Я пожал плечами.
– Эл, я не участвовал в акциях Консультации!
– Но ты работал на нас. Ты чтец.
– Чтец не участвует в акциях!
– Ты пришел к нам из фирмы «Счет». Мне кажется, эта фирма и занимается нами. Они могут обижаться на тебя. Я не прав?
– Эл, я только чтец! Неужели они убьют и меня?
– Не хочу тебя разочаровывать…
– Я чист! – зачастил он. – Подтверди им это. Я чист! Если я выберусь, я помогу тебе.
– Подай сигареты. Да вон они, под твоим локтем. Спасибо. И закури сам.
– Эл, я чист!
– Чего же ты боишься?
– Они мне не верят!
Я рассмеялся.
Они ему не верят!..
А кому верим мы?
Разве я верю шефу или Берримену? Я просто откровенен с ними, ибо мы друг от друга зависим. Эта откровенность позволяет нам чувствовать опасность издалека, задолго. Мы связаны не доверием, даже не откровенностью, а чувством опасности. Мы не можем верить друг другу. Верить кому-то – все равно что посадить себя на поводок. Я вот поверил Джой, она выглядела такой беззащитной… Результат налицо, я в лапах Лесли. «А Лендел – дурак, – сказал я себе. – Опасный дурак. От таких следует держаться подальше. Он не понимает, что все только начинается. Его смерть никому не нужна, это было бы слишком просто. Он еще не понимает: Лесли нужно нечто совсем иное…»
10
Конечно, Лендел был жалок. И все же я не собирался сбрасывать его со счета. Он всегда мог пригодиться. В какой-то момент им можно пожертвовать – небольшая потеря, – как, похоже, пожертвовала мною в своей игре сестра Берримена…
Охраны у дверей не было, да и какая в ней необходимость, если коридор не имеет выхода?
Часа два я прокручивал в голове самые невероятные варианты игры, но зацепок было слишком мало. Следовало покрутить Лендела, пожалуй, я напрасно выгнал его.
Коридор мне не нравился – слишком ярко освещен и пуст. А единственная дверь напротив вела в такую же комнату, как и моя. Точно зеркальное отражение. Только Лен-дел не походил на меня – длинный и тощий, он полулежал в кресле, закинув руки за стриженую голову. Увидев меня, он вздрогнул. В глазах блеснула какая-то мысль.
– Тебя не бьют? Почему? – спросил он быстро. Вид его был жалок. Но винить в этом он мог только себя. Он был всего лишь чтец и рискнул поменять хозяев. Такое не прощается. Он с полным основанием мог беспокоиться за свою судьбу. И, похоже, фирме «Счет» он насолил крепко – с ним особо не церемонились.
Эксперт, похищенный Консультацией – вот где следовало искать корень… Кто-то жертвовал Ленделом, кто-то мною… Кто-то подставил под удар эксперта, кто-то меня… Мне это не нравилось.
– Эта фирма, – спросил я Лендела. – Я имею в виду фирму «Счет»… Что ты о ней знаешь? Расскажи мне.
Лендел испуганно уставился на меня.
– Успокойся. Я не о твоем прошлом. Я не собираюсь тебя топить. Я не могу пока что помочь тебе, но топить тебя не собираюсь. Расскажи мне о том, что ты принес шефу.
Может, он и рассказал бы, но дверь открылась.
– Правильно мыслишь, Миллер. Мы начинали тоже с этого, – Лесли прислонился к косяку. – Но беседовать тебе лучше со мной, и как можно откровенней. Идем?
Я кивнул.
Мы шли по коридору, и меня так и подмывало ударить его. Кто мог мне помешать? Да никто… Ну а потом?
Я сдержался.
А Лесли даже в росте прибавил, и настроение у него было неплохое. В кабинете он сразу сказал:
– Не будем терять времени, правда? Начнем, скажем, с работы. Миллер, тебя устраивает твоя работа?
Я пожал плечами:
– Она меня кормит.
– Ну да. Что тебе еще сказать? Правда, она не должна тебя кормить, мы ведь говорим откровенно? Во-первых, она противозаконна. Во-вторых, не дает удовлетворения. В-третьих, держит в вечном страхе. В-четвертых, не окупается… Нет, нет, я имею в виду не деньги. Я имею в виду преступление. Ты же не можешь не знать, что преступление никогда не окупается. Ты же обворовываешь государство, Миллер.
