неопределенности…
Марина тихонько похлопала в ладоши.
– И вот начинается игра в «кошки-мышки», – странно посмотрев на девушку, сообщил Миленин.
Денисовой показалось: хозяин машины сильно взволнован. Если до этого он почти не жестикулировал руками – как делал это во время интервью, – то теперь его ладони нервно «порхали» над рулем. Скорость была приличной, под «сотку». Если б не широкая четырехрядная трасса и малое количество машин на дороге, Марина попросила бы водителя вести себя повнимательнее.
Хорошо еще, что сегодня – рабочий день. Вечером в пятницу и утром в субботу все полосы Киевской трассы заняты плотным потоком машин, люди рвутся прочь из города. Кстати, Миленин одолевает этот путь каждый день…
– Собственно, я немного отвлекся, – вдруг оборвал себя водитель. – Я лишь хотел сказать, что в жизни – при выборе – уже нет двух сторон монеты. Кроме ответов «да» и «нет», есть «возможно», «конечно, вот только не сегодня», «ты знаешь, я подумаю», «спасибо, милый, я очень устала», «давай поговорим об этом еще раз, чуть позже», «я тебя обожаю». Каждый из вариантов можно трактовать и как «да», и как «нет». Это – нюансы человеческих отношений. Когда мы создаем программный код, имитирующий человеческую логику, то не имеем права брать монету в качестве модели, понимаешь? Мы даже не имеем права взять за основу кубик, на гранях которого цифры от единицы до шести. Слишком малый выбор. В жизни все сложнее.
Теперь Марина начала понимать, что имел в виду программист-аналитик. Ну да, у людей сложнее. Куча нюансов, условностей, горы недосказанного. Удивительно, как вообще можно замоделировать все это в виде программного кода, «запихнуть» в компьютер, пусть даже и обладающий сверхбыстродействием.
– Например, я задаю компьютерной программе тривиальный вопрос: «Ты сделаешь эту работу к положенному сроку»? Глупая программа ответила бы «да». Такой ответ известен заранее. Если машина получила приказ, она выполнит команду человека. Чуть более продвинутая модель может сказать «да» или «нет». Даже если компьютер готов выполнить задание вовремя, но в него заложена «поправка на вредность», он способен ответить «нет». Но это тоже не очень интересно…
«Мерседес» долетел до подъема на Пулковские высоты, начал резво карабкаться по длинной наклонной трассе. Марина схватилась за ручку. Девушку отклонило к дверце автомобиля. Миленин почти не сбросил скорость на крутом подъеме, даже несмотря на довольно резкий левый поворот.
Да, этот «бледнолицый мачо», как обозвала Миленина Вика Затоцкая, любил скорость. Вкупе с нервными руками и горячими монологами уже можно было нарисовать образ Миленина-человека. Не того инженера-программиста, у которого брала интервью Денисова. Просто человека, без галстука. Мужчины.
Итак… Горячий, увлекающийся, импульсивный. Умный, конечно же. Интересно, он страстный любовник? Или весь его темперамент уходит в работу, в гонки на крутой тачке?
«Мерседес» без видимых усилий одолел подъем, резво побежал вперед. Марина повернула голову влево, с высоты глянула на город, оставшийся внизу. По трассе, которая примыкала к Пулковским высотам, неторопливо ползли жуки-машины. На посадку шел самолет, его крылья поблескивали в лучах солнца. Вдалеке высился шпиль монумента в честь защитников Ленинграда. Памятник тем, кто пережил блокаду, отстоял город во время вВторой мировой войны.
Марина вдруг вспомнила, как любила в детстве забираться на Пулковские высоты вместе с бабушкой. Машины у их семьи не было, они приезжали на автобусе. Он медленно, натужно полз в гору, распахивал двери. Маленькая Марина долго стояла, открыв рот, смотрела на прекрасный город. Пятнадцать лет назад… Тогда на пустом шоссе, вдалеке, внизу, еще оставались ветхие буквы слова «Ленинград». Теперь вывеска другая, старой нет. И бабушки тоже нет…
Миленин повернулся к спутнице, внимательно посмотрел на нее.
– Ты слушаешь? – поинтересовался он.
– Конечно-конечно! – с жаром отозвалась Марина. – Очень интересно!
