– Есть на то основания?
– Ничего себе тон! Мы, кажется, не так разговаривали в прошлую пятницу?
– А вот и кофе. – Веселая официантка поставила перед Эми чашку и взглянула на Райана: – Что- нибудь закажете, сэр?
Эми вмешалась прежде, чем Райан успел ответить, не доводя до очередной карусели с мозгами напополам:
– Он будет то же самое. Не половину и не двойную порцию. Абсолютно то же самое.
– Простите. – Официантка попятилась, затем ушла.
Райан спросил:
– Это ты о чем?
– Да так, развлекаюсь, – ответила она с ноткой сарказма в голосе. – У меня была веселенькая неделя, ты знаешь.
– Нет, не знаю. Честное слово.
– И ты думаешь, я поверю?
– Да.
Она разглядывала лицо Райана в поисках малейших признаков обмана. Тот факт, что он пришел, уже кое о чем говорил. С какой стати ему ехать сюда, если он знает, что ее квартиру обчистили и денег больше нет?
Она попробовала подойти с другой стороны:
– Твоя сестра – определенно интересная особа.
– Моя сестра?
– Вы совсем не похожи друг на друга.
– Ты… разговаривала с моей сестрой?
Она посмотрела ему в глаза. Райан казался совершенно сбитым с толку и явно не понимал, о чем речь.
– Мы разговаривали, пока ты ездил по делам. По крайней мере, твоя мать сказала, что ты уехал по делам.
– Ты и с матерью разговаривала?
– Только по телефону. Она не знает, кто я.
– То есть с Сарой ты встречалась отдельно?
– Да. Я ездила к ней. Вы, Даффи, совсем не разговариваете друг с другом?
– Очевидно, нет.
Официантка принесла Райану кофе, улыбнулась Эми и исчезла.
Эми спросила:
– Ну и как твоя деловая поездка?
– Интересно.
– Какое слово – «интересно»! Секс – вот что интересно. Геноцид – это интересно. – Она взглянула на экран телевизора. – Бейсбол – это интересно. Даже путь со стадиона до машины может оказаться крайне интересным!
– Да о чем ты говоришь?
Она вновь посмотрела на него. Либо он действительно ничего не знал, либо был талантливейшим актером.
– Ни о чем. Полагаю, твоя поездка имела отношение к тому, о чем мы говорили в пятницу. Ты можешь доказать мне, что деньги законны?
– К сожалению, нет.
– Мы договорились, что если они незаконны, то я иду в полицию.
– Это не в наших интересах. Ни в моих, ни в твоих.
Эми наклонилась к Райану, блефуя:
– Я не шучу, Райан. Если ты не можешь этого доказать, я сдам деньги полиции.
– Я верю тебе. Но это правда не в наших интересах.
Она хорошо сыграла. «Он действительно не знает, что у меня больше нет денег».
– Надеюсь, ты не увиливаешь от ответа.
– Нет. Мне нужно поговорить с тобой – очень серьезно. Но, честно говоря, я чувствую с твоей стороны враждебность, чего не было в прошлый раз. И мне от этого совсем не легче.
– Хорошо, – ответила она. – что ты хотел сказать?
Он опустил глаза, не в силах встретиться с ней взглядом.
– Боюсь, дело становится очень личным для нас обоих.
Эми смутилась. Она ожидала чего-то вроде словесного поединка, а тут… Он казался таким мягким, податливым, честным. Обстоятельства, конечно, ужасные, но, быть может, тот парень из «Зеленого попугая» все-таки настоящий Райан Даффи? Определенно он очень симпатичный.
– Личное? – взволнованно переспросила она.
– Да.
Выглядело это так, будто он хотел признаться, что неравнодушен к ней.
– Ты имеешь в виду… нас? Тебя и меня?
Он растерялся.
– О нет! Я не предполагал… ну, ты понимаешь.
– Да-да. Вот именно! Это было бы так… не к месту. Правда?
– Совсем не к месту.
– Да. Совершенно.
Они обменялись быстрыми взглядами. Эми не понравились его глаза. Казалось, Райана беспокоит то, что он собирается сказать.
– Ну так что? – наконец спросила она.
– Мне очень неприятно говорить об этом…
Ее беспокойство только усилилось.
– Продолжай.
– Я все спрашиваю себя: почему эти деньги свели нас с тобой?
«Что он имеет в виду? Судьбу?»
– Я не знаю.
– Понимаешь, чем больше я занимаюсь этими деньгами, тем больше узнаю о своем отце. И вот я задался вопросом: а вдруг у тебя тоже есть кто-то, о ком ты мало что знаешь? Кто-нибудь из твоей семьи. Ну, родственник, о котором ты часто размышляешь. И хочешь знать о нем больше.
Она тут же подумала о матери.
– Возможно.
– Тогда это твой шанс. Вот и все, что я хотел сказать.
Эми прикрыла глаза. Неожиданно для нее дело повернулось совершенно в другую сторону. Райан коснулся самого больного ее места.
– Если тебе известно что-либо о моей матери, говори.
– То есть ты хочешь узнать больше о своей матери?
– Прошу тебя, не трави душу.
Он мешкал, не зная, с какой стороны подступиться к делу.
– Перед тем как я расскажу все, позволь задать один вопрос. Моему отцу было шестьдесят два года, когда он умер. Сколько лет твоей матери?
– Она умерла.
– Прости. Но сколько лет ей было бы сейчас?
– Шестьдесят один.
– Когда она умерла?
– Ты сказал, всего один вопрос.
– Ну прости меня. Это может быть важно для нас обоих.
– Давно. Мне было восемь лет.
