- Несмотря на твое чересчур остроумное замечание о желание править миром, - сказал он, - я не думаю, что до этого дойдет. Но если это станет необходимым, тогда да, я это сделаю.
- Великолепно.
- Сделать что-либо другое было бы безответственным, - сказал Китарак. - И это еще одна из тех вещей, которым я постараюсь научить вас. Я спрашиваю в последний раз: Вы будете учиться у меня или нет?
Джедра глубоко вздохнул. Несмотря на не слишком радужные перспективы, ответ мог быть только один, и он выдавил из себя: - Да.
- Кайана? - спросил тор-крин.
Она кивнула. - Да, конечно. Но мы не могли бы подождать до завтра? Я совершенно без сил и валюсь с ног от усталости.
Китарак весело клацнул жвалами. - Ну конечно, спи. Это очень поможет нам вернуться в мой дом в Тире.
- Вы бы не были так саркастичны, если бы вам самим хотелось спать, - сказала она.
- Нет, нет, - сказал Китарак. - Я говорю совершенно серьезно. Самая первая вещь, которой я вас научу: спать на ходу. - Он подошел туда, где он сидел перед атакой токамака, подобрал старинный артефакт и свой рюкзак, и перенес их туда, где его ждали Кайана с Джедрой. - Ложитесь рядом друг с другом, как вы лежали раньше, - сказал он.
Они так и сделали. Китарак положили их рюкзаки между ними, а сам встал на колени рядом с их головами.
- Я введу вас в легкий транс, - сказал он. - Вы будете видеть сны, но не пытайтесь как-то управлять ими, иначе нас может занести неизвестно куда. Дайте мне управлять вашими сновидениями.
- Хорошо, - сказал Джедра. Он не смог бы заснуть, даже если бы очень захотел, но Китарак вытянул свои когтистые руки и коснулся висков, его и Кайаны, и Джедра почувствовал, как засыпает. Его дыхание замедлилось, и он улетел в царство сна.
Внезапно ниоткуда возник яркий свет, как если бы он открыл глаза дневному свету, но он не открывал. Тем не менее ощущения были в точности такими же. Его поле зрения делилось на дюжины шестигранников, каждое изображение слегка налезало на остальные, по краям, так что не было слепых пятен, но это была не та нормальная картина внешнего мира, которую он обычно видел. Цвета были совершенно неправильны. Камни стали ярко желтыми, а небо темно-фиолетовым. Звезды остались на небе, их свет стал даже более яркий, чем раньше, но каждое светилось своим особым светом. Джедра распознал некоторые из созвездий, но Кончик Дрини, нос дварфа, светился красным, а его глаза - разными оттенками синего.
Ну конечно. Он видит мир составными глазами Китарака. Они воспринимали мир острее, отчетливее, чем глаза человека или даже эльфа, и эта мозаика отдельных картинок была именно тем, что видит тор- крин вокруг себя, она могла принадлежать только Китараку.
Поле зрения изменилось. Длинные и колючие, хитиновые руки вытянулись из собственного тела Джедры, потянулись к огромному рюкзаку тор-крина и покрепче затянули все завязки. Не поворачивая головы Джедра мог видеть в стороне два маленьких создания из костей и плоти, рядом с которыми лежали их смешные, маленькие рюкзаки. Ага, он сам и Кайана, понял он. Именно так Китарак видит их: маленькие, слабые, тело неприятно обнажено и плоть дрожит на костях каждый раз, когда они движутся. Н-да, не самое приятное зрелище.
С точки зрения Китарака Джедра смотрел, как маленькая рука полуэльфа схватилась за одну из его протянутых рук, Кайана за другую, и они все трое пошли на юго-запад. Нет, не пошли, во всяком случае это не были обычные шаги; каждый длинный, плавный шаг переносил их на сотни ярдов. Казалось, что они скользили по полю из валунов так, как если бы их не было, взбирались на округлые холмы и спускались с них, не теряя плавного ритма.
Ощущение этого внутреннего движения было достаточно странным и необычным. Находясь в теле Китарака Джедра чувствовал, как мышцы скользили взад и вперед внутри полого скелета. Воздух шел не из легких в его груди, а из пульсирующего брюшка, которое хвостом тянулось позади, похожее на нескладный мешок, привязанный к грудине. Дополнительные руки были сложным переплетением мышц и нервов, и противоречили всему его опыту, а длинная, вытянутая морда, заканчивающаяся жвалами, была источником постоянного раздражения.
Джедра попытался не обращать внимание на все это и остаться пассивным наблюдателем, но только до тех пор, пока не увидел справа по ходу движения флайлера. В то же мгновение их плавное скольжение сбилось, тор-крин захромал и они уклонились к источнику раздражения, но Китарак вернул их на нужный курс раньше, чем они смогли достичь его. И хорошо; когда они проскользнули мимо его, Джедра заметил еще одного флайлера, пирующего останками какого-то неудачливого животного.
Чем дальше они шли, тем больше местность становилась изрезанной и неровной. Холмы стали выше, равнины между ними уже. Некоторые превратились в настоящие ущелья, с крутыми склонами в сотни футов глубиной. Часто пропасть появлялась совершенно внезапно, только тогда, когда они оказывались прямо на краю обрыва. Некоторые места вообще казались совершенно непроходимыми для пешехода, но шаг Китарака никогда не сбивался; он перемахивал любые пропасти, как будто они были простыми трещинами на гладкой дороге.
Мы никогда бы не пересекли эти пропасти сами, подумал Джедра, когда увидел их. Ответа он не получил; видимо они не были ментально связаны.
Небо, казалось, менялось еще быстрее их. Звезды скользили на запад почти так же быстро, как и они сами, и само небо стало совсем светлым за их спиной, когда Китарак остановился на краю маленького каньона. Он казался совершенно таким же, как те, которые они уже пересекли, но Китарак безошибочно нашел путь, ведущий на дно каньона, и пошел вниз по узкой, извилистой тропе, Джедра и Кайана шли следом.
Дно каньона было довольно гладким, извилистым туннелем, по которому когда-то текла река, много- много столетий назад. В почве, по видимому, была еще какая-то влага; несколько невысоких кустов росло на потрескавшейся земле, а около большой кучи камней высилось одинокое дерево.
Китарак подошел поближе к этой куче, и Джедра увидел, что был неправ. Это был дом. Он не сразу распознал изогнутые стены, так как они не были ни гладкими, ни вертикальными. Они были сделаны из необработанных камней, не скреплены раствором и вообще лежали в самых странных местах, придавая всему сооружению вид кучи камней. Китарак обошел сооружение, подошел к его задней стороне и потянул
