Мастера фэнтези 2005 (сборник)

исходить из того, что всякий, кого я здесь встречу, служит Тьме — пока он не докажет обратного».

Она закрыла глаза и снова сделала глубокий вдох.

«Ну что ж, Томанак. Ты никогда не обещал, что мне будет легко. Думаю, я не полезла бы сюда в одиночку, а во всю прыть уже скакала за подкреплением — если бы не мой медный лоб, почти как у Базела. Но, увы… Итак, если Ты не слишком занят сегодня, почему бы нам с Тобой не навестить Глас? »

— О, конечно, госпожа Каэрита! Прошу, прошу! Мы ждали вас.

Офицер гвардии у больших церемониальных врат храма низко поклонился и сделал приглашающий жест в сторону широко раскрытых створок. Выпрямившись и убедившись, что Каэрита пристально смотрит на него с высоты седла, он слегка нахмурился, явно удивленный тем, что она не воспользовалась его приглашением.

— Ждали меня?

Внезапно почувствовав сухость в горле, офицер откашлялся.

— Уф… Ну, да, миледи. — Он встряхнулся. — Глас за несколько дней предупредила нас о вашем визите, — взволнованно ответил он.

— Понимаю.

Каэрита занесла в память его слова, как и заметный акцент Сотойи и теплоту, с которой он говорил о Гласе. В Империи Топора не принято, чтобы охраной у входа в храм Лиллинары командовал мужчина. Однако иногда такое случается даже там, ведь аксейские женщины редко проявляют склонность к военным профессиям. Еще больше оправдано это здесь, в королевстве Сотойя, где женщины-воины встречались даже реже. Однако позади офицера Каэрита заметила двух «дев войны» в чари и йатху, с мечами на бедрах, с перекрещивающимися на груди лентами с запасом метательных «звездочек» и традиционными у «дев войны» кожаными головными повязками. Учитывая исключительную важность Куайсара для «дев войны», Каэрите показалось… интересным, что не вся гвардия Куайсара состоит из них.

Не менее интересным были и интонации, с которыми офицер говорил о Гласе, в особенности учитывая, что этот человек принадлежал к всадникам Сотойи. Казалось, он не испытывает никакого неудобства, служа в храме, не просто посвященном Богине Женщин, но самым тесным образом связанном со всеми этими «противоестественными» «девами войны». Без сомнения, человек, согласившийся занять такой пост, должен быть значительно просвещеннее большинства мужчин Сотойи, однако в его тоне ощущалось не просто приятие или даже одобрение. Скорее, тут звучало… почтение. Для того чтобы убедиться в этом, Каэрите не требовалось даже заглядывать ему в глаза, хотя она не сомневалась, что увидит там и нечто связанное с предметом ее беспокойства.

— Да, миледи, — продолжал офицер. — Она знала, что вы посещали Калатху и лорда Тризу, и еще почти неделю назад сказала, что вы непременно нанесете визит и нам. — Он улыбнулся. — И, конечно, она наказала, чтобы мы приветствовали вас со всей учтивостью, достойной рыцаря Бога Войны.

Каэрита бросила взгляд на остальных гвардейцев: две «девы войны», которых она заметила раньше, и еще трое мужчин в традиционных для Сотойи нагрудниках и кожаных доспехах. Как люди, прошедшие хорошее обучение, все они сохраняли профессиональный нейтралитет, однако в их лицах угадывалась та же теплота, что и в тоне командира.

— Очень любезно со стороны Гласа, — ответила Каэрита. — Я высоко ценю это. Она совершенно права; я здесь, чтобы встретиться с ней. И раз уж она предупредила вас о моем появлении, может быть, вы знаете, согласится ли она дать мне аудиенцию?

— Мне было приказано пропустить вас внутрь. Уверен, что майор Паратха, командир личной гвардии Гласа, уже дожидается, чтобы проводить вас.

— Похоже, Глас не только любезна, но и предусмотрительна. — Каэрита улыбнулась. — Как и все, кто служит ей и богине здесь, в Куайсаре.

