Кто-то - какой-то перепуганный старик, решивший, что теперь настала его очередь, - пытался нанести упреждающий удар. Брента замутило. Он заботливо строил свою жизнь, и ее благополучие основывалось на равновесии. Долгие годы, когда его знали под именем Галатина Хазарда, он был самым удачливым разведчиком и промышленным шпионом страны. Если требовалось добыть какой-то секрет, обращались к Хазарду. А затем, собрав целые папки компромата, он пустил их в дело шантажировал своих бывших клиентов их собственными тайнами. Простое равновесие между берущим и дающим. И Брент был уверен, что берет весьма скромно, требуя столь разумную ежегодную плату, что никто никогда не обижался. Публикация сведений, содержавшихся в его бесчисленных папках, нанесла бы такой колоссальный ущерб, с каким не сравнится взимаемая им мзда. Если бы все продолжалось таким вот образом, то он мог бы заниматься коллекционированием чужих грехов десятилетиями. Но если проскользнет хотя бы намек на то, что он вдруг начал убивать своих клиентов... все кардинально изменится. Они попытаются убить его, вне зависимости от того, какой компромат он мог бы опубликовать.
- Меня подставили, - пробормотал Брент. - Очень, очень ловко.
- Похоже на то, - ответ Фиккиза определенно прозвучал бодро. - Ты знаешь, у меня есть глаза в старом доходном доме возле реки...
Брент бросил взгляд на старика, роняя на стол оставшиеся купюры.
- Что-то еще?
- Просто парочка совпадений, привлекших внимание пары глаз. Таких опытных, как мои. Первое: если все бывшие министры убиты, скорее всего правительство постарается скрыть этот факт со всей возможной тщательностью. Это не та информация, которую публикуют. Народ впадет в панику.
- И?.. - с угрозой протянул Брент.
- И выходит довольно забавная вещь: если имена и положение жертв держатся в глубокой тайне, то кусочек информации, касающейся золотых монет, - нет. Как тебе нравится такой вариант: министр разведки, похоже, собирается раструбить на весь свет, что ты убиваешь своих старых клиентов. Поскольку никто не знает, что охотятся исключительно на отставных министров, то весь город гудит от слухов, что Галатин Хазард просто сорвался с катушек.
Брент взревел и вскочил на ноги, пнув стол.
- Осторожнее с мебелью, - предупредил Фиккиз. - И еще одно, прежде чем ты уйдешь. Как я говорил, у меня пытались получить информацию о тебе. Последний раз это случилось неделю назад. Невысокий блондин. Полагаю, он не понял, что я узнал его, но я ведь знаю почти всех в этом городишке.
- Ну? - фыркнул Брент.
- Это был Джин Аннард, заместитель министра разведки. - Когда старик поднял взгляд на Брента, в нем читалась странная смесь насмешки и сочувствия. - Ты знаешь, Каррельян, можешь играть в отшельника в этом своем особняке, но, возможно, тебе следовало бы навещать меня почаще. В конце концов, твои визиты доставляют мне такое удовольствие...
Фиккиз шагнул вперед, намереваясь пересчитать деньги, лежавшие на столе. Выходя в холодную прихожую, Брент услышал, как старик пробормотал ему вслед:
- Удачи, Галатин Хазард.
Галатин Хазард. Это имя принадлежало тому человеку, которым он некогда был. Это имя может разрушить человека, которым он стал.
И Брент сам не знал, что его беспокоило сильнее.
Глава 5
Хейн остановился и спешился, тогда как Мадх пришпорил свою небольшую чалую кобылу, направляясь к отдаленному, заросшему лесом холму. Оба скакали на северо-восток уже часа два, избегая разговоров из- за хмурой неприязни, испытываемой друг к другу. С момента происшествия в доме Селода таинственность Мадха возросла. Все утро он подгонял Хейна, ни словом не обмолвившись о цели путешествия. Очевидно, теперь они достигли этой цели, хотя Хейн не мог представить, зачем они предприняли эту поездку. Леса на западе Чалдиса были скучными и сырыми, здесь могла скрываться простуда, а не престарелый чалдианский министр.
