мучениями, на которые он обрекал своих жертв. Зачем что-то менять на этот раз?
— Не знаем, капитан, — вновь заявил Хантер. — Возможно, у преступника просто сорвало крышу, но скорее всего, у него индивидуальный подход к каждой жертве.
— Поясни…
— Мне кажется, что каждая из жертв вызывает у убийцы сложный клубок чувств, которые могут изменяться в соответствии с тем, как они себя ведут. Одни так пугаются, что не смеют сопротивляться. Другие думают, что если они попробуют вразумить убийцу или пойдут на «сотрудничество», это их спасет. Третьи кричат, делают, что могут, но только не сдаются. Каждый человек по-своему реагирует на страх и опасность.
— И такое поведение жертвы могло по-настоящему разозлить убийцу, — закончила за него капитан Блейк.
Хантер утвердительно кивнул.
— Если Литлвуду выпал шанс и он не утратил самообладания, я уверен, что психолог постарался отговорить убийцу от задуманного. Если преступнику показалось, что Литлвуд не проявляет по отношению к нему должного уважения, это могло вывести его из себя. Мы не знаем, что происходило в приемной Литлвуда. Единственное, что неоспоримо, — это убийство отличается большей жестокостью, чем два предыдущие.
— Значит, преступник рассердился еще больше? — разглядывая фотографии с места убийства Николсона и Нэшорна, произнесла капитан. — Как такое вообще возможно?
— Порезы и синяки на теле жертвы свидетельствуют о том, что убийца хотел продлить страдания психолога. Он хотел, чтобы тот как можно дольше оставался в живых. Для этого он откладывал ампутацию до последнего. Секретарша Литлвуда ушла из его офиса около половины восьмого. Подтвердить наши догадки пока нечем, но я бы рискнул предположить, что убийца добрался до психолога вскоре после ее ухода. Значит, у него в запасе оставалось, по крайней мере, десять часов на то, чтобы спокойно заняться своей жертвой. — Хантер указал пальцем на фотографию изувеченного трупа Литлвуда. — И он долго, очень долго мучал этого человека.
— И никто ничего не слышал?
— Здание небольшое. Там много маленьких офисов, — принялся объяснять Гарсия. — Почти все работники разъехались к этому времени по домам. Последним здание покинул художник-оформитель. Его офис на первом этаже. Художник ушел в пятнадцать минут девятого. Здание не оснащено камерами видеонаблюдения.
— Если подозрения доктора Хоув имеют под собой основания, — продолжил Хантер, — на этот раз убийца проводил ампутации иначе.
— То есть?
— В первых двух случаях разрезы сделаны очень профессионально, — начал объяснять Гарсия, — а вот с телом Литлвуда убийца не церемонился. Доктор Хоув говорит, что он кромсал и, возможно, даже рубил тело жертвы как хотел. Это скорее похоже на работу мясника, а не хирурга.
Капитан Блейк тяжело вздохнула.
— Ладно. И что, черт побери, убийца собирается поведать нам своей новой «скульптурой»? Я так понимаю, без теневого изображения и на этот раз не обошлось?
— Даже более того, — сказал Гарсия.
— Что?
— У нас теперь еще две тени.
Глава 81
Капитан Блейк уставилась на детективов, но удивления в ее глазах не было. После всего, на что оказался способен этот убийца, удивляться не приходилось.
— Мы не уверены, оставил нам убийца две «скульптуры» или одну, состоящую из двух частей, — принялся рассказывать Гарсия. — Еще одно новшество: на этот раз убийца воспользовался для своей композиции найденным в офисе предметом.
Детектив вкратце рассказал, что же они увидели на столе у Натана Литлвуда. Пока он говорил, капитан Блейк и Алиса молча разглядывали снимки очередной «скульптуры». Когда Гарсия упомянул о том, что убийца вырезал глаз Литлвуда с единственной, судя по всему, целью — указать, с какой стороны следует светить на «скульптуру», — Алиса почувствовала неприятные позывы в области желудка.
— Сначала мы смотрели на «скульптуру» под этим углом, — сказал Гарсия, показывая на одну из фотографий на доске. — В результате мы получили вот это.
Детектив приколол к доске фотографию с теневым изображением, как раз под снимком «скульптуры», сделанным под соответствующим углом.
Капитан Блейк и Алиса подошли ближе, чтобы лучше видеть.
— И что, блин, это означает? — с раздражением в голосе спросила начальница. — Один человек наблюдает за тем, как другой принимает ванну? Наш убийца превратился в подглядывающего за другими извращенца?
— Кто-то лежит внутри ящика, — сказал Хантер.
— Я тоже об этом подумала, — обращаясь к детективу, заявила Алиса. — Я согласна с тем, что первое теневое изображение подробнее второго, но убийца все же довольно педантичен. Это не ванна. Видите крышку?
Алиса указала на фотографию нового теневого изображения, а затем сравнила его со снимком «скульптуры».
— Если бы убийца хотел, чтобы мы сочли это за ванну, он бы легко оторвал крышку от этой шкатулки.
Ее слова в точности повторяли мысли Хантера. Если что-то является частью теневого изображения, то на это есть свои причины.
— Значит, один человек смотрит на другого человека, лежащего в ящике, — поправила себя капитан Блейк. — Вы имеете представление, что бы это значило?
— Пока нет, — ответил Хантер.
— Еще один бессмысленный намек? Еще одна составляющая бессмысленной головоломки?
Хантер промолчал.
Капитан отступила на шаг. Видно было, что ей трудно стоять на месте.
— А что там на втором теневом изображении?
Используя для наглядности фотографии с места преступления, Гарсия рассказал, что «скульптуры» находились на противоположных концах стола. Голова жертвы и вырезанный глаз указывали на те точки, с которых следовало светить на стол, чтобы «скульптуры» отбрасывали теневые изображения. Таким образом, убийца выступал в роли режиссера своего маленького представления.
— Вот это отбрасывает другая «скульптура», — произнес Гарсия, прикалывая к доске снимок второго теневого изображения.
Поскольку вторая «рука-скульптура» мало чем отличалась от первой, не было ничего удивительного в том, что и отбрасываемая ею тень немногим отличалась от первой. И тут был теневой человечек, вот только, поскольку убийца отре?зал ногтевые фаланги «ходячих пальчиков», создавалось впечатление, что человечек либо имеет очень короткие ножки, либо стоит на коленях. То, как смещен вывихнутый палец, а его сломанный кончик вывернут, указывая вверх, создавало иллюзию, что человечек показывает рукой на небо. На полу перед ним лежали большие части чего-то неопределенного. Эту тень отбрасывали куски плоти, вырезанные из бедра жертвы.
— Какого черта! Он над нами издевается. Другого объяснения просто быть не может, — после напряженного молчания заявила капитан Блейк. — И какого хрена это может быть? Карлик? Ребенок? Человек встал на колени? Молящийся? Человек показывает на небо?
Внимание женщины снова переместилось на снимок первого теневого изображения.
— Итак, у нас есть человек, указывающий на другого человека, лежащего в ящике, — палец капитана коснулся снимка со вторым теневым изображением, — и карлика, ребенка или молящегося на коленях
