- Засмущалась, - прокомментировал Петрович. - Она у нас скромница. Незнакомых людей поначалу дичится.
" Ну да, дичится. И накраситься и намазаться успела. И пуп выставила. "Засмущалась". Побрезговала - более правильное здесь слово" - про себя решил Максим. Да-а, нельзя забывать, что за страшидло я сейчас из себя представляю. Но когда Петрович маханул рюмку спирта, юноша вспомнил о том самом "кровавом поте", настроение его улучшилось и он с аппетитом принялся за яичницу с прожаренным до хруста салом. Вскоре на крутом внедорожнике подкатил спонсор Владимир Иванович. В дом он войти не мог по причине свирепого лая Артура, поэтому к машине рванулась хозяйка.
- Они там с Леокадьевной спешат. Я думала… всё-таки в центр. Но Иванович говорит, там вас и приоденет и принарядит. Так что… До свидания. Если вернётесь - милости просим. Если нет - не забывайте.
- Конечно, конечно, спасибо - заторопился Макс.
- А ты своего зверюгу, давай, опять в клетку запирай. Смотри, за что опять взялся, - показала она уже на выходе из дома лежащих на пороге задушенных кур.
- Это что же ты, Арт, выздоровел что ли? - с радостным изумлением нагнулся Петрович к мчавшейся к нему на всех порах собаке.
- Почему в клетку? - поинтересовался Максим.
- Кур давил и своих и соседских. А на цепи держать - нюх потеряет, - объяснил Петрович, гладя действительно по всем признакам здоровую псину.
"Значит, могу? Но, убей меня, не помню, как я это сделал" - радостно подумал Макс, уже прощаясь с хозяевами.
Директорша сидела рядом со своим спонсором и Максим устроился на заднем кожаном сидении.
- Вот, решила воспользоваться оказией, - начала она почему-то объяснять Максиму цель своей поездки. - Так редко когда выберешься, а Володя подрядился и туда и обратно. Так что в кои годы в управление прорвусь.
"Ох, не в управление ты собралась", - подумал Максим, глядя на преобразившуюся женщину. Что всё- таки делает нормальная причёха и макияж! И уже не получалось называть её "директоршей", даже мысленно. Подумав, он окрестил её "Лео". Сокращённое от Леокадия и действительно что-то в ней теперь было от этой… леопардицы, да?
- Короткий инструктаж, - коротко обернулся к Максу Вершаловский - юбиляру пятьдесят. А потому он обожает музыку своей юности. И друзья его в большинстве своём - ровесники. Я надеюсь, ты можешь эту музычку, но как вчера? Вот, слушай, - и он врубил на все четыре колонки записи тридцати - сорокалетней давности.
Максим с удовольствием слушал, разглядывая красочный пейзаж окружающего дорогу леса. Сможет? Он был уверен, что сможет. А ещё укреплялась и уверенность, что вскоре сможет не только " эту музычку".
Около часа ехали молча. Лео явно дремала, а её спонсор думал о чём - то своём. Максиму же лезть с разговорами как-то не пристало. Затем молодая женщина сдалась - попросила остановиться, пройтись, а не то она "совсем уснёт".
- Ну и поспала бы. Давай на заднее сидение, - предложил Владимир Иванович, останавливая свой лендровер.
- По поводу внешнего вида - не переживай, сделаем всё возможное. Кстати, - схватился за мобильник спонсор и попросил какого - то Аркадия Аркадьевича быть готовым завтра «поколдовать». Нет, не над ним, над его протеже.
- Мой визажист. Просто волшебник, - объяснил Вершаловский.
- Да что Вы, спасибо, - поблагодарил Максим, со вздохом подумав, что не видал его нынешний благодетель настоящих волшебников.
Далее ехали молча - не хотели тревожить сладко посапывающую пассажирку.
Краевой центр не то по причине осени, не то в соответствии с настроением показался Максиму унылым и грязным. По случаю субботы по тротуарам не спеша болтались прохожие. Не снижая скорости, спонсор проехал в центр и затормозил у гостиницы.
- Устроим тебя здесь. Переночуешь.