– Почему обворовываю? – спросил я. – Если смотреть на наш труд здраво, он полезен прежде всего государству. Ведь мы перераспределяем информацию. Отнимая ее у кучки предпринимателей, мы делаем ее достоянием многих.
– Приятная мысль, – холодно кивнул Лесли. – Но шпион – это шпион. К тому же вы все вооружены и вас ничто не останавливает. Заметь, я не спрашиваю тебя, часто ли ты пускаешь в ход оружие… Я сейчас о другом. Мне жаль твою голову. Это неплохая голова, и неплохие руки. Я с удовольствием бы закрыл глаза на твое прошлое, согласись ты со мной… – Он секунду помедлил. – Есть масса достойных занятий… Достойных
Он помолчал и холодно добавил:
– Есть и другой вариант.
– А это законно? – усмехнулся я.
Он промолчал, и я его понял.
Он добавил, подумав:
– Не тороплю тебя с ответом, Миллер. У тебя примерно неделя. Королевский срок. Отсыпайся, пей кофе, у нас ты в полной безопасности. Ни выйти, ни войти сюда нельзя, можешь мне поверить.
Он помолчал и вдруг спросил, совсем другим, даже несколько равнодушным тоном:
– Послушай, ты давно переквалифицировался в цифровики?
«Они были в моей квартире, – понял я. – И видели бумаги, связанные с компьютерами…»
Теперь я не сомневался: мною занималась именно фирма «Счет». И связано это было, конечно, с экспертом – Лесли мне не лгал. Кто, как не «Счет», может бояться цифровиков, этой элиты промышленного шпионажа? Я хорошо знал о невинных и, конечно, неофициальных развлечениях нашего лучшего цифровика Кронера-младшего. Это он сумел раскрыть секретный зуммерный код «Пасифик телефон энд телеграф компани». А зная код, Кронер-младший, пользуясь печатающей приставкой к своему телефону, произвел крупный заказ на поставку телефонных и телетайпных аппаратов и весьма выгодно сбыл их, оставшись вне досягаемости как закона, так и собственной полиции «Пасифик».
Но это эпизод.
Настоящие цифровики гоняются не за прибылью, хотя в итоге всегда ее получают. Настоящих цифровиков интересует информация – то, что хранится не в механических сейфах, а в запоминающих устройствах компьютеров. Лесли прав, фирма «Счет» тоже беспокоится не напрасно: разве не может случиться так, что на сверхсекретную информацию вдруг выйдет человек, скажем так, мало надежный?..
Но я не цифровик. Я химик.
Так я и сказал Лесли.
Он улыбнулся и выставил на стол крошечный магнитофон.
«…А вот фирма „Счет“ пошла, – услышал я голос шефа. – С появлением эксперта, решившись на крупные, я бы уточнил, и рискованные потери, она перестроила свое производство, зато уже через год начала пожинать богатые плоды. Конкуренты только диву даются, следя за тем, как фирма „Счет“ обрабатывает чужие находки, казалось бы, надежно упрятанные в бронированных сейфах. При этом фирма „Счет“ не имеет промышленной агентуры, не ворует чужих секретов, зато, Эл… умеет доводить до воплощения в жизнь те идеи, что только начинают витать в воздухе! Я немало поломал голову, в чем тут дело? И, кажется, понял… Дело в компьютере, построенном для фирмы „Счет“ нашим дорогим гостем-экспертом. Случайная оговорка, одна неловкая фраза в проспекте, слишком ясный рисунок – этого достаточно, чтобы эксперт с помощью своей сверхумной машины не только объяснил исследуемый объект, но и дал его технологию. Это ли не переворот в промышленности?..»
Как они подслушали нас?
Поистине мы живем в голом мире!..
Лесли выключил магнитофон и не без торжества уставился на меня:
– Ты представить не можешь, Миллер, каких трудов нам стоило отработать компьютер эксперта. А его охрана!.. Но мы выстояли, ведь так? Вот почему я готов повторить: ты талантливый парень, но против нас не потянешь. Думал об этом?
Я не возражал. Пусть выговорится.
– Догадываешься, зачем тебя сунули в багажник?
Я догадывался:
– Обмен?
Лесли удовлетворенно кивнул:
– Правильно. Но помни: все это нисколько не исключает других вариантов. Обмен мы произведем в любом случае. Но подумай, не сменить ли тебе профессию? Любой твой подвиг фальшив. Зачем тебе фальшивые подвиги?