Мадх остановил лошадь у подножия небольшого холма и спрыгнул на зеленовато-коричневую землю. Легкими прыжками, словно и не провел в седле целое утро, он начал подниматься к вершине. Весь склон зарос черными ивами, самая большая из них пустила корни прямо на гребне холма, расправив шишковатые ветви гораздо выше остальных деревьев. Большая черная птица, отдыхавшая на одной из древних ветвей, поднялась в воздух и направилась к невысокому смуглому человечку.
Она опустилась на руку Мадха, затем перескочила на плечо.
"Действительно, странная птица", - подумал Хейн. Он прищурился от утреннего света, проклиная солнце, светившее в глаза. Да была ли это вообще птица?
Спустя несколько мгновений на востоке в ясном небе появилось темное пятнышко, устремившееся к холму. Когда оно достаточно приблизилось, Хейн с удивлением обнаружил, что это еще одна птица. Подлетев, она широко расправила черные крылья, замедляя полет, сделала круг над их головами, а затем спланировала на другое плечо Мадха. Мадх и птицы застыли, проводя некое странное, молчаливое совещание. Через несколько минут Хейн обнаружил, что борется с искушением подняться к ним, и только собственное нежелание проявлять любопытство удержало его на месте. Хейн сделал вид, будто лениво осматривает подковы своей лошади, в то время как, честно говоря, пытался разглядеть, что происходит на вершине холма. Внезапно странное совещание завершилось. Оба создания поднялись в воздух и вскоре исчезли в утреннем небе. Мадх отряхнул одежду и спустился с холма так же легко, как и поднялся туда. У подножия он вскочил на лошадь и, пустив ее легкой рысью, поскакал к Хейну. Убийца, приняв, насколько это возможно, безразличный вид, уже был в седле и поджидал Мадха со все возрастающим нетерпением.
- Гомункулы? - осторожно поинтересовался Хейн, когда его спутник поравнялся с ним.
- У тебя острые глаза, - ответил Мадх равнодушно.
- Я считал, что гомункулы - это легенды. Крестьянские сказки для ненастной ночи.
Глаза Мадха задумчиво сузились.
- Нет, не легенды. Многие существа, о которых шепчутся крестьяне, на самом деле существовали, да и сейчас еще встречаются. После Принятия Обета их стало гораздо меньше. Они отступили в глухие места, где и живут до сих пор, хотя, как правило, в жалком состоянии. Для нас это делает их менее полезными, но более податливыми. Если бы они владели древней мощью, я никогда не смог бы контролировать столь многих, как сейчас.
- Итак, они твои агенты, - заметил Хейн, довольный своей проницательностью. - Вот как ты собираешь информацию...
Мадх хитро улыбнулся.
- Частично. Но нас на данный момент больше всего интересует Керман Эш. Он упорхнул в столицу искать убежище под крылышком Райвенвуда.
Хейн расхохотался.
- Не важно. Пусть себе старый дурак убегает. Я доберусь до него в сердце самой мощной чалдианской цитадели, если понадобится.
- Но достанешь ли ты Эша в могиле? - резко оборвал его Мадх, недовольно покосившись на спутника. - Когда-нибудь, Хейн, твое тщеславие погубит тебя. Чалдианцы не такие дураки, как ты думаешь. Когда экс- премьер доберется до Райвенвуда, тот прикончит его, чтобы спасти старика от нас.
- Значит, мы просто должны добраться до него первыми, - ответил Хейн с кажущейся беззаботностью.
Тейлор Эш появился на восьмом этаже, чувствуя себя слабым, как новорожденный котенок, после слишком непродолжительного, всего двухчасового сна. Это Йола убедила его отправиться домой, и сейчас, возвращаясь в свой кабинет и уже начав приходить в себя, он оценил мудрость ее совета. Но ему следовало поспать подольше. В нынешнем состоянии толку от него не много.
Открыв дверь в приемную перед кабинетом, он был удивлен, обнаружив там Йолу, свежую, как всегда. Тейлор понял, что, пока он отдыхал, она в одиночестве продолжала работать, и при этом он ни разу не слышал от своей помощницы ни малейшей жалобы. Молодой министр вспомнил свое ворчание накануне и, раскаявшись, захотел извиниться, но не переводя разговор в слишком личное русло. Последнее, что ему
