—
Большой зарплаты, — уточнил Хуан.
—
Верно, — признал Макс. — Позволь тебя спросить, когда ты в ЦРУ исполнял долг, ужом вертясь в местечках вроде Аммана и Никарагуа, ты делал это ради жалкой зарплаты по тарифной сетке
GS
-17 и правительственной пенсии?
—
Нет, — искренне ответил Кабрильо. — Я бы делал это и бесплатно.
—
Тогда с какой стати ты чувствуешь вину за то, что мы сейчас зарабатываем хорошие деньги, делая то же, что ты делал за гроши, да притом в нашей власти отказаться от операции, если она нам не по вкусу? Разве ты мог позволить себе подобное, работая для Лэнгли под прессингом верхушки пентагонского кольца Е[6]? Они сказали «прыгай», и ты приземляешься в дерьмо. — Высший генералитет и его штатские начальники обосновались в самом наружном кольце здания Министерства обороны, которых в общей сложности пять, перенумерованных по алфавиту от А до Е.
Кабрильо открыл было рот, чтобы ответить, но Макс продолжал говорить:
—
На самом деле, когда заботишься, чтобы мы получили достаточно денег и могли, удалившись от дел, поселиться где-нибудь на собственном острове и хорошо жить, лучше понимаешь, как сильно мы рискуем каждый день. Мы с тобой всегда ставим на кон свои жизни. Это и делает нас теми, кто мы есть. Только теперь мы оба знаем, что наши жизни стоят капельку больше, чем мы думали.
—
А наша миссия?
—
Ты еще спрашиваешь? Мы — последняя линия обороны, мой мальчик. Мы беремся за работу, в которой нуждаются Лэнгли и кольцо Е, но сами к ней и близко подойти не могут. В XXI веке перчатки сняты, и мы стали железным кулаком.
Кабрильо обмозговал эти слова, прежде чем с усмешкой
спросить:
—
И когда это ты стал таким поэтом?
Хэнли ухмыльнулся, словно его поймали на горячем.
—
Вообще-то оно как-то само вырвалось. Как по мне, так звучало чертовски впечатляюще… — Он снова посерьезнел. — Слушай, Хуан, то, что мы делаем, важно, и лично я не собираюсь терзаться чувством вины из-за того, что, занимаясь этим, мы обогащаемся. Стыдиться надо не прибыли, а только провала. Что же до сомнений в Дике Трюйте, можешь выбросить это из головы. Дик пролил ради «Корпорации» уйму пота и крови. Он был здесь с самого начала и верил в нее так же крепко, как мы с тобой. Но он достиг своего предела. Нахлебался по самое не хочу Дик ушел не из-за денег; просто прислушался к внутреннему голосу, который есть у каждого из нас, и тот сказал, что больше ему с нами не по пути. Однако можешь поверить, борьбу Дик Трюйт не бросил. Я не удивился бы, если бы он вложил свои деньги и опыт в охранную компанию или разведывательный мозговой центр. Держу пари…
Макс осекся на полуслове, заметив искорки в глазах Кабрильо и кривую, чуть ли не пиратскую усмешку, заигравшую у него на губах. Хуан Кабрильо, как всегда, на шаг опередил президента своей корпорации. Рассуждая о своих чувствах из-за ухода Трюйта, Хуан просто испытывал Макса. Кабрильо ни на миг не усомнился ни в своей миссии, ни в себе самом, но момент для «Корпорации» поворотный, и Хуану требовалось убедиться, что Хэнли по-прежнему поддерживает его цели на все сто процентов.
Разыгрывая неуверенность, Хуан расставил идеальную ловушку, и ничего не подозревающий Макс угодил прямо в нее. Вот потому-то никто и не играет с председателем в покер.
—
Ну, ты хитер! — Макс издал гортанный смешок.
И как раз тут со стороны ватерлинии «Орегона» раздалось тонкое шипение. Оба перегнулись через перила поглядеть. Специальные цистерны вдоль наружной обшивки заполнялись забортной водой, чтобы со стороны казалось, будто этот неприкаянный сухогруз идет с полными трюмами. Поглядев на кильватерный след, Хуан заметил легкое изменение курса. Длинная белая линия на поверхности пустынного моря слегка изгибалась к востоку.
