мы сами этим займемся, – шепнула она. – Теперь мы этим займемся сами…

Но занимались они совсем другим.

И расстались только под утро.

4. Экспонат x: поллинг

С этой ночи почти все, чем они занимались, подпадало под строгий запрет Тайного Совета. Зная это, они торопились, потому что помочь им могла только удача. Днем Фрина исчезала, но вечером появлялась. Галерея искусств практически готова, сообщала она. Идут последние отделочные работы. Люди будут поражены: многочисленные залы Галереи искусств наполнены самым странным материалом. Чудодейственные камни, вывезенные из области Нижних гор, минералы, собранные на Мертвых территориях, виды Земли из космоса, наконец, огромные стереоизображения прошлого. Конечно, никто не уверен, что стереоизображения полностью соответствуют тому, что составляло когда-то одну из множества реальностей, но, в конце концов, никто не уверен, что даже изображения когда-то существовавших зверей полностью соответствуют оригиналам. В Галерее есть даже специальный обширный зал, где прикованные цепями к стальному кольцу уроды бегут по кругу. Бессмысленность их бега завораживает. На это можно смотреть не отрываясь, как на огонь или на льющуюся воду.

Однажды Фрина пришла взволнованная. Ли сразу ощутил это.

– Ты нашла Поллинга?

Она кивнула.

– Он в пустыне? Как мы до него доберемся?

– Он на Старой Базе, – покачала головой Фрина. – В госпитальном отсеке.

– Меня туда не пустят.

– Я член Тайного Совета, – спокойно объяснила Фрина. – Ты будешь меня сопровождать. – И выложила на стол желтый пластиковый жетон. – У нас мало времени, Ли. Жетон действителен в течение двенадцати часов. С утра у постели Поллинга обычно дежурит офицер Охраны. О чем бы мы ни говорили с Поллингом, все сразу станет известно Совету. Я не уверена, что это правильно. Поэтому предлагаю отправиться в госпитальный отсек прямо сейчас. Уверена, служба не успеет отреагировать.

Коммодор Фрина оказалась права.

Госпитальный отсек был погружен в сумерки. В переходах дремали дежурные сестры. Вспыхнул свет, старшая сестра безропотно провела поздних гостей в отдел реанимации. На территории Старой Базы ношение оружия было категорически воспрещено, старшая сестра задала несколько вопросов. На них ответила коммодор Фрина, потребовав в свою очередь:

– Останьтесь у входа. Мне не хотелось бы, чтобы нам мешали.

Старшая сестра кивнула.

Поллинг не спал.

Он медленно повернул голову, хотя Ли не надеялся на это. Он хорошо знал, во что превращаются люди, побывавшие за Нижними горами. Белая простыня прикрывала, собственно, не тело, а просто гору синей распухшей плоти, в которой мышцы и кости давно потеряли какую бы то ни было упругость.

Но голову бывший номад еще поворачивал.

– Офицер Ли?

Вообще-то бывший номад должен был прежде всего обратить внимание на члена Тайного Совета, но умирающие всегда имеют некое преимущество.

– Офицер Ли, ты нарушил обещание?

– Обещание? – удивилась коммодор Фрина.

– Когда-то я обещал номаду Поллингу забыть про экспонат X, – честно ответил Ли. – Только на этом условии он соглашался оставить мне жизнь.

– Кажется, ты не выполнил обещания, – со странным удовлетворением заметил бывший номад.

– У тебя хватит сил? Ты не умрешь во время беседы?

– Если она не окажется слишком долгой…

– Наверное, ты догадываешься, номад Поллинг, – сухо заметила коммодор Фрина, – что мы разыскиваем некую собственность Старой Базы.

– Мы все – собственность Базы.

– Хорошо, что ты это понимаешь. Мы надеемся, что ты подскажешь нам, где сейчас находится экспонат X.

– А почему вы не спросите, жив ли экспонат X, коммодор Фрина?

Она растерялась. Потом медленно перевела дыхание:

– Я боюсь спрашивать…

Ответ был настолько необычен, что даже Ли уставился на коммодора Фрину.

Член Тайного Совета не могла так отвечать. Член Тайного Совета коммодор Фрина могла сжечь весь отдел реанимации вместе с непокорным номадом. В течение минуты она могла определить все дальнейшее течение жизни медицинских сестер, наблюдавших за Поллингом, но коммодор Фрина ответила именно так:

– Я боюсь спрашивать…

– Ну что ж, – выдохнул после некоторого молчания номад. – Значит, пришла пора…

– Может, ты отдохнешь?