– Вот я и говорю: один или два варианта ответа, по большому счету разницы нет. Даже кубик с шестью гранями – слишком предсказуемо. Поэтому, образно выражаясь, мы создаем кубик с сотней граней. Или больше. Наша компьютерная программа в ответ на вопрос, сделает она работу вовремя или нет, может выдать целый «букет» вариантов, например: «Я точно не могу сказать», «Ни за что!», «Ну, ты спросил…», «Отстань, бездарь!», «У тебя вся спина белая», «Уйди старушка, я в печали», «Сам дурак» и тому подобное.
Марина фыркнула.
– Эдак вы и понять не сможете, когда компьютер закончит работу, – покачала головой девушка.
– Все как у людей! – Миленин, выпустив руль, взмахнул руками.
Улыбнулся спутнице.
– . – Все как у людей, – повторил он. – Очень часто мы не можем точно ответить на заданный вопрос. Не хватает входящих констант для анализа. И потому выдаем приблизительные ответы. Компьютерная программа знает, когда закончит работу. Но, подчиняясь алгоритмам «очеловечивания», всячески пудрит мозги создателям. Чем сложнее «залитый» нами код, тем более человекоподобно ведет себя компьютер.
– Знаешь, – Марина задумчиво покусала дужку солнцезащитных очков. – По-моему, это не очень хороший способ. Дело в том, что на человека можно воздействовать морально. Например, воззвать к его совести. Напугать. Поругать. Директор нашей передачи, когда мы слишком медленно раскачиваемся, брызжет слюной, ругается матом и готовит приказы об увольнении персонала. И, знаешь, это помогает. Люди начинают двигаться быстрее.
– С нашей программой то же самое, – рассмеялся Миленин. – Смотри. Допустим, ты спрашиваешь: «Когда будет готова работа?» А компьютер в ответ: «Уйди старушка, я в печали!» Ты ему: «Гад! Из-за тебя весь процесс встал!» В этот момент внутри программы в воздух подбрасывается «стогранный кубик», он падает на пол, каким-то числом вверх. И машина отвечает, например: «Сам дурак!» А ты снова: «Если не сделаешь работу, я тебя молотком по клавиатуре!» И снова «стогранный кубик» летает в воздухе, падает вниз, мы видим какое-то число. Вернее, слышим ответ: «Ну ладно, черт с тобой, уболтал! Сделаю!» Если не знать про «стогранный кубик» внутри компьютера, возникает полная иллюзия, что разговариваешь с человеком. Что после долгих мучений тебе удалось уговорить его. Понимаешь?
– Это тоже не очень интересно, – поморщилась Марина. – С человеком не так. Ты знаешь, что можешь уговаривать-, уговаривать, но ничего не выйдет: все равно откажется. А вот компьютерную программу… Если там все решается методом выбора одного ответа из многих… Это значит, чуть раньше или чуть позже ты все же услышишь нужный ответ. Тот, который хочешь услышать. Неприкольно.
– Молодец! – Игорь Миленин по-другому, с интересом посмотрел на спутницу:. – Ты правильно уловила схему моделирования. На самом деле все гораздо сложнее. После первого вопроса создается несколько вариантов ответа. После второй фразы человека уже получается целое «дерево». Чем дольше идет беседа, тем сложнее вероятностная матрица возможных исходов диалога. Я про монетку и кубик упрощенно объяснял. Если б дело ограничивалось стогранным кубиком, над проблемой создания аналога человеческого мозга работали бы школьники выпускных классов, а не научная фирма.
В общем, не буду углубляться в детали. Скажу одно: программа смоделирована так, что она – как и человек – может что-то напутать. Сделать неправильно. Сбиться. Забыть по рассеянности. Более того, электронный «мозг» реализован по принципу «русской рулетки». Если человек разозлится, попробует обругать программу нехорошими словами, оскорбить ее, он может получить в ответ пару крепких выражений, удар электрическим током.
– Даже так? – удивилась Марина. – Зачем?
– Чтобы пощекотать нервы, – странно улыбнулся программист. – Удар, конечно, не очень сильный. Чувствительный, болезненный – да. Опять же, уровень можно отрегулировать по собственному желанию. Зачем это сделано? Ну вот представь, муж пришел домой с работы. Злой. Нагрубил жене, обозвал плохим словом. В жизни как? Не всякая женщина зарыдала бы, правда? Варианты? Муж получил пощечину. Или, например, спутница жизни ушла из домау. К подруге, к любовнику. Все подобные возможности закладываются в программу. Выписываются мельчайшие детали поведения, человеческих отношений.
