– Мне хотелось предоставить тебе как можно больше возможностей. Но теперь настали трудные времена. Фабрика больше не в состоянии финансировать твои исследования. Мне, вероятно, придется просто закрыть предприятие.
– Неужели так плохо, пап? Я думал, что у нас заказов хватает…
– Заказов у нас больше чем достаточно, но дела обстоят так, что никакой выгоды нам это не сулит. Помнишь, я говорил тебе про закон о коммунальных услугах, который приняли на последней законодательной сессии?
– Да, что-то такое припоминаю… Но разве губернатор не наложил на него вето?
– Они обошли вето губернатора. Такой бесстыдной коррупции в нашем штате еще не бывало – лоббисты продали и душу, и тело!
Голос старика задрожал в бессильном гневе.
– А нас это касается?
– Этот билль якобы уравнивает тарифы на электроэнергию согласно обстоятельствам. Но на самом деле он просто позволяет контрольной комиссии вертеть потребителями как ей хочется. А ты знаешь, что это за комиссия… В политику я никогда не ввязывался, но теперь они и меня приперли к стенке. Я больше не выдерживаю конкуренции.
– Силы небесные! Они не смеют так поступать! Надо подать на них в суд!
Старик поднял брови:
– В нашем штате?
Дуглас встал и принялся расхаживать по комнате.
– Но ведь что-то мы можем!
Отец покачал головой.
– Меня бесит, что они проделывают такие фокусы с ресурсами, которые фактически принадлежат народу! Программа федерального правительства позволила нам получать много дешевой энергии. Страна могла бы богатеть, однако местные пираты наложили на электричество лапу и пользуются этим, чтобы подчинить себе сограждан.
Когда старый джентльмен удалился, Мэри Лу положила руку на плечо Дугласа и заглянула ему в глаза.
– Бедный ты мой…
Арчибальд был подавлен.
– Так-то вот, Мэри Лу. И как раз на самом интересном месте. Я ведь занимался этим в основном из-за отца.
– Я знаю.
– Но теперь эти толстопузые рэкетиры подмяли под себя весь штат.
Вид у Мэри Лу был разочарованный и немного презрительный.
– Ну и слюнтяй же ты, Арчи Дуглас! Неужели ты так все и спустишь этим мерзавцам?
Дуглас мрачно посмотрел ей в глаза.
– Нет, не спущу. Я буду драться. Но наверняка проиграю. Такие штуки – не по моей части.
Она прошлась по комнате.
– Я тебе удивляюсь! Ты изобрел величайшую вещь со времен динамо, и еще что-то болтаешь о проигрыше?!
– Это ты изобрела…
– О Господи! А кто разработал состав? Кто смешивал его, чтобы получить полный спектр? Это твое дело и твои заслуги! В чем проблема? Энергия! Из-за энергии тебя скрутили в бараний рог! Но ты ведь физик. Найди способ получить энергию, не кланяясь кому попало!
– Какую тебе нужно? Атомную?
– Это ты загнул. Ты – пока что не Комиссия по ядерной энергетике.
– Можно поставить ветряк на крыше.
– Уже лучше, простенько, но со вкусом. Ты пошевели как следует мозгами, а я пока кофе сварю. Похоже, нам опять предстоит бессонная ночь.
Он усмехнулся.
– Ладно, Совесть Нации, сейчас примусь шевелить.
Она счастливо улыбнулась.
– Вот это разговор!
Он подошел к ней, обнял за талию и поцеловал. Она притихла в его объятиях, но когда поцелуй завершился, вдруг резко его отпихнула.
Когда рассвет окрасил их лица болезненной бледностью, они принялись устанавливать два экрана холодного света – один напротив другого. Арчи сближал их до тех пор, пока между ними не осталось пространство шириной в дюйм.
– Ну вот, практически весь свет попадет на второй. Эй, красотка, включай первый!
Мэри Лу повернула выключатель. Первый экран засветился, отдавая свой свет второму.
– Сейчас поглядим, насколько эта замечательная теория верна.
Дуглас присоединил к клеммам второго экрана вольтметр и нажал кнопку. Стрелка отклонилась за два вольта.
Мэри Лу озабоченно оглянулась:
– Ну как?
– Работает! Безо всяких! Экраны работают в двух направлениях! Дай им энергию – получишь свет. Дай им свет – получишь энергию!
– А каковы потери, Арчи?
– Сейчас.
Он подключил амперметр и вытащил логарифмическую линейку.
– Так… Около тридцати процентов. Большей частью – утечка света по краям экрана.
– Арчи, солнце встает. Попробуем вытащить второй экран на крышу и посмотрим, как ему понравится солнышко.
Через несколько минут экран и измерительные приборы оказались на крыше под лучами восходящего солнца. Арчи подключил вольтметр, стрелка снова отклонилась за отметку в два вольта.
Мэри Лу чуть не запрыгала от радости:
– Работает!
– Должен работать, – заметил Арчи. – Если свет с одного экрана смог заставить его генерировать энергию, то солнце – тем более. Подключи амперметр: посмотрим, что мы тут имеем.
Амперметр показал восемнадцать и семь десятых ампера. Мэри Лу взяла линейку и высчитала результат.
– Восемнадцать и семь на два… Получается – тридцать семь и четыре десятых ватта, около пяти сотых от лошадиной силы. Не слишком-то много: я думала, выйдет больше.
– Все правильно, малыш. Мы ведь используем только видимый спектр, а солнце как источник света эффективно процентов на пятнадцать, остальные восемьдесят пять приходятся на инфракрасную и ультрафиолетовую области. Дай-ка линейку.
Получив линейку. Дуглас продолжал:
– Солнце излучает около полутора лошадиных сил, или один и одну восьмую киловатта на каждый квадратный ярд земной поверхности, расположенной перпендикулярно лучам. Около трети поглощает атмосфера – даже в жаркий полдень над Сахарой… Значит, одна лошадка на квадратный ярд. А на восходе – и для наших широт получится не больше трети лошадиной силы. Из расчета эффективности в пятнадцать процентов – около пятисот лошадок. Проверяем – что и требовалось доказать. Что ты глядишь так мрачно?
– Я думала, на этой крыше мы сможем получить энергию для всей фабрики. Но если на одну лошадиную силу нужно двадцать квадратных ярдов…
– Не вешай нос, детка! Мы создали экран, вибрирующий только в области видимого спектра. А можем, наверное, сконструировать и другой – так сказать, атонический – чтобы реагировал на волны любой длины. Он будет усваивать всю лучистую энергию, какая на него попадет, и превращать ее в электрическую. В