- Без документов?
- Ай, ты откуда такой? Пошли.
Администратор безропотно и без всякого оформления протянула ключи Вершаловскому, ловко выхватив и спрятав протянутые в ответ деньги.
- Здесь тебя никто беспокоить не будет. Отдыхай. Вечером заскочу за деньгами, а утром передам. Ужин закажи в номер. Помимаю. Вот, возьми. Не кривись. Не подаю. Из полученных вычту. Часам к десяти заеду.
Вечер Максим провёл за телевизором, жадно высматривая новости по всем каналам. Увы, полезного для себя он ничего не узнал, и, прогнав со зла тараканов в другие номера (тоже мне гостиница краевого уровня), завалился спать.
Визажист Владимира Ивановича оказался довольно пожилым парикмахером с явно семитскими чертами. Всплеснув руками при виде привезенного к нему страшилища, он поинтересовался: «Где же это Вас так угораздило, молодой человек?», затем засуетился, поворачивая кресло и укутывая Максима в традиционную белую простыню.
- Куда молодому человеку? - поинтересовался визажист. Услышав, что на юбилей к «самому» протянул многозначительно: «О-о-о!». Несколько разочарованно вздохнул, узнав, в качестве кого.
- Хотя, это даже к лучшему. Мы из Вас сделаем этакого поэтичного служителя муз. Легче будет снивелировать ваши эээ неприятности.
Вскоре на голове красовался каштановый парик, длинные волосы которого скрывали и лоб и уши. Затем была наклеена бородка и усы. Последними мастер прикрепил брови и ресницы.
- Ну вот, молодой человек, что-то и вырисовывается. Теперь - последние штрихи, - сообщил визажист, берясь за какие-то мази и кремы.
Максим с удивлением смотрел на своё очередное преображение. Действительно, служитель муз в классическом понимании этого образа. Для юноши, привыкшего к мелькавшим в последнее время вокруг него обстриженным быкам или их хозяевам, волос было многовато. Но, слава Богу, хоть не под Чайковского или Мусоргского.
- А очки лучше вот такие - надел мастер на уже зашпаклёванный нос клиента солидные очки с дымчатыми стёклами. - В таком виде, молодой человек, Вы смогли бы играть даже в Большом! Желаю успеха.
- А-а-а это… надолго? - поинтересовался Макс, уже вставая с кресла.
- До первого дождичка или душа. Парик и всё прочее удержатся, а вот мазь, кремы… должны понимать. Но ничего, сразу ко мне - и поправим. К этому образу подойдут нейтральные джинсы и что - нибудь тёмно - коричневое со стоячим воротником, - сообщил он Вершаловскому.
- Теперь, пока Натали у своего мастера, крутанёмся за подходящим прикидом, - предложил тот, садясь в автомобиль.
Из бутика Макс вышел уже не привлекающим особого внимания человеком.
- Как говорил Бендер, в таком виде вы можете вращаться, - улыбнулся заботливый спонсор. - Ну, ожидай нас. Слушай пока и вспоминай, - он вновь включил музыку и, подъёхав к тому же салону, вышел из автомобиля. Забрав и ключи. По привычке, наверное. И Максим, откинувшись на спинку кожаного сидения, попробовал задуматься. Его опять несло каким-то неведомым течением в неизвестном направлении. А что делать? Обратиться в милицию? «Вот я мальчик Максик Белый, неизвестно как сюда попал. Не смотрите, дяди милиционеры, на мой видон, я правду говорю лучше отправьте меня к папочке». Интересно, какая была бы реакция? В дурдом бы заперли наверняка. И вообще неизвестно, чем всё это кончится. Нет, надо дождаться денег и сматываться отсюда. Где-то отсидеться, осмотреться, обдумать. В таком виде в столицу? И без документов? Но папа, папа! Его - то как успокоить? Смс? Поверит ли? А почему нет? Вот расскажу ему всё, что знали только мы оба, куда он денется? Или написать? Нет, судя по рукам, почерк тоже изменился. Может, скоро всё станет на свои места и не надо пороть горячку? Что-то ведь уже проявляется? В общем,
