– Что с ним? – крикнул врач «скорой».
– Он спит, – сказал Элек.
Милиционеры переглянулись – мол, дело ясное: только нетрезвый мог после такого акробатического прыжка уснуть на дереве.
– Скажи ему: пусть спускается! – грозно крикнул один из милиционеров.
– Он не может, – объяснил сверху мальчик.
Милиционеры тихо переговаривались, явно не торопясь лезть на дерево для установления личности нарушителя.
«Скорая» подрулила под тополь, и врач с санитаром взобрались на крышу машины.
– Элек, мы в школу опаздываем! – крикнул Сергей.
Мальчик на дереве обхватил свободной рукой мотоциклиста под мышки, осторожно передал его в руки медиков, спрыгнул на землю.
Парня в шлеме осторожно уложили на носилки. Только сейчас он стал приходить в себя.
– Где пострадавшая? – спросил милиционер.
– Какая пострадавшая? – слабым голосом произнес лежавший на носилках.
– Ну, девочка… Школьница-
Мотоциклист приподнял голову, вспоминая, что с ним случилось, и отрывисто забормотал:
– Это она… на меня… налетела и… сшибла!
Он вытянулся на носилках.
– Где она?
Парень лишь поморщился в ответ.
Все удивились странным словам мотоциклиста.
– Где девочка? – продолжал милиционер.
– Я видел! – заявил старичок с батоном в авоське. – Она убежала! Точно… Вон туда. – Он указал на аллею. – Очень быстро убежала.
Внезапная догадка озарила Электроника.
– Как она была одета? – спросил он старика.
– Во всем синем, – живо отозвался пенсионер. – В спортивном, что ли?
– Это она, – прошептал Элек Сергею и подозвал пса, на которого в суматохе никто не обращал внимания: – Рэсси, ко мне! (Тот был уже рядом.) След, Рэсси!
Пес покружил вокруг дерева и, взяв след, помчался по скверу.
А мальчишки исчезли из толпы.
Последний в этом учебном году урок Таратара оказался для восьмого "Б" самым трудным. Предстояло решить важный вопрос: кем быть дальше? Программистами или монтажниками?
С девятого класса ученики математической школы делились, как известно, на две разные, хотя и родственные специальности. Программисты носили белые халаты и управляли «мозгом» и «душою» электронно-вычислительных машин: они учились разрабатывать и вводить в машины различные программы.
Монтажники в синих халатах имели дело, как они говорили, «с железками», а на самом деле пытались разобраться в очень сложных и тонких схемах микроэлектроники. Естественно, что любой добросовестный программист мог сам найти поломку в машине, а монтажник – составить программу сложной задачи. Однако в специализации имелся свой смысл: после школы перед каждым были тысячи дорог и каждый мог выбрать одну из них.
Сначала восьмой "Б" единодушно выразил желание пойти в программисты.
Как же иначе! Кто открыл Электроника? Кто воспитал его? Кто из него сделал почти что человека? Только они – выдумщики, теоретики новых изобретений!
Таратар смотрел на своих восьмиклассников и радовался. За годы учения все они буквально у него на глазах превратились из беспомощных младенцев в самостоятельных граждан. Пожалуй, даже чересчур самостоятельных… Он помнил прекрасно рубежи, которые они пережили: как они выходили на нетвердых ногах к доске и писали мелом загадочные для них знаки и символы; как, фыркая и подскакивая, сражались на переменках, неся перед собой невидимые копье и щит; как ораторствовали, гордо откинув взъерошенные головы и выпятив подвижные кадыки на длинных шеях; яростно спорили друг с другом, используя в качестве самого веского аргумента тяжеленный портфель. Его ребята за несколько лет, проведенных в стенах школы, пережили почти всю сознательную историю человечества, и некоторые скучные эпохи прессовались подчас в считанные часы, а наиболее увлекательные растягивались на месяцы и годы.
Теперь они – восьмиклассники. Превосходнейшая стадия человеческого возраста для осознания своего места в мире!
– Так не пойдет! – бодро произнес Таратар, и класс удивленно уставился на него. – Неужели здесь все теоретики? – чуть насмешливо продолжал учитель математики. – Кто-нибудь должен захотеть трудиться не одной головой, а и руками!
Они, его питомцы, смотрели на учителя с некоторой долей насмешки в глазах. Неужели он сомневается в их способностях?
– А что? – спросил кто-то, и вопрос прозвучал как вызов.
Таратар принял вызов, очки его воинственно сверкнули.
– Сейчас проверим, все ли способны задать машине точный вопрос. Электроник, приготовиться к ответам на вопросы. Итак, Корольков.
Классный Профессор был, конечно, начеку.
– Элек, скажи, будут ли созданы машины, которые превзойдут все способности человека?
– Если человек окажется менее способным, чем машина, – спокойно сказал Элек, – то это будет поражением человека. Машина в данном предполагаемом случае невиновна.
– Один -ноль в пользу Электроника, – резюмировал учитель. – Разовьем тезис Электроника. Слово имеет Виктор Смирнов.
Виктор неторопливо поднялся с места, оглядел внимательно Электроника, словно выискивая в нем слабое место.
– Превзойдет ли робот человека в обучении? – спросил он.
– Это может случиться, – ответил Элек, – если человек сам перестанет учиться. Машине, между прочим, обучаться труднее, чем человеку, – добавил он.
– Кукушкина… -продолжал учитель.
Кукушкина легкомысленно тряхнула тугими, подвижными, как плеть наездника, косичками.
– А что, если отказаться вовсе от машин? – выпалила она и застыла с открытым ртом.
В классе раздался глухой ропот. Электроник покачал головой, поднял руку.
– Это невозможно, Кукушкина, – бесстрастно констатировал он. – Историю, как известно, вспять не повернешь.
– Кукушку с поля! – крикнул басом Гусев, стукнув кулаком-дынькой по парте. – Удалить из игры!
Наверняка разгорелась бы привычная сцена словесной классной потасовки. Но встал с места Сергей Сыроежкин, громко объявил:
– Запишите меня в монтажники, Николай Семенович!
– Тебя? – удивленно переспросил Таратар.
– Да, меня.
– Хорошо, Сережа.
«Сергей… в монтажники… Почему?»
Над партами повис вопрос.
Почему?
Сергей не стал объяснять, что он увидел в тот момент удивительный город – подводный или космический город с цехами бесшумных автоматов, город с заманчиво убегающими вдаль светлыми улицами. Что добывали в том городе – океаническую руду, редкой чистоты кристаллы или новую энергию, – мальчик не знал, но предчувствовал, что это город его будущего; он ясно различил мелькнувшие среди подводных зданий силуэты его жителей. Всего несколько мгновений прожил он в фантастическом городе и
