свободу и рванулся вперёд. Расстегай Иваныч вырвался из фуфайки и помчался за Того. За ними — Тагер. За Тагером — Светлана Леонидовна, Пчелинцев и Перепёлкина. Нырненко бежал последний, потому что был самый толстый.
Фуфайка никуда не побежала, так и осталась валяться на дороге.
ДОКТОР ЧРЕФ НАПОЛОВИНУ ВЫШЕЛ ИЗ ИГРЫ
Наполовину превращённый, а по-научному трансформированный, доктор Чреф в бессильной ярости затопал копытом. Что же произошло?! Этот похищенный звездолётчиками глупый пришелец легко заставил его, самого доктора Чрефа, потерять половину себя и превратиться в обычного козерога, да ещё усечённого! Вот уж действительно невозможный Кукушкин — так его называли Ешмыш и Тюнь-Тюнь… Но топай копытом не топай, а надо починить прибор и вернуться к прежнему виду, да поскорее, пока кто- нибудь из юкатиан не увидел его, доктора Чрефа, бессильным и второпях не поднял бунт. Они только о том и мечтают, как бы освободиться от его власти: спят и видят себя свободными…
— Гелла, где ты, Гелла? — слабо вскрикнул доктор Чреф.
— Я здесь, папа. Стою рядом. Разве ты не видишь?
Доктор Чреф её не видел: у него теперь была плоская, как тень, мордочка, и на ней тускло светился один чёрно-серебристый глаз и торчал один серый рог, и копыто было одно, потому что осталась одна нога, и была одна рука — половина Минкуба.
— Делишки, — сказала недовольная половина Минкуба. — На одной ноге да на одном роге далеко не уедешь, долго не протянешь.
— Гелла, помоги мне подступиться к прибору. Я всё время теряю равновесие. А ты, Минкуб, помолчи — и без тебя в глазу темно.
Гелла Грозоветка помогла доктору нащупать в пространстве прибор трансформации. Но прибор вдруг совсем вышел из повиновения, завизжал, как поросёнок, заскрипел, как телега, запыхтел, как паровоз, а в довершение всего самовольно грохнулся на скалистую поверхность Юкаты и развалился на множество хитрых элементов, которые вдобавок стали переговариваться между собой.
— Ну вот, наконец наработали нуль нуля, — сказал первый хитрый элемент.
— Усекли любопытного старикашку. Как он всем надоел со своим превращением, подслушиванием и подглядыванием, — сказали второй и двадцатый.
— Теперь он у нас попрыгает, — засмеялись сотые и тысячные.
Этих ужасно хитрых и сложных элементов набралось целое войско. Они немного полежали на Юкате, собрались с силами и пошли гулять.
— Куда вы? — запрыгал за ними вслед безутешный доктор.
— Пойдём ещё раз посмотрим на этого космопитека — невозможного Кукушкина, — который, ничего не делая, вас победил, — весело закричало войско и убежало на поиски Кукушкина.
— Где он? Где? Я совсем потерял его из виду. А он тем временем взбаламутил всего меня. Эй, остророги!
Стоило доктору крикнуть остророгов, как они тотчас же явились перед ним.
— Где он? Где? — продолжал бушевать доктор, размахивая и грозя Минкубом.
Но остророги попятились, они больше не узнавали доктора: что это ещё за плоский козерог командует ими?!
— Бэ!.. Мэ!.. — закричали остророги, передразнивая доктора.
— Гелла, ты слышишь, что они говорят про меня? Гелла, пришёл твой час. Я никогда ничего просто так не делал. Я сделал тебя, потому что ты мне была на что-то нужна. Но я забыл — на что…
Гелла встала перед доктором Чрефом и скомандовала:
— Эй вы, остророги, несите меня и доктора в город.
Остророги знали Геллу, они подхватили её на ивовые палочки, но доктора брать отказались.
— Это не наш любимый повелитель. Это какой-то самозванец. Наш повелитель выпустил из острога звездолётчиков и пошагал с ними в Ботон. Перед ними сияло и светило какое-то неизвестное красное и со всех сторон рогатое существо. Оно было плоское, и круглое, и горячее. Мы даже немного опалились.
— Это его работа, невозможного Кукушкина! — крикнул доктор, а Гелла ударила остророгов ивовой палочкой. — Никогда не думал, что от такого мелкого существа пойдут по Юкате такие глубокие и горячие круги.
Остророги сморщили мордочки — так уж не хотелось им тащить на себе этого неопознанного козерога, но делать нечего. Гелла — чёрная красавица — махала и махала перед ними ивовыми прутиками, так она может надорваться, а всё-таки она у них была единственная Грозоветка на всю Юкату или даже на всё созвездие. Не станет её, кем же они будут в грозу любоваться? Когда начинается над Юкатой гроза, то Гелла так пляшет, что кажется, будто начинают расти над планетой словно на Земле необыкновенные серебристо-чёрные деревья. Деревья так нужны Юкате — говорят, о них можно точить рога…
— Трогай, — сказала Гелла. — В погоню за невозможным Кукушкиным!
И остророги бросились вперёд, прокалывая пространство острыми длинными иглами.
ЗАЯЧИЙ СЛУЧАЙ
Расстегай Иваныч в два счёта настиг Того, промчался у Того под животом, как под сводом огромной серой арки, и вдруг потерял спортивный интерес к этим гонкам и резко свернул в сторону. Ему показалось, что где-то в той стороне, ужасно далеко отсюда, вспыхнуло ослепительное горячее солнце и позвало его к себе.
Теперь обе непослушные собаки бежали в разные стороны, и Тагер, сгорая от стыда, принялся звать их и докричался до того, что потерял голос. Голос, что называется, взял и провалился куда-то.
— Ни бе, ни ме, ни кукареку, — весело сказал Андрюшка.
Тагер выразительно на него посмотрел, на большее у него не хватило сил: надо было молниеносно решать, за кем мчаться дальше.
И, к всеобщему удивлению, Тагер предпочёл Расстегая Иваныча, этого непрофессионала.
— Делай, как я! — крикнул он поисковой группе и бросился за Расстегаем Иванычем.
Расстегай Иваныч был неузнаваем: от усердия он шевелил ушками, его глаза янтарно светились, шёрстка посверкивала и потрескивала, как будто по ней пробегали маленькие молнии, а нос словно бы удлинился и стал похож на маленький рог.
Того бежал и бежал в свою сторону без оглядки — он привык к тому, что хозяин сначала отставал, а потом всегда догонял его, но когда Того наконец оглянулся, сзади никого не было. Хозяин, оказывается, взял да бросил его. «Беги, Того, беги один, куда хочешь. У меня теперь есть другой пёс. Он хоть и маленький, но лучше тебя». Того завыл от позора и обиды и помчался сам догонять хозяина.
Расстегай Иваныч между тем не собирался останавливаться, а, наоборот, ускорил бег.
Светлана Леонидовна скоро начала отставать, зато Андрюшка и Перепёлкина бежали с удовольствием, зорко поглядывая друг за другом, чтобы не дать себя обогнать.
Нырненко замыкал эти незапланированные Тагером скачки-бега.
У Тагера в записной книжке лежал план поисковой операции, но Расстегай Иваныч на пару с Того спутали ему все планы.
Наконец Тагеру удалось наступить на поводок, и Расстегай Иваныч был мгновенно остановлен. Тагер кое-как собрал своих помощников в один круг и сипло сказал:
— Хватит бегать, искать надо.
Светлана Леонидовна прямо обиделась:
— Как будто это мы сами бегаем. Мы за вами бегаем.
