— Ладно, грабитель чертов, твоя взяла. Так ты серьезно насчет «Конвей Симент»?
— Абсолютно серьезно.
Я подмахнул письмо и протянул ему.
— Купи на двести пятьдесят тысяч и выходи из игры, как только акции вырастут на два-три пункта. Хоть сегодня же.
— А вдруг они полезут вверх и будут продолжать расти в цене? Может, подождать тогда?
— Нет! Выходи из игры сегодня же, если удастся. Я хочу, чтобы она быстро хапнула куш. Стерва такая алчная, что, заполучив дармовую прибыль в столь короткий срок, она уже не будет рыпаться и позволит нам распоряжаться ее деньгами, как мы пожелаем.
Мы обсудили с ним еще кое-какие мелочи, после чего я отправился в Западнокалифорнийский банк. Там я открыл счет, положив на него сотню долларов из денег, полученных от Моу Берджеса.
Потом я вернулся в свой банк.
В тот миг я ощущал себя так, словно весь мир лежал у моих ног. Я получил машину, собственный кабинет, стенографистку, открыл счет в банке, и передо мной маячила возможность заработать бессчетное количество денег.
Какой там весь мир? Вся Вселенная лежала у моих ног.
Я уже предвкушал, как закажу роскошный обед в ресторане Флориана, когда зазвонил телефон. Я нетерпеливо схватил трубку.
— Мистер Уинтерс? — спросил женский голос. — Говорит мисс Долан.
— Мисс Долан? Ах, да, правая рука мисс Шелли. Как поживаете, мисс Долан?
— Мисс Шелли хочет, чтобы вы немедленно приехали к ней.
Похоже, мисс Шелли будет суждено испытать разочарование. Я был голоден и к тому же решил, что не стану потакать ее прихотям и мчаться со всех ног по первому зову.
— Я приеду после двух часов, мисс Долан. Мне нужно, чтобы мисс Шелли подписала несколько бумаг.
— Она велела, чтобы вы приехали немедленно.
— Скажите, что я очень извиняюсь, но до двух я занят. Она замолчала. Потом сказала:
— Вы просто не знаете, в чем дело. Это связано с мистером Хоуи.
Словно невидимая кувалда врезала мне под дых.
— Хоуи? Вы имеете в виду Берни Хоуи? А что случилось?
— Он только что ушел. Мисс Шелли приказала, чтобы я вас срочно разыскала. Никогда еще не видела ее в такой ярости.
Значит, сукин сын продал меня!
Душа моя ушла в пятки, и я внезапно лишился дара речи.
И в тот самый миг, когда дело уже было наполовину сделано! Я должен был догадаться, что этот чертов стряпчий не станет обращаться к Стернвуду. Зачем, когда он мог помчаться прямехонько к Вестал, которая способна раздавить меня, как червяка.
— Вы меня слышите, мистер Уинтерс? — спокойный голос, прозвучавший в ухе, вывел меня из забытья.
— Да, — выдавил я, внезапно охрипнув.
— Послушайте, мистер Уинтерс, — тихо продолжал голос. — И очень внимательно. Когда она в таком состоянии, на нее может подействовать только одно. Ни в коем случае не извиняйтесь. И не оправдывайтесь. Вы должны перекричать ее. И не сдерживайтесь. Вы поняли? Вам уже нечего терять. Она способна прислушаться только к тому, кто сильнее ее. Поверьте мне, я ее знаю. Она громко вопит и брызжет слюной от злобы, но на самом деле она труслива.
Вы меня слушаете?
«Слушал ли я? Да я вслушивался в каждое слово, словно от него зависела моя жизнь!»
— Вы не шутите?
— Нет, конечно! В этом и только в этом ваша единственная надежда. Успеха не гарантирую, но другого выхода у вас нет. Что бы ни случилось, ни в коем случае не пытайтесь оправдаться. Могу я сказать ей, что вы сейчас приедете?
— Да. Передайте, что я буду через четверть часа. И еще, мисс Долан, я не знаю, почему вы рискнули дать мне такой совет, но я признателен сверх всякой меры…
Она повесила трубку. Я опустил трубку своего аппарата на рычажки, утер пот со лба и ладоней и поднялся.
Я не строил никаких иллюзий. Даже если у меня хватит мужества наорать на Вестал, последнее слово все равно останется за ней.
Машина, кабинет, расторопная мисс Гудчайлд, тысяча долларов Хоуи, половина комиссионных Блейкстоуна и моя карьера — все вдруг повисло на волоске.
Я вышел из кабинета, прошагал по коридору к черному ходу, возле которого оставил «кадиллак», и поехал в близлежащий бар. Там я проглотил три двойных виски подряд — так быстро, как бармен успевал наполнять рюмку.
