эмблемами их журналистской бригады. Следом за ними, покачиваясь, вплыла цепочка снабженных антигравитацией видеокамер. Видеокамеры принялись шнырять туда-сюда, делая снимки. За ними следом спешно прибыла канцлер Гринлоу, которая решительно пробилась сквозь растущую толпу к Майлзу.
— Лорд Аудитор Форкосиган, вы ранены? — тотчас спросила Гринлоу.
Майлз заверил ее, как прежде Венна, в своем добром здравии. Краем глаза он присматривал за автоматическими видеокамерами, которые плавали вокруг него и записывали его слова, и не только затем, чтобы они снимали его с выгодного ракурса. Но ни одна из них, похоже, не являлась замаскированной мини-оружейной платформой. Он не преминул снова во всеуслышание упомянуть о геройстве Бела, что возымело полезный эффект — видеокамеры тотчас устремились к портовому инспектору, которого в это время на другом конце вестибюля дотошно допрашивали люди Венна из службы безопасности.
Гринлоу чопорно произнесла:
— Лорд Аудитор Форкосиган, примите от меня лично глубочайшие извинения за этот печальный инцидент. Я заверяю вас, все силы и ресурсы Союза будут направлены на поиски того, кто по моему убеждению является неуравновешенной личностью и представляет опасность для всех нас.
“Для всех нас, как же!”
— Я не знаю, что здесь происходит, — заявил Майлз. И уже резче продолжил: — И вы, явно,
Она сделала глубокий вдох.
— Я уверена, что злоумышленник действовал в одиночку.
Майлз задумчиво нахмурился. “Горячие головы всегда с нами, это верно”. Он понизил голос:
— Но чего он хотел? Возмездия? Что, прошлой ночью неожиданно скончался кто-нибудь из квадди, пострадавших от штурмового отряда Форпатрила? — Насколько он помнил, они все числились в списках выздоравливающих. Трудно было себе представить, что квадди решится на кровную месть из-за чего-нибудь, кроме гибели друга, родственника или возлюбленного, но…
— Нет… — медленно проговорила Гринлоу, размышляя над этой гипотезой. И уже тверже произнесла: — Нет. Мне бы сообщили. — В ее голосе слышалось сожаление. Значит, Гринлоу тоже хотелось найти простое объяснение. Но она была достаточно честна, чтобы не обманывать по крайней мере саму себя.
Комм-браслет Майлза издал сигнал срочного вызова; он хлопнул по нему.
— Да?
— Милорд Форкосиган? — донесся оттуда сдавленный голос адмирала Форпатрила.
Вовсе не Катерина и не Ройс. Сердце Майлза, ухнувшее было вниз, вернулось на место.
— Да, адмирал? — проговорил он, стараясь не выдать своего раздражения.
— Ох, слава Богу. Нам доложили, что на вас было совершено нападение.
— Опасность миновала. Убийца промахнулся. Местная служба безопасности уже здесь.
Последовала короткая пауза. Затем вновь раздался исполненный значимости голос Форпатрила:
— Милорд Аудитор, мой флот в полной боевой готовности и ждет вашего приказа.
“Ох, дерьмо”.
— Спасибо, адмирал, но
— Хорошо, милорд, — вымучено произнес Форпатрил по-прежнему очень подозрительным тоном. Майлз оборвал связь.
Гринлоу непонимающе взирала на него. Он пояснил:
— Я Голос Грегора. То, что некий квадди стрелял в меня, для барраярцев почти равнозначно покушению на императора. Когда я сказал, что кто-то едва не развязал войну, я вовсе не преувеличивал, канцлер Гринлоу. Случись такое у меня на родине, здесь бы уже все кишело лучшими следователями СБ.
Она склонила голову набок, хмурый взгляд стал резче.
— А как будут расследовать нападение на обычного барраярского подданного? Более поверхностно, я полагаю?
— Не то чтобы более поверхностно, но на более низком организационном уровне. Расследованием будет заниматься окружная полиция его сюзерена-графа.
— Так значит, на Барраяре правосудие, которое вы получаете, зависит от того, кто вы? Интересно. Позвольте без всякого сожаления сообщить вам, лорд Форкосиган, что на Станции Граф с вами будут обращаться как с любым другим потерпевшим — не лучше, не хуже. Как ни странно, вы от этого ничего не теряете.
— Как благотворна будет для меня сия демонстрация преимуществ равноправия, — сухо заметил Майлз. — И пока вы доказываете, как мало для вас значит мой имперский авторитет, опасный убийца разгуливает на свободе. Что станет с прелестной, демократичной Станцией Граф, если в следующий раз он предпочтет менее адресный метод убийства — например, мощную бомбу? Можете мне поверить — даже на Барраяре все умирают одинаково. Может, мы лучше продолжим этот разговор наедине? — Видеокамеры, очевидно, закончив разбираться с Белом, снова двинулись к нему.
— Майлз! — раздался вдруг взволнованный возглас. Он обернулся. Через обломки вестибюля к нему быстрым шагом приближалась Катерина, бок о бок с нею топал Ройс. Николь и Гарнет Пятая следовали за ними в гравикреслах. Бледная, с широко распахнутыми глазами, Катерина подлетела к нему, схватила за руки и, когда он расплылся в кривой улыбке, заключила его в горячие объятия. Полностью осознавая присутствие жадно круживших вокруг видеокамер, Майлз обнял ее в ответ — теперь уж ни один журналист, не важно, сколько у него рук или ног, не сможет устоять перед соблазном поместить
Ройс виновато произнес:
— Я пытался остановить ее, милорд, но она не стала меня слушать.
— Ничего, все нормально, — сдавленным голосом отозвался Майлз.
Несчастная Катерина прошептала ему на ухо:
— Я думала, здесь безопасно.
— Большинство из них, несомненно, мирные, — ответил Майлз. Он неохотно выпустил ее из объятий, однако по-прежнему крепко сжимал ее руку. Отстранившись, они взволнованно оглядели друг друга.
На другом конце вестибюля Николь бросилась к Белу с таким же точно
