Сестра. Пора бы уже привыкнуть к этому, и только этому, статусу.
Мы дошли до кабинета, в котором когда-то спорили с Рэйной о дате ее свадьбы с новоявленным Императором. Брендон грузно осел в кресло.
— Просить тебя принести мне одежду я не буду, — усмехнулся он.
— Вот еще! Сам сходишь, но сначала мы пообщаемся. Потерпи неудобства, пожалуйста.
Я присела напротив.
Это было бы слишком унизительно для тебя, знаю. Ведь и я, едва придя в сознание после операций, ползла за своей косметичкой. Никто не должен видеть твоей слабости, даже самые близкие. Ты — Император.
— Это ведь ты меня откачала? Мне кажется, я видел тебя во сне…
И снова сны! Не многовато ли?
— Угу. Он выдался у тебя долгим. Расскажешь содержание?
— Чем обоснован интерес?
— Сведения. Любая зацепка может указать на составителя проклятия.
— Сначала ты скажешь мне, как сняла его.
В голосе — решимость. Как ни странно, наша словесная пикировка давалась мне, здоровой и бодрой, гораздо сложнее, чем только-только очухавшемуся после комы Императору. А легкий налет недоверия на каждом его слове неприятно щекотал мне нервишки…
— В тебя влили с литр моей крови.
— Выходит, составитель знал тебя и твое первое имя. И у него была либо прядь твоих волос, либо недавно пролитая кровь.
— От Рэйны мое имя может знать пол-Империи. А без нее точно не обошлось, гарантирую, — дожили! Я оправдываюсь перед Брендоном! — О волосах и крови я поразмыслю, кто и когда мог раздобыть их. Теперь твоя очередь отвечать.
— Хорошо. Я помню, как лег спать. Это было спустя… подожди, припомню… да, спустя двадцать три дня по окончании собрания Малого Совета, на котором ты присутствовала.
О, я отлично помню Совет! Если нужно, могу привести цитаты.
— События того периода тебе пересказывать?
— Позже, — легкомысленно отмахнулась я.
Брендон вздохнул, чуть натужно. Белки его глаз отливали краснотой, заметной даже мне, с моим отвратительным зрением.
Он начал вещать, с хрипотцой в голосе и тоской во взгляде, а я слушала, забывая дышать, и очень живо домысливала…
Во сне он падал. Ввысь, в облака, серые, ватные, нескончаемые. Падал — и ждал, когда завершится падение, или хотя бы останется позади слой облаков, но напрасно… Пытался проснуться — и не мог, но решил не паниковать. Однажды посреди облаков он увидел меня, в руках у меня была белая стопка, он потянулся и взял из нее верхний лист. Писать было нечем, поэтому он пальцем начертил: «Помоги», — и показал мне. Я даже не шелохнулась. Тогда он смахнул ладонью буквы и постарался нарисовать свое лицо, ему показалось важным сделать так. Рисунок я у него меня забрала и исчезла вместе с облаком.
…Да, силу воли в нем не погасит никакое проклятие. Брендон пробыл в коме, в монохромном ужасе, дольше, чем я в стенах спутника, и сумел сохранить ясность мыслей. А это дорогого стоит.
И где, скажите мне, в каком закоулке неисповедимого, пересеклись наши видения, чтобы затем отразиться в моем бытии?..
— Эшти, выдвигайся. Вероятности сложились идеально, — просигналил Фтэрх.
Вовремя. Я поднялась и поцеловала Брендона. В лоб.
— Мне надо бежать. Скоро увидимся. Да, чуть не забыла. Не доверяй Хелину, сдается мне, он темнит, и происшествий, проходящих по его ведомству, чрезмерно много, а мер по их исправлению — шиш с маслом.
— Тебе нужен западный выход из дворца. Когда окажешься снаружи, выпусти на землю паука. Я помогу ему довести тебя до места.
— Договорились, сладкий мой, — съехидничала я, пытаясь скрыть охватившее меня смятение. Самой правильной эмоцией сейчас был бы гнев. Праведный.
