- 1
- 2
пальнул из большого пистолета по банке с членом старого мамонта и Веню обдало спиртовыми соками со странным запахом.
«Где сейф?»
Сеня не успел указать, как Дед-Мороз уже рявкнул: «Код!»
Маска на нем была какая-то злая. Веня решил, что обращаются к нему, но Снегурочка прервала невнятные объяснения, пальнув из обреза, выдернутого из- под беленькой шубки, в пробирки над тихо повизгивающим под столом махаончиком. С полок потекло. Только второй Дед-Мороз совсем не шумел. Он сразу произвел на Веню солидное впечатление, и пушки в его руках не было. К тому же, этот Дед-Мороз, видимо, знал код. Или умел раскрывать коды. Присев перед главным сейфом, он долго перебирал набор цифр, и, наконец, легко повернул колесо, похожее на штурвальное. Толстенная стальная дверца медленно отошла в сторону. Снегурочка и злой Дед-Мороз переглянулись, а солидный заглянул в недра сейфа. Махаончик из-под стола тоже туда пыталась заглянуть. Непонятно, что Дед-Мороз увидел в сейфе, но явно что-то не то, что ожидал, потому что выругался и, вынув из-за пояса большой пистолет, произвел один за другим три выстрела. Занервничал, наверное. Соответственно в сейфе начало звенеть, падать, биться, наружу вылетели осколки стекла, опять какая-то жидкость полилась на бедного махаончика, прячущегося под столом.
«Где валюта?»
Веня сильно удивился.
Он свой чайнворд еще и не начал, а все подсказывали ему только одно слово. Более того, на него еще и кричали.
«Скотина! – кричали. – Это же банк?»
По обращению у Вени претензий не было. Живем в свободном мире, сами добивались свободы слова и все такое прочее, но солидный Дед-Мороз теперь тоже выглядел злым.
Желая его успокоить, Веня уточнил:
«Ну да.
И уточнил:
«Это ограбление?»
«Да, ублюдок» – подтвердила Снегурочка.
«А зачем вам все это?»
«А зачем грабят банки?»
«Нет, я не о том. Я спрашиваю, зачем вам
«Какая разница, ваш, не ваш? – солидный Дед-Мороз тоже пальнул по пробиркам. – Где валюта? Почему в сейфе только пробирки?»
«Да потому что это банк
«Ну и что? Ты уже второй раз это говоришь».
Грабители, скорее всего, были залетные. Пришлось им объяснять. Такие вот гастролеры из центра, но не из Москвы. Скорее, из областного центра. Пришлось объяснять, что они ошиблись. «Вас, наверное, вывеска обманула, – с сердечным содроганием объяснил Веня. Он даже сочувствовал грабителям. – На вывеске написано золотыми буквами
«Ну и что?»
«Так это же банк спермы.
«Это все сперма? – страшно удивилась Снегурочка, оглядывая битые и еще целые пробирки. – Так вот почему вы вдвоем дежурите. Сколько вам за это платят? – неизвестно, о чем она подумала, переводя взгляд с Вени на махаончика и обратно. И недоверчиво переспросила: – Ты не врешь, ублюдок?»
А злой Дед-Мороз пробормотал: «Залетели».
И опять пальнул по пробиркам…»
«…Конечно,
Это Веня так подумал, что на голое тело.
Лаборатории и кабинеты располагались этажом выше.
Оказывается, иностранцы вкладывали деньги не просто так. Здесь, в Сибири, они собирались возродить поголовье вымерших мамонтов. В сейфах в замороженном состоянии хранились свезенные из разных полярных районов рыжие волосы, замороженные внутренние органы, толстые, как тумбы, ноги, даже вот старый член был. Кстати, раньше их было два, но один украли и продали на Запад, как целебный. Возможно, что продали тем же самым иностранцам, которые вкладывали деньги в российскую генную инженерию. Пока ревела внутренняя сирена, пока неторопливая охрана выезжала из дежурки местного отделения милиции, Веня полураздетой вытолкал махаончика на мороз.
«Беги и не кричи».
Махаончик только кивала.
Она в общем не боялась. Если бы ее схватили, то ничего, кроме белья в руках не нашли бы. И дежурного майора она хорошо знала. «Почему держите одежду в руках?» – «Да жарко». – «Это в пятнадцатиградусный-то мороз?» – «А я в шубке». – «А почему мокренькая?» – «От страха».
Короче, махаончик выпорхнула из хранилища в полном ужасе, хотя успела бросить Вене, оглядываясь на побитые пробирки: «Тебя не заставят заполнять все это самому?» – «Я что, мамонт?» – огрызнулся Веня. Он посчитал, что юмор у махаончика дурацкий.
