загрызенного чудовищными стражами Лито, но ничего не мог поделать со своим воображением. Квутек мысленно проклял тирана, но не стал тратить дыхание, чтобы произнести проклятие вслух. Еще оставался шанс, что он успеет добраться до спасительной реки Айдахо. Квутек знал, что его друзья думают о нем — даже Сиона. Он всегда был известен, как консерватор. Даже ребенком, он берег свои силы до тех пор, когда они могли больше всего понадобиться, по крохам собирая и складывая свои внутренние резервы.
Несмотря на поврежденное колено, Квутек увеличил скорость бега. Он знал, что река близко. Мучительная боль его раны превратилась в устойчивое пламя, полыхавшее внутри всей ноги и сжигавшее ее. Он знал пределы своей выносливости. Он понимал также, что Сиона должна быть уже почти у воды. Самая быстрая бегунья среди них, она несла закрытый пакет, и в нем было то, что они украли из Твердыни Сарьера. На бегу, Квутек сосредоточил свои мысли на этом пакете.
"Спаси его, Сиона! Используй его, чтобы уничтожить тирана!?
Жадное завывание Д-волков достигло сознания Квутека. Волки были слишком близко. Он знал, что уже не спасется.
НО СИОНА ДОЛЖНА СПАСТИСЬ!
Он рискнул оглянуться назад, и увидел, что один из волков заходит ему с фланга. План их атаки был ему вполне понятен. Как только зашедший сбоку волк прыгнул, Квутек тоже прыгнул. Между ними и остальной стаей оказалось дерево. Квутек поднырнул под нападавшего волка, схватил его обеими руками за задние ноги и, не останавливаясь, стал крутить как цеп, разгоняя других волков. Обнаружив, что волк не так тяжел, как он ожидал, почти довольный тем, что можно действовать, Квутек обрушил свой живой молот на атакующих, яростно им кружа и сбил двух из них, разбив им черепа. Но он не мог защищаться со всех сторон. Худой самец прыгнул ему на спину, прижал его к дереву, и он выронил свой живой цеп.
— Беги! — завопил он.
Стая вновь набросилась, и Квутек зубами впился в горло напавшего на него худого самца. С отчаянностью обреченного, он прокусил волчье горло насквозь. Волчья кровь хлынула по его лицу, ослепила его. Крутясь, не зная, куда он движется, Квутек схватил другого волка. Часть стаи рассеялась, подливая, образовала крутящуюся кучу. Некоторые накинулись на своих собственных раненых собратьев. Но основная часть стаи упорно продолжала его преследовать. С двух сторон горло Квутека рванули зубы. Сиона тоже слышала крик Улота, потом тишину, в которой нельзя было обмануться, потом лай стаи волков, возобновившей свою погоню. Ее переполнило гневом — таким, что ей почудилось, будто он вот-вот ее взорвет. Заговорщики включили Улота в свою опасную вылазку за его аналитические способности, за то, что он умел по немногим частям увидеть целое. Именно Улот извлек увеличительное стекло из своего рюкзака и изучил две странны книги, которые они нашли вместе с планами Твердыни.
— По-моему, это шифр, — сказал Улот.
И Ради, бедный Ради, который погиб первым из их команды…
Ради сказал:
— Мы не можем позволить себе нести лишний вес. Выкинь их.
— Вещи, не имеющие важности, так не прячут, — возразил Улот.
Квутек поддержал Ради:
— Мы пришли за планами Твердыни и у нас они есть, а эти книги слишком тяжелы.
Но Сиона согласилась с Улотом.
— Их понесу я, — сказала она.
На этом был закончен спор.
«Бедный Улот».
Все они знали, что в их отряде он самый плохой бегун. Улот был медленен почти во всем, но ясность его ума отрицать было нельзя.
«Он достоин доверия».
Улот был достоин доверия.
Энергия гнева Сионы, загнанная внутрь, помогла ей прибавить скорость. Освещенные луной ветки деревьев стегали ее тело. Она достигла той безвременной пустоты бега, когда не существует ничего, кроме собственных движений, когда тело движется в заданном ритме.
Мужчины находили ее очень красивой, когда она бежала. Сиона это знала. Ее длинные темные волосы были собраны в тугой пучок, чтобы не полоскались на ветру во время бега. Она упрекнула Квутека в глупости, когда он отказался сделать то же самое со своими волосами.
"Где же Квутек??
Ее волосы были темно-каштановые с черным отливом, а не совершенно черные, как у Квутека.
Так порой проявляются гены — черты потомка копируют черты давно умершего предка. Мягкий овал лица и полные губу Сионы, живые и проницательные глаза над аккуратным носиком превращали ее в точный портрет жившей три тысячи лет назад прабабки. Тело ее, подобравшееся за годы бега, все равно излучало сильные сексуальные токи, воздействовавшие на мужчин. "Где же Квутек??
Волчья стая умолкла, и это наполнило ее тревогой. Так было, когда волки настигли Ради. Точно так же было, когда они настигли Сетузу.
Она стала уверять себя, что, возможно, молчание означает нечто иное. Квутек тоже был молчалив… и силен. Поврежденное колено вроде бы не слишком сильно его беспокоило.
У Сионы заныло в груди, дыхание стало перехватывать хорошо знакомые ощущения, приходившие после многих километров тренировок. Под тонким черным трико для бега по ее телу струился пот. Водонепроницаемый рюкзак с его драгоценным содержимым — впереди ждала река — висел у нее на плечах. Она подумала о лежащих в нем чертежах Твердыни.
"Где же прячет Лито свой запас спайса??
Этот запас должен находится где-то внутри Твердыни… Должен… Где-то среди чертежей найдется ключ… Спайс и меланж, которого так жаждут Бене Джессерит, Космический Союз и все остальные… Риск, на который они пошли, стоит этой цены.
И два зашифрованных тома… Квутек был прав в одном. Редуланская хрустальная бумага тяжела… Но она была согласна с Улотом. Что-то важное таится за строками шифра.
Позади нее, из леса, опять донеслось неотступное алчное тявканье волков. «Беги, Квутек! Беги».
Прямо впереди за деревьями завиднелась теперь чистая полоса — берег реки Айдахо. В глаза ей бросился яркий отблеск луны на воде, близ голого берега.
"Беги, Квутек!?
Она жаждала услышать звук от Квутека, любой звук… Только двое из них оставались теперь в живых из одиннадцати, отправившихся в этот поход.
Девять уже поплатились за эту опасную вылазку своими жизнями: РАДИ, АЛИНА, УЛОТ, СЕТУЗА, ИНИНЕК, АНИМАЛ, ХЬЮТАЙ, МЕМАР и ОАЛА.
Сиона мысленно повторила их имена и безмолвно помолилась за каждого старым богам, а не тирану Лито. Особенно она молилась Шаи-Хулуду.
"Я молюсь Шаи-Хулуду, живущему в песке.?
Лес вдруг кончился, она вырвалась на освещенную луной полосу покосных земель вдоль реки. Прямо перед ней тянулся узкий отлогий спуск пляжа, манящая вода за ним. Пляж казался серебряным на фоне маслянистого течения. Она чуть не упала, услышав громкий крик из-за деревьев: она узнала голос Квутека, вознесшийся над диким завыванием волков. Квутек обращался к ней, не называя по имени, безошибочный однословный крик, стоивший тысяч обращений и бесед — послание жизни и смерти.
— Беги!