Фтэрх, умное и тонко чувствующее создание, удержался от ответной реплики.
Ах вывел меня по мощеной янтарным и синим дорожке к знакомой беседке: в ней я сама себе выносила вердикт. Добраться до нее удалось почти без приключений…
Он выпал из дерева. Раскидистого такого, цветущего, похожего на яблоню. Мальчишка, похожий на Тода, с испуганными голубыми очами и лазером, неловко перехваченным левой рукой (наверное, правой он цеплялся за ветку «яблони»). Потряс головой, и неумело наставил на меня оружие.
Будь он постарше, поопытнее, это покушение (третье за день) могло бы стать успешным: я глядела под ноги, на паука, а не на садовые насаждения. А так — паренек только добавил мне моральных терзаний, право, не убивать же ребенка за глупость?
Я вздохнула, прищелкнула пальцами, лишая супостата средства изничтожения магичек (в моем лице), и с громким «хрясь!» разбила лазер все о ту же «яблоню». Телекинез мне давался легко с первых же дней освоения Силы. Обезоруженный убивец втянул голову в плечи, очевидно, ожидая от разъяренной жертвы участи, аналогичной той, что постигла лазер.
— Совсем с ума посходили со своими переворотами, — в сердцах сплюнула я, гадая, куда девать мальчугана. Ставить второй портал за день перед встречей с Рэйной я не хотела, расход Силы велик и неоправдан, Саркофаг у меня только один, и тот занят (я ведь задолжала блондинчику увлекательный экскурс в закрытое помещение, вот он нынче и релаксирует в гробике). — Из детей киллеров лепить!
«Киллер» ссутулился, насупился и тонким голосочком, надрывно так, пискнул:
— Моя смерть не будет напрасной! — и зажмурился, готовясь к немедленной и скоропостижной гибели. Какие мы, оказывается, патриотичные, просто Зоя Космодемьянская в брюках!
— Тебя пытать или сам скажешь, кто послал? — боюсь, подвига героической партизанки пареньку не повторить, так он испугался моей, в общем-то шуточной, угрозы.
— Ле-ди… Леди Рэйна, — трясясь, как осиновый лист на ветру, сдал заказчика моих внеплановых похорон убивец.
Я закивала, мальчик меня не удивил, как раз-таки при больном воображении Рэйны предвидеть подобный поворот сюжета можно было без обращения к гадалкам и высшим сущностям.
— И что мне теперь с тобой делать, горе ты луковое? — всплеснула руками я, мысленно насылая на Рэйну, которая так меня подставила, целый букет проклятий. Горе мялось в сторонке, не предпринимая попыток к бегству. Легкий вариант имелся только один: убить. Стирать память, делать ментальное внушение или просто проводить воспитательные беседы у меня банально не было времени. Эх, была не была! — Знаешь что, ступай-ка ты отсюда, и запишись что ли в армию, там тебя хотя бы научат правильно держать оружие.
— Правда?! — дитя просияло, не веря своим ушам.
— Ага. Злая ведьма тебя отпускает. Иди, и чтоб глаза мои больше тебя не видели! — я картинно нахмурилась, повела бровью, только что пинка для ускорения не дала, а он все стоял, очумело уставившись на «злую ведьму», пока я наконец не рявкнула: — Бегом отсюда, чучело!
Парнишка ойкнул, отмер и побежал в сторону дворца. Я же утерла выступившие на лбу капельки пота (перенервничала, да, я вообще чувствительная и детей люблю), и потопала дальше по дорожке, на долгожданную встречу с прекрасной и кровожадной Леди Ивер.
— Я думала, ты объявишься раньше, — произнесла Рэйна. Длинные изумрудные ногти ее впились в мрамор с царапающим звуком. Маникюр в тон глаз и одеяния.
— Порой приятнее оттянуть удовольствие, — широко улыбнулась я в ответ. Конечно, она так меня ждала, так ждала, что посылала одного за другим гонцов, в надежде, что я поскорее явлюсь пред ее ясным