— Спасибо за добрые слова, миледи. — Офицер поклонился, на этот раз еще ниже, и снова сделал приглашающий жест в сторону открытых ворот. — Однако все мы понимаем, что только очень серьезные проблемы могли увести вас так далеко от Империи, и Глас ждет не дождется, когда майор Паратха приведет вас к ней.

— Конечно. — Каэрита слегка наклонила голову в ответном поклоне. — Надеюсь, мы еще встретимся, прежде чем я покину Куайсар.

Она мягко сжала ногами бока Тучки, и кобыла пересекла линию ворот. Туннель, начинавшийся за ними, был длиннее, чем ожидала Каэрита, и, значит, защитная стена храма толще, чем казалось издали; пятно солнечного света по ту сторону туннеля выглядело совсем крошечным и далеким. Все тело Каэриты напряглось, она остро ощущала молчаливую угрозу, исходящую из смертоносных отверстий на потолке. Уже не первый раз в жизни ей приходилось лезть, что называется, в пасть льва, и она знала, что внешне выглядит совершенно спокойной. Другое дело — что творилось у нее внутри.

Майор Паратха ожидала ее. Каэрита удивилась — хотя и не подала виду, — обнаружив, что ее сопровождал лишь конюх, которому, по-видимому, предстояло позаботиться о Тучке. Что бы ни было на уме у Гласа, такие грубые действия, как пустить в ход мечи во дворе храма, в ее планы явно не входили.

— Миледи рыцарь.

Паратха в знак приветствия наклонила голову. В ее речи тоже ощущался акцент Сотойи, она была лишь чуть выше Каэриты, одета примерно в такую же кольчугу и вооружена кавалерийской саблей. Если она и относилась к числу «дев войны», то, по-видимому, к числу немногих, обученных обращению со «стандартным» оружием.

Все это становилось ясно при одном взгляде на нее, но любой, кроме Каэриты, ничего больше не увидел бы. Рыцарь же внутренне напряглась — как кошка при виде кобры, — увидев тошнотворное желто-зеленое свечение, очерчивающее фигуру Паратхи. Ощущение испускаемого ею зла для Каэриты было сродни удару в живот и несло в себе такой мерзкий, подлый привкус, что она на мгновенье утратила дар речи. Как могут другие не чувствовать этого столь же ясно, как она?

— Ваш визит — честь для Куайсара, — продолжала женщина с улыбкой.

Ее голос звучал совершенно нормально, и это было так странно после увиденного Каэритой, что ей потребовалось все умение владеть собой, чтобы не выдать удивления.

— Майор Паратха, надо понимать. — Каэрита спешилась и мило улыбнулась, словно ничего не заметив.

— Она самая, — подтвердила Паратха. — По просьбе и от имени нашего Гласа я приветствую вас и заверяю, что она сама и весь храм готовы оказать вам любую помощь, какую пожелаете.

— Другого отношения я от Гласа Матери и не ждала, — ответила Каэрита. — И благодарна за любезность и великодушие.

— И все же это самое меньшее, что служительницы Матери могут предложить служительнице Томанака, прибывшей к нам в поисках справедливости, — сказала Паратха. — И раз уж вы здесь по делам, могу ли я проводить вас прямо к Гласу? Или предпочитаете освежиться после долгой скачки?

— Как вы верно заметили, майор, я прибыла сюда в поисках справедливости. Если Глас готова принять меня немедленно, я предпочла бы пройти прямо к ней.

— Конечно, миледи. — Паратха снова любезно улыбнулась. — Следуйте за мной.

«Ну, — думала Каэрита, вслед за Паратхой шагая по коридорам комплекса храма, — по крайней мере, одного своего врага я уже обнаружила».

Каэрите понадобилось прямо-таки физическое усилие, чтобы не вцепиться в рукояти своих мечей. В благоговейной тишине и полумраке храма исходящее от Паратхи мерзкое мерцание как будто усилилось; излучаемые ею щупальца тянулись ко всем, мимо кого они проходили. Было что-то тошнотворное в медленных, почти сладострастных движениях, которыми сотканные из тусклого мерцания «змеи» ласкали и поглаживали людей. Каэрита видела на коже встречных крошечные, безобразные пятнышки, похожие на проказу. Они были такие маленькие, эти пятнышки, — едва видимые, лишь чуть