—
Должно быть, Мерф и Стоун нашли точку в океане, где можно разыграть из себя подсадную утку, — небрежно проронил Макс, проверив время по старинным карманным часам, прицепленным цепочкой к его комбинезону.
А Кабрильо подумал о потрясающем оружейном арсенале, спрятанном на «Орегоне», и людях, умеющих им пользоваться.
—
Подсадного тигра, мой старый друг, подсадного тигра.
Сутки спустя «Орегон» подошел к координатам, намеченным Марком Мерфи и Эриком Стоуном как наиболее привлекательные для пиратов. Хиро Кацуи согласился на условия, выдвинутые Кабрильо, ответив: «Чтобы поймать пирата, нужен пират. Доброй охоты». И передал все, что его консорциум знал о недавних нападениях. Мерфи и Стоун проанализировали информацию, отыскивая в нападениях до сих пор не распознанные закономерности. Проверили на кросс-корреляцию погодные условия, фазы луны, размеры кораблей, грузовые манифесты, размеры команд и десятки других факторов, чтобы найти в Японском море точку, где пираты атаковали бы «Орегон» с наибольшей вероятностью.
Создали легенду корабля и его груза, подсунув ее в различные базы данных на случай, если свои цели пираты намечают через них. Корабль якобы несет смешанный груз леса и электроники из Пусана в Ниигату (Япония), но соблазнительной мишенью его делает присутствие в манифесте пассажира — эксцентричного американского автора, пишущего во время странствий по миру на грузовых судах.
Ричард Гильдебранд — реальный человек, и пресса широко растиражировала его пристрастие к творчеству в открытом море. В настоящее время он трудится над очередным бестселлером на борту супертанкера, возвращающегося порожняком из Роттердама в Персидский залив, но «Корпорация» сомневалась, что пираты станут перепроверять эту деталь. Благодаря авторским отчислениям и цене, которую давали за его книги в Голливуде, Гильдебранд стал одним из богатейших писателей планеты, вполне созрев для похищения. И хотя пираты пока не пытались провернуть подобное, Мерф и Стоун, с согласия Хуана, решили, что умыкнуть Гильдебранда будет представляться им вполне логичным расширением криминального бизнеса.
На случай же, если они не рискнут брать заложника и требовать выкуп, Мерф и Стоун заодно зарегистрировали судовую роль «Орегона» численностью в пятьдесят семь человек — довольно большую по стандартам современного торгового флота, сделав его соблазнительной мишенью для пиратов, потому что в корабельном сейфе должен храниться соответственно крупный фонд заработной платы.
Вулканический пепел, выбрасываемый в атмосферу извергающимся вулканом на далеком полуострове Камчатка, сделал розово-алую закатную палитру еще более впечатляющей. Теперь кроваво-красная луна бросала на спокойную гладь моря адские отсветы, а звезды померкли до крохотных точечек. Команда находилась на боевых постах. Джулия Хаксли и ее персонал пребывали в лазарете в полной готовности оказать помощь пострадавшим от чего угодно — от занозы до множественных пулевых ранений. Вооружение корабля стояло на боевом взводе в своих потайных орудийных портах. «Орегон», подобно германским К-лодкам в Первую мировую войну, может опустить плиты на обоих бортах, открыв 120-миллиметровые орудия, использующие ту же систему управления огнем и прицеливания, что и танк М-1А1 «Абрамс». Кроме того, он несет три 20-миллимегровых многоствольных пулемета Гатлинга с радарным наведением, каждый из которых способен сделать три тысячи выстрелов в минуту. Хотя основное их назначение — противоракетная оборона, «гатлинги» могут сбить и самолет, а очередь по ватерлинии судна, не защищенного броней, наделает достаточно дырок, чтобы отправить его ко дну.
Сверх того, на палубах «Орегона» притаились пулеметы с термическими и инфракрасными прицелами. Пулеметчики могут дистанционно управлять ими из оперативного центра, глядя на дисплеи. Один из передних люков готов распахнуться для запуска четырех противокорабельных
Вы читаете Темная стража
