проступали яснее, обретая четкость. Куинн пару раз моргнула и обнаружила, что смотрит прямо в озабоченное лицо Эрика Твена.
— Можешь проследить взглядом? — спросил он, поднимая палец и водя им из стороны в сторону. Сначала задача оказалась девушке не под силу, но когда Эрик стал двигать пальцем чуть медленнее, у нее получилось проследить за ним. Эрик шумно выдохнул и опустился на пол среди разбросанных папок с досье.
Он уронил голову на руки. Длинные слипшиеся пряди упали Эрику на лицо. Куинн потребовалось несколько секунд на то, чтобы увязать это все с другими пятнами у него на руках и одежде. Кровь.
— Эрик… ты… ты не ранен?
Он откинул волосы с лица и взглянул на нее.
— Это не моя кровь.
Девушка на миг застыла и наконец собралась с духом, чтобы бегло оглядеть себя. Она все еще была в той же синей юбке, хотя вместо жакета на ней оказалась белая футболка. И юбка, и футболка были залиты кровью — местами она еще не просохла. Куинн поднесла руку к голове, пальцы ее коснулись повязки.
— О-ох.
— Ты хоть понимаешь, как тебе повезло, Куинн? Пуля лишь задела череп. Наверное, легкое сотрясение ты заработала, но сомневаюсь, чтобы что-то серьезное. Впрочем, я ведь доктор физики, а не медицины.
Девушка ощупала повязку. Он прав. Просто чудо, что она не погибла.
— Что произошло? Как мы спаслись?
— Благодаря бешеной езде и нашему совместному запасу везения на всю оставшуюся жизнь вперед. — Эрик с несчастным видом покачал головой. — Прости, Куинн, это все моя вина. Я чуть было не позволил им тебя убить.
— Твоя вина? О чем ты?
Он показал на стопку листов из досье:
— Да вот оно все, тут. Я-то думал, Ренквист просто придурок — взъелся на меня и слишком туп, чтобы расследовать другие версии… — Его голос на миг умолк. — Но это не случайность, все складывается в конкретный узор. Сукин сын был во всем замешан с самого начала.
Эрик выронил документы и принялся что-то выискивать на этажерке слева от себя. Через минуту он протянул девушке листок белой бумаги и наклонился, чтобы ей было удобнее рассматривать. Куинн во все глаза уставилась на черно-белую фотографию. Лишь через несколько секунд до нее дошло, что на самом деле это лишь карандашный рисунок — но выполненный необыкновенно реалистично.
— Тип, что в тебя стрелял. Это тот же самый? Он пытался схватить тебя на дороге?
Девушка покачала головой.
— Ты уверена?
— Тот был гораздо старше. Может, этот сидел во второй машине…
Эрик вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, словно вскипающая внутри энергия требовала выхода. Он ткнул пальцем в рисунок.
— Что за чертовщина тут происходит, Куинн? Этот тип пытался убить тебя. Прямо посреди бела дня! Он и правда пытался убить тебя!
Она несколько секунд следила, как он вышагивает туда-сюда, но от непрестанного движения ее очень скоро стало мутить, так что Куинн откинулась и закрыла глаза.
— Я же говорила, они один раз уже пытались. Но ты думал, я все сочиняю, да?
Услышав, что он остановился, она открыла глаза.
— Не знаю, что я там думал, — проговорил Эрик, проводя пятерней по спутанным волосам. — Думал, ты умненькая. Возможно, еще чуть-чуть чокнутая. Думал, что ты — первая из тех, с кем я познакомился за прошедшие десять лет, кто не стал клеить на меня этикетку «маньяк ненормальный». О Господи…
Он снова принялся мерить шагами комнату, поэтому Куинн запрокинула голову и уставилась в потолок, пытаясь отыскать во всем происходящем хоть какую-то логику.
Какими глазами смотрел на нее Ренквист! Как мгновенно попытался схватить ее! И как потом она бежала, а тот, второй, человек с рисунка Эрика, вырвался из-за двери и помчался следом. А потом — боль и потеря ориентации. Руки Эрика, обхватившие ее, и красная точка на одной из них…
— Почему он этого не сделал?
Она услышала, как Эрик снова остановился.
— Почему он не сделал чего?
— Почему не убил меня?
— Череп у тебя больно твердый. Уж явно не потому, что у него было мало желания или он плохо старался.
— Нет. Когда ты схватил меня, он целился в нас из пистолета. Но не выстрелил. А снова помчался к нам.
— Не знаю, — сказал Эрик. — Может, принял меня за ни в чем не повинного прохожего?
Звук открывающейся двери заставил девушку вздрогнуть, нарушив ход ее мыслей. Она рывком села. В дверном проеме замаячило бледное лицо.
— Куинн, не нервничай, — успокоил ее Эрик, протягивая руку. — Это Тони. Он мой друг.
Тони даже не смотрел на девушку, сначала поблуждав взглядом по полу, а потом снова уставившись на Эрика.
— Как она? Ничего?
— Похоже на то, — отозвался Эрик.
— Вам что-нибудь нужно?
— Кажется, пока нет. Спасибо.
Тони наклонил голову набок и снова скрылся за дверью, закрыв ее за собой.
— Где мы? — спросила Куинн, удостоверившись, что тот ушел.
— В Балтиморе. В доме Тони.
Она попыталась выбраться из постели, но мышцы все еще отказывались подчиняться приказам.
— Надо скорей убираться. Они нас выследят…
Эрик присел и ласково положил руку ей на колено.
— Не волнуйся, ладно? У нас еще есть время. Тони начал работать в лаборатории реактивного движения только после того, как я переехал в округ Колумбия. Мы познакомились на одной конференции несколько лет назад. Вместе играем в сетевые игры да изредка перебрасываемся электронными письмами. Кроме очень ограниченного числа людей из числа физиков, никто даже и не знает о нашей дружбе.
Девушка так и осталась сидеть, свесив ноги с кровати и пытаясь решить, что же делать.
— Доверься мне, — произнес Эрик. — Ненадолго, но пока мы в безопасности. И нам нужно время, чтобы сообразить, что делать дальше. Бежать отсюда сломя голову и без какого бы то ни было плана не только глупо, но еще и крайне рискованно. Нас обоих могут убить. Понимаешь?
Куинн снова опустилась на подушки, однако ничего не сказала. Она просто не знала. Ничего не знала и ни в чем не была уверена.
— Послушай, я пойду и вымоюсь, — проговорил Эрик. — Почему бы тебе пока не отдохнуть, а когда я вернусь, обсудим, что делать дальше, кому звонить. Идет?
— Идет.
Он исчез за дверью, а Куинн подтянула к себе ноги и снова выпрямила их, разминая затекшие мышцы и пытаясь не обращать внимания на то, что по голове словно молотом бьют. Несколько минут таких упражнений, и тело с разумом снова начали работать более или менее в унисон.
Ренквист замешан в этой истории — сомнений и быть не могло. И он чертовски хорошо знал, что никакая это не фэбээровская операция — у агентов нет привычки палить почем зря в спину безоружным женщинам. Может, его принудили к сотрудничеству? За деньги? Или шантажом?
А как же с их подсчетами, что в деле замешаны всего двое? Кто следит за ее квартирой? За фермой отца? За офисом? За всеми самыми очевидными на первый взгляд местами, куда она может кинуться в беде? Теория, что преступником был достаточно высокопоставленный агент ФБР, использующий свое положение, чтобы заставить преступников помогать ему, становилась все более и более похожей на