Следствие длилось почти месяц, но Веня в общем не пострадал. Состава преступления в его действиях не нашли, к тому же Снегурочку и злого Деда-Мороза схватили минут через сорок после попытки ограбления. Солидного, правда, схватили только на следующий год, то есть через семь часов после ограбления, зато нежного махаончика допросили сразу. Она много плакала. Мало того, что Веня ей не успел заплатить, ее еще и оштрафовали. А вот к Вене сильно не придирались. Никаких секретов он не знал, значит, выдать их никому не мог, и умные слова употреблял только при составлении кроссвордов. Плевать ему было на то, что замороженные яйцеклетки, добытые из полуразложившихся туш сибирских мамонтов, выстрелами разметало по всему хранилищу, бедный махаончик убегала из хранилища совсем мокрая. И сам Веня долго оттирался, собирал разлитое в пробирки грязными пальцами. Он ведь не знал, что лучше тут ничего не касаться. Он ведь не знал, что в разгромленном сейфе
Оказывается, рассказал мне академик Шернберг (кстати, зампредседателя Мамонтового комитета Российской академии наук и соруководитель Международного проекта по исследованию макро– и микроорганизмов в вечной мерзлоте), вместе со своим коллегой Кагосимой Кацудзими, профессором Токийского университета, он уже ставил у себя в Институте очень интересные опыты. Он, например, убивал быка, замораживал тушу, потом размораживал ее до комнатной температуры и снова крепко замораживал, воссоздавая условия вечной мерзлоты. Шернберг не производил впечатление человека, способного убить быка, но я ему верю. Размороженной спермой быка Шернберг оплодотворял корову. Шернберг не производил впечатления человека, способного оплодотворить корову, но я ему верю. Вроде бы он даже получал прекрасные результаты. Ну, в смысле, прекрасных телят. «То же и с мамонтом, – просто сказал мне академик, выпив коньяка. – Это вовсе не такое уж сложное дело. Надо только найти замороженную сперму мамонта и приготовить специальный имплантант. Ну, а потом оплодотворить слониху, которая готова к такому повороту событий. Появится гибрид, вот и славно, вот и кончаются на этом самые волнующие моменты. Дальше рутина, обычная селекционная работа. Десяток-другой лет отборочной работы и мы получим настоящего мамонта.»
Веня, кстати, куда-то свалил, я долго его не видел.
Зато года через три после описанных событий академик Шернберг показал мне одну рабочую, как он сказал, видеокассету. По секрету, конечно. Мы с ним соседи по дому, наши квартиры стена в стену, я слышу иногда, как он играет на мандолине. Работы академика Шернберга не считаются открытыми. Никто, правда, их официально и не закрывал, но показать такой видеофильм можно только приятелю.
Я увидел просторные металлические вольеры. По широкому проходу прохаживалась с метлой в руках красивая лаборантка в кудряшках, в коротком рабочем халатике. Одну вольеру занимал опытный горилла альбинос. Не знаю, для чего его там держали, но занимался он не тем, что я ожидал увидеть, и при этом подавал всякие знаки девушке. А в другой вольере прохаживался мохнатый слоненок с приличными уже бивнями. Я сразу обратил внимание на его очень длинные рыжие волосы, явно теплые, свисающие почти до пола. Поглядывая на девушку, мамонтенок (конечно, это мамонтенок, подтвердил Шернберг) поднимал хобот и трубил. Звери, видно, достали девушку. С одной стороны горилла альбинос, с другой – мамонтенок. Девушка демонстративно оттопыривалась и мела пол метлой. Оба зверя жадно за ней следили. Ну, горилла альбинос ладно, Бог с ней, какое-то сознание, какие-то проблески разума, пусть и непристойного, в голове альбиноса брезжили, но вот мамонтенок вел себя из ряда вон. Что-то в нем было знакомое. Не в морде, конечно, а в манерах. Перехватив взгляд девушки, например, он хоботом и ногой показал ей, что с ней сделает, когда вырвется из вольеры. Горилла альбинос тоже пытался показать, что он с нею сделает, но на гориллу девушка не смотрела.
«Смотри какая у него походка!»
«А чего в ней такого особенного?»
«Порочная, – загадочно заметил академик. – Как у папы».
«А кто его папа?»
Академик как бы не заметил вопроса.
А может, посчитал, что ответ подразумевается.
Но в мамонтенке действительно было что-то ужасно порочное. И выпуклые его глазенки поблескивали пестро и весело, как яйца Фаберже… Вот почему, Володя, я и спрашиваю:
- 1
- 2
