команды.
«Нет, — подумал Уч-манат. — Сучарес — дама странная, даже порочная. — Он деликатно поежился, вспомнив те мрачные слухи, что ходили про его госпожу. — Но она не дура. Она не станет от простой досады уничтожать тренированную команду». А кроме того, Куккеш, вторая после королевы, снимет ей голову за такое бесчинство.
Но своей жизнью ему определенно предстояло поплатиться. «Следовательно, — подумал Уч-манат, — я должен как можно успешнее выполнить свой последний долг». Ибо в следующий раз ему предстояло увидеть свою даму уже в качестве блюда ее стола.
— Мастер охоты? — дрожащим от внутреннего трепета голосом обратился к нему рулевой.
Уч-манат на него посмотрел, и цвет подчиненного сильно ему не понравился. Тускло-красные чешуйки стали почти коричневыми.
— Можете говорить, — сказал ему Уч-манат.
— Добыча ушла в сторону, мастер охоты. Она бежит к Трем Драпакам.
Мастер охоты приподнялся на сиденье, затем медленно осел обратно. От столь катастрофических новостей его чешуйки стали такими же тускло-коричневыми, как и у подчиненного.
— Любой ценой, — медленно произнес Уч-манат, — они должны быть захвачены в плен или уничтожены.
Неспособность это проделать стала бы оскорблением для самой королевы и верной смертью для всех них… возможно, даже для дамы Сучарес..
«Непобедимый» опять прорывался сквозь прыжковое пространство… невесть куда. Ашли Люрман сообщила Редеру, что никакого выхода в ближайшие по меньшей мере тридцать шесть часов не предвидится.
«На данный момент, — подумал Питер, — чем дольше, тем лучше».
Он решил добраться до моторного отделения и переговорить с глазу на глаз с Оджи Скиннером, старшим механиком. По дороге коммандер одобрительно оглядывал незнакомую территорию. Моторное отделение было в идеальном порядке, все люди выглядели бдительными и деловитыми. Впрочем, это был «Непобедимый», и меньшего Редер не ожидал.
«Как же легко нас избаловать, — с грустной улыбкой подумал он. — Совсем как в старинной поговорке: один день на капитанском мостике, и ты уже пьян от власти. Два дня — и ты уже перестаешь понимать, что ты могущественный пьяница».
— Мистер Скиннер, — сказал Питер, подходя к старшему механику. — Можно вас на минуточку побеспокоить?
Скиннер отвернулся от экрана, над которым он склонялся. На лице у него застыла предельная сосредоточенность. Какое-то мгновение он казался почти огорошенным. Затем облака медленно рассеялись, и старший механик мысленно переключил передачи.
— Сэр! — наконец произнес Оджи, окончательно выпрямляясь. — Чем могу служить? — Он наклонился к Редеру. — Мне следовало бы прийти к вам, коммандер.
— Откровенно говоря, мистер Скиннер, мне просто на месте не сиделось. И я еще никогда сюда не заходил. Я почти все время был на главной палубе — работал со «спидами».
Редер с одобрительным видом огляделся. Затем повернулся обратно и обнаружил, что Скиннер на него смотрит. Тогда он покраснел и ухмыльнулся.
— Ну вот, — сказал Редер, — все теперь по-другому со мной обращаются. По-моему, вполне естественно, что я из-за этого начинаю действовать так… так, словно я капитана Каверса транслирую.
Губы Скиннера слегка приподнялись — скорее всего, в усмешке.
— Мне показалось, я что-то знакомое узнал.
— Ладно, — сказал Питер. — Давайте начнем. Я пришел поговорить с вами насчет моторов. Подумал, что вы, может статься, покажете мне, чем вы тут занимаетесь.
Механик кивнул, а затем мотнул головой, предлагая коммандеру пройти в само моторное отделение. Они влезли в специальные комбинезоны, с которых стряхивались любые свободные частицы. Везде, где использовался антиводород, предпринимались все мыслимые усилия, чтобы туда ничего не попало. Приди в контакт с этим веществом хоть чешуйка кожи, взрыв был бы солидным.
Редер неловко поежился. Комбинезон оказался немного ему коротковат. Если бы он хорошенько выпрямился, то потом мог бы орать благим матом, пока его не доставили бы в регенерационный резервуар.
«Всего лишь быстрая инспекция, — пообещал себе Питер. — Спасибо хоть, что ботинки не жмут». Затем два офицера двинулись по целой череде специально спроектированных помещений, в которых сначала сжигалось, затем смывалось, а затем сдувалось все, что только могло к ним прилипнуть.
Скиннер прокладывал путь в запутанный комплекс трубопроводов и массивных автономных моторов, похожих на громадные коробки с экранами, на которых показывался характер потока, выделяемое тепло, расход горючего и тому подобное. Термоядерные моторы молчали, охлаждаясь от своего краткого запуска в реальном пространстве. В данный момент были включены транзитные моторы, и их негромкое гудение наполняло просторное помещение.
Всюду можно было увидеть указания на полученный «Непобедимым» удар. В одну из стен пришлось встроить временную перегородку, вздутия отмечали те места, где металл и пластик расплавились при взрыве. Один из транзитных моторов рядом с пробоиной был полностью заглушён. Скорее всего, ему суждено было и дальше таковым оставаться, поскольку большая часть его экранирования нарушилась. Казалось чудом, что он не взорвался и не уничтожил вместе с собой весь корабль.
К счастью, блестящая техника, которой был оборудован «Непобедимый», вновь проявила свое превосходное качество в аварийной ситуации. Автоматическое отключение сработало идеально, реверсируя поток антиводорода еще в моторе и безопасно его там сохраняя.
Другой поврежденный мотор находился под постоянной перегрузкой. Редер разглядел то место, где механики приладили шунт к частично оплавленной подводящей трубе. Самым худшим здесь было то, что контрольный замедлитель вышел из строя, и антиводород, так сказать, ревел из мотора на полную катушку, оставаясь в кильватере авианосца.
— В седьмом уже ничто восстановлению не подлежит, — прокомментировал коммандер.
Скиннер покачал головой.
— Понадобится совершенно новый мотор, — сказал он. — Модульный блок. В доке это достаточно просто, хотя придется снимать обшивку корпуса. Но даже если бы мы могли починить седьмой, то, чтобы проделать ремонт, нам пришлось бы заглушить все моторы. Что же до восьмого, то у нас просто не было времени на что-то лучшее, чем та заплата, с которой он теперь работает.
— А если мы просто его отключим… — начал Редер.
Скиннер опять покачал головой.
— Не уверен, сэр, что мы сможем выбраться из прыжка с шестью моторами.
Коммандер вопросительно поднял брови.
— По теории нужны три порядочных мотора, чтобы войти, пройти и выйти. Мы можем делать это с одним выключенным мотором, теоретически сможем проделать и с двумя. Но никто этого пока что не проверял.
— А что, если мы остановимся? — спросил Редер. — Просто все заглушим, а затем, пока будем дрейфовать, починим восьмой. Не могли бы мы тогда снова их запустить и продолжить рейс? Здесь, в прыжке, атака нам не грозит.
— Совсем заглушить моторы? — спросил Скиннер. Редер кивнул. Старший механик нахмурился и почесал в затылке. — Не знаю. Не уверен, что нам хватит энергии, чтобы выбраться.
— Теоретически, — уточнил Питер.
— Теоретически, — согласился Скиннер. С тревогой в глазах он посмотрел на израненный мотор. — Так или иначе, сэр, не думаю, что это внесет какую-то разницу, если учесть, сколько горючего мы уже израсходовали. Пожалуй, нам лучше оставить эту теорию непроверенной.
Питер поморщился, затем попытался потереть лицо ладонями, но они остановились, прижавшись к лицевой пластине. «Теперь я понимаю, — подумал он, — почему капитан Каверс трет шею, когда нервничает. — Коммандер перевел дыхание. — Оджи прав, — решил он затем. — В любом случае, выход